Ничего, кроме нефти

Главную причину устойчивости российского бюджета (а значит, и российской экономики) аудиторы Счетной палаты называют прямо — это резко возросшие нефтяные доходы.

По итогам первого полугодия 2022 года цена на нефть Urals составила $85,4 за баррель. При этом, напоминают аудиторы СП, дисконт Urals относительно марки нефти Brent — с $2–4 за баррель в январе — феврале вырос до $20 в марте и превысил $30 в апреле и мае. Но даже с учетом дисконта текущая цена Urals за первое полугодие 2022 года на 37,3% превышает прогнозное значение цены $62,2 за баррель, используемое в расчетах к проекту Федерального закона о бюджете на 2022 год (№ 390-ФЗ).

А что, это имеет какое-то значение? Да, решающее. По сравнению с аналогичным периодом 2021 года доходы федерального бюджета прибавили без малого на 25%, и все за счет нефтегазовых доходов, выросших на 70%.

В итоге доля нефтегазовых доходов в общем объеме доходов федерального бюджета в первом полугодии составила 45,5%. По сравнению с январем — июнем 2021 года она увеличилась на 12 процентных пунктов (в январе — июне 2021 года эта же доля составляла 33,5%).

А считая в «живых деньгах», нефтегазовые доходы за первые полгода составили 6,376 триллиона рублей. Это 66,8% от объема доходов, запланированного ранее. То есть за 6 месяцев российские экспортеры углеводородов заработали для бюджета две трети от ожидаемого — и это несмотря на укрепление рубля, которое натурально обернулось снижением доходов бюджета. Могло быть и больше — 1 рубль курса «против доллара» дает или отнимает у федерального бюджета порядка 80–90 млрд рублей за 12 месяцев.

Но жаловаться бюджету не на что, объясняет Счетная палата:

• поступление доходов от НДПИ в виде углеводородного сырья выросло на 2, 533 трлн рублей, или в 1,8 раза;
• объём таможенных пошлин на нефть сырую и газ природный увеличился на 851 млрд рублей, или в 2,3 раза;
• объём налога на дополнительный доход от добычи углеводородного сырья вырос на 710 млрд рублей, или в 3,3 раза.

В итоге доля нефтегазовых доходов увеличилась до 4,8% ВВП. При этом по сравнению с январем — июнем 2021 года рост доли нефтегазовых доходов в ВВП составил 1,9 процентного пункта.

Впрочем, благотворное влияние нефтяных цен сказывается на всех доходах федерального бюджета. Например, НДС, которого собрали на 4,73 трлн рублей (60%) от прогнозного объема, относится к «ненефтегазовым доходам». Но «…основным фактором уровня исполнения прогноза является высокая динамика роста цен производителей в секторах добычи нефти и газа, а также ускорение инфляции», подсказывает Счетная палата.

Ну и в целом в распоряжении власти оказалось очень много денег — достаточно, чтобы не слишком сокрушаться о замороженных резервах. По оценке ЦБ РФ, профицит платежного баланса в первом полугодии 2022 года составил $138,5 млрд долларов США, увеличившись в 3,5 раза по сравнению с аналогичным периодом 2021 года.

Это увеличение было обеспечено за счет того, что благодаря росту нефтяных цен экспорт товаров и услуг «в деньгах» вырос на 30%, а импорт «на фоне санкционных ограничений» сократился на 6,5%.

В общем, можно сделать вывод, что на федеральном уровне бюджет чувствует себя превосходно. Но что происходит на уровне региональном?

С неба на землю

Ответ на этот вопрос можно найти в приложении к оперативному докладу Счетной палаты под названием «Оперативная информация о ходе исполнения консолидированных бюджетов субъектов Российской Федерации за январь — июнь 2022 года».

Читаем:

Так значит, все хорошо?

Не совсем, продолжают аудиторы СП.

Однако! Что же могло пойти не так?

То есть, объясняет Счетная палата, статистика запаздывает: тот как бы рост, который мы видим, — инерция успешного прошлого года. А выросшие объемы региональных «налогов на прибыль» — это тоже производная от «нефтегаза».

Плюс, деликатно напоминают аудиторы, рост собственных доходов регионов по отдельным налогам «был вызван ажиотажным спросом населения из-за опасений дефицита». Но больше на такую «удачу» рассчитывать не придется.

В целом же «Оперативная информация» показывает, что на территории России действует как бы несколько экономик — одни развиваются ударными темпами, а другие такими же темпами тормозят.

Например, по сравнению с соответствующим периодом 2021 года доходы регионов в первом полугодии выросли на 24,8% и составили 9,373 трлн рублей, или 54,9% прогнозируемых объемов.

Но позитивную динамику доходов бюджетов определили налоговые поступления всего в 15 регионах, которые в сумме сформировали 72,3% прироста налоговых доходов в целом по стране.

