Мины на пляже

Во вторник, 22 марта, NAVTEX последовательно выслал на суда сообщение: «Очаков, Черноморск и Южный — опасность якорных контактных мин (сорванных. — В. Ш.), в связи с плохими метеорологическими условиями. Дрейфующие самовзрывающиеся контактные мины опасны для судоходства в Северо-Западной, Западной и Юго-Западной части Черного моря. Всем судам в этих районах следует соблюдать осторожность».

NAVTEX — международная служба предупреждения о метеорологической и навигационной обстановке в мировых акваториях — работает в двухсотмильной зоне от берега, все серьезные суда оборудованы его терминалами. Появление в этой системе непроверенных сообщений, влияющих на обстоятельства судовождения, исключено.

Аналогичное распоряжение передано командованием кораблям турецкого военно-морского флота в Черном море. Таким образом, факт появления в черноморской акватории сорванных с места (или даже с минрепа) морских мин, угрожающих мореходству, следует признать реальностью для капитанов движущихся там судов. Согласно директивному письму капитана морского порта Сочи Румянцева, на которое ссылаются официальные СМИ России, 

В этом сообщении предупреждение распространялось, в том числе, на район Одессы.

В течение суток в российской прессе появились алармистские материалы и комментарии чуть ли не о конце судоходства в Черном море, блокаде Босфора и даже попадании сорванных мин в Средиземное море.

«Новая газета» побеседовала со своими экспертами о ситуации, которая возникла в Черном море в связи с этим. Наиболее полно ответил капитан 2-го ранга в отставке Александр Крыштоб, закончивший на Балтике службу командиром БЧ-3 подлодки, а далее — преподавателем по минно-торпедному оружию (диплом — «минно-торпедное вооружение подводных лодок и надводных кораблей»).

— Шторма в этих районах действительно были. Надо исходить из того, что мы не знаем, сорвало ли мины с минрепов или просто утащило на глубину. Это предполагает разные последствия для судоходства. Но опасность в любом случае серьезная.

Сосчитать сорванные с места мины практически невозможно. Морская авиация может искать оторванные, но это чрезвычайно трудоемкая задача. Если разведке было известно о минной постановке, то в район должны были стянуть все тральные силы ЧФ: обнаружить эти мины очень трудно, они небольшие. Для обеспечения безопасности судоходства впоследствии необходимо боевое траление, плюс вертолеты морской авиации.

ЯМ — серьезная донная мина, производилась в войну. Заряд 28 кг, может и крейсер повредить. Но у всех мин есть срок хранения, поэтому ЯМ представляют большую опасность: может произойти произвольный самоподрыв. И вот тут надо иметь в виду одно обстоятельство. Почему же такие просроченные мины не уничтожают? Их можно побросать за борт и создать мнимое минное поле. Но даже составленное из вроде бы неработающего оружия, оно всегда создает риск — никто не знает, сработает ли мина? Существует такое понятие, как косвенный урон. Например, 

Вот для таких трюков и держат на складах просроченные морские мины. А потом эту информацию каждый преподносит по-своему, чтобы воздействовать на противника психологически. Мы рассматриваем это как самую реальную версию произошедшего.

А вот мины ЯРМ совсем небольшие, их ставят вручную с катеров и используют для противодействия морскому десанту. Максимальная глубина постановки — десять метров, под водой они находятся на глубине 0,7 метра. Шторм практически все такие легкие мины должен выбросить на берег — их ведь там и ставили на небольшой глубине. Представить, что какие-то ЯРМ утащило в море можно, но их будет совсем немного. Если же такую мину утащило на глубину вместе с донным якорем, она практически не несет опасности. А ведь в Одессе глубины как раз большие. Вероятность, что такие мины унесет течением вдоль берегов Румынии и Болгарии в Босфор, мы с товарищами рассматриваем как невозможную. Заряд у ЯРМ совсем небольшой — три килограмма, предназначен для подрыва на воде легкой десантной техники, амфибий, плавающих танков, бронетранспортеров и так далее. Кораблю, например, десантному, такие мины никакого ущерба не нанесут. И гражданские суда, вроде танкера, от такого взрыва не пострадают. В крайнем случае, уйдут на осмотр в док. Поэтому 

Если предположить, что мин действительно 420 штук, то для реального прикрытия крупного приморского города это совсем немного. Даже если все они по конструкции — мощные якорные мины. Шесть больших десантных кораблей высаживаются на пляж более десяти км шириной. Ширина каждого БДК — 15 метров. Если просто ставить по одной мине в ряд, нужно 667 штук. А ведь ставят их квадратно-гнездовым способом, как противотанковые. Иначе подорвется один корабль, но по его курсу пойдут остальные. Побережье невозможно защитить таким количеством. А вот сам порт защитить можно, если глубины небольшие.

Теперь немного об истории, гражданских страхах и пропаганде. Про подрыв на блуждающих минах кораблей после войны ни я, ни мои сослуживцы не слышали. Таких навигационных происшествий не было. Мой товарищ, флагманский штурман, по службе просто обязан знать обо всех подобных инцидентах, но и он о таком не осведомлен.

Больше всего мин в свое время поставили на Балтике, она по глубинам очень для этого удобна. В 1984 году я лежал в госпитале с механиком с минного прорывателя. Они разминировали Балтийское море до 1948 года. Районы, опасные из-за мин, просто закрывали: не хватало сил на одновременное траление всей акватории. И они работали не покладая рук, на траление каждого такого района уходило несколько месяцев.

Сорванные мины находили даже в 80-е годы. И в 90-х годах все еще были районы с запретом на плавание в подводном положении — полагалось иметь под килем не менее двадцати метров.

Два года назад в Севастополе прямо на пляже подрывали найденные в море немецкие мины времен войны. Вот что такое массовