Но он также приходил на мероприятия других организаций, он приходил на политические суды к политзаключенным, чтобы их поддержать, он приходил на суды по «Мемориалу»**. И в этом смысле он был действительно очень активным, неравнодушным, эмпатичным парнем, который хотел видеть Россию свободной.
— Он осознавал опасность своей деятельности и то, что на него может быть заведено уголовное дело?
— Не знаю, осознавал или нет. Мне сложно об этом говорить, я с ним виделся лично 3–4 раза. Конечно же, мы общались. Мне кажется, что Максим — достаточно искренний молодой человек, и как многим искренним и активным людям в его возрасте, ему свойственна такая небольшая инфантильность в плане методики. И, конечно же, партия «Яблоко» всегда с осторожностью относится к призыву к уличным акциям, которые сегодня в России фактически введены в рамки уголовной ответственности. Мы в этом смысле тревожились и переживали за него. Я и многие его коллеги, друзья после анонса его акции на Лубянке писали ему, что это чрезвычайно опасная вещь.
Но он — убежденный человек. Он считает, что он делает все правильно и несет за это ответственность.
По его словам, он готов к любой ответственности, цену и масштаб риска (по крайней мере, с его слов) он понимал.
Могу охарактеризовать его как активного, яркого, демократически ориентированного. Конечно, ему еще многому надо учиться. Я надеюсь, что он сможет выйти из этого дела без каких-либо тюремных сроков, потому что это — безумно, никто ему этого не желает. Партия «Яблоко» всячески ему помогает и поддерживает, насколько это возможно в данной ситуации.
И конечно, очень не хотелось бы, чтобы такие молодые люди сидели в тюрьмах. Да, мы не со всем соглашались, не соглашались с его методикой. Было очевидно, что у него еще не до конца сформированы политические взгляды. Они скорее правозащитные. И в этом смысле, конечно же, такие молодые люди должны быть на свободе, образовываться, получать новые знания, а не сидеть в тюрьме.