При этом на шесть регионов-лидеров — это Республика Татарстан, Кемеровская и Тюменская области, Санкт-Петербург и Москва, Ямало-Ненецкий автономный округ — приходится 52% прироста. То есть рост налогов обеспечили центры добычи полезных ископаемых и крупнейшие агломерации страны.

Лучше всех показали себя так называемые центры локализации налога на прибыль в газовом секторе. Так, прирост налога на прибыль в Санкт-Петербурге составил 22,5% от общего прироста данного налога по стране. Вторым регионом по вкладу в динамику поступления налога на прибыль стала Москва — 9,4% совокупного прироста по стране. Впрочем, столица — это вообще особая история: доходы Москвы составили 19,1% от суммы доходов всех регионов.

И в то же время на 42 региона с самым низким или отрицательным вкладом в прирост приходится в сумме всего 5% совокупного прироста налоговых доходов субъектов Российской Федерации.

С НДФЛ, хорошим индикатором доходов людей, похожая история. В отчетном периоде НДФЛ вырос на 12,8% в целом по стране, но общую динамику определил масштабный рост поступлений НДФЛ в Москве (42,8% от всего прироста по стране). Существенный вклад в рост поступлений НДФЛ также внесли Московская область (7,3%) и город Санкт-Петербург (7,8%). В большинстве других регионов прирост был незначительным, объясняет Счетная палата.

При этом реальная среднемесячная начисленная заработная плата снизилась на 0,9% (в соответствующем периоде 2021 года темп роста составлял 103%).

А что же дальше?

Прямой связи между динамикой поступлений основных видов налоговых доходов и реальными изменениями социально-экономической ситуации по итогам полугодия не прослеживается, говорится в «Оперативной информации».

Налог на прибыль выплачивается авансом по итогам предыдущих кварталов, а дивидендные и прочие выплаты осуществляются весной по итогам предыдущего года. Часть регионов, зафиксировавших наибольший рост поступлений по налогу на прибыль, показали отрицательную динамику промышленного производства. Среди них — Республика Хакасия, Архангельская, Астраханская, Калининградская, Кемеровская, Сахалинская, Тюменская области и другие регионы.

Это особенно характерно для регионов добычи угля и газодобывающих регионов, которые имели сокращение физических объемов добычи и экспорта по итогам первого полугодия, а рост поступлений налога на прибыль был обусловлен ценовой конъюнктурой.

Так, по итогам июня отрицательная динамика по доходам наблюдалась в 16 регионах, из них наибольшее снижение было отмечено в Белгородской области (на 44,1%), Липецкой области (на 22,8%), Челябинской области (на 23,7%).

Из-за возможного уменьшения деловой активности в отдельных отраслях в связи с проблемами поставок импортных компонентов и ограничений логистики, а также ограничением рынков сбыта для предприятий в наибольшей степени могут пострадать регионы, специализирующиеся на металлургии, машиностроении, добыче угля, отчасти — на лесном комплексе. В металлургических центрах снижение налога на прибыль наблюдалось с весны 2022 года, что связано с падением производства и экспорта.

Таким образом, рост поступлений налога на прибыль носит временный характер, говорится в докладе Счетной палаты.

Кроме того, на налоговом потенциале регионов скажется усиление санкционного давления, в том числе на банковский сектор, вследствие чего Счетная палата прогнозирует постепенное снижение темпов роста или сокращение поступлений налога на прибыль. Снижение реальной заработной платы, а также возможный рост безработицы могут негативно сказаться на поступлениях НДФЛ по итогам текущего года.

Правда, в меньшей степени пострадают регионы с недостаточно развитой экономикой и большой долей зависимости от федерального центра.

В целом ситуация с исполнением консолидированных бюджетов субъектов Российской Федерации в первом полугодии 2022 года являлась достаточно стабильной. Но в июне 2022 года темпы роста доходов замедлились. Если в апреле 2022 года (к апрелю 2021 года) темп роста доходов составлял 119,5%, в мае — 136,5%, то в июне — 114,3%. В наибольшей степени снижение затронуло промышленно развитые регионы со значительной долей обрабатывающего производства.

Темп роста расходов, напротив, ускорился. Так, если в марте 2022 года он составлял 115,5% (к марту 2021 года), то в июне — 130,9%.

Ключевых выводов здесь можно сделать два.

• Первый. Никакого «слезания с нефтяной иглы» и «разворота к высоким технологиям» не произошло — российская экономика и бюджеты всех уровней остаются производной от объема нефтегазовых доходов. А эти доходы уже в июле сократились на 22% против прошлого года.
• Второй. Министерству финансов придется жить в условиях дефицита бюджета — ситуация, от которой наши власти давно отвыкли и которой много лет старались всеми силами избегать. Сейчас дефицит бюджета предполагается финансировать за счет Фонда национального благосостояния, в котором, по официальным данным, находится 7 трлн рублей ликвидных средств. В июле дефицит бюджета составил без малого 900 млрд. Значит, средств ФНБ может хватить на полгода-год — в зависимости от того, как власти планируют тратить деньги.

А вот где они планируют их получать — большой вопрос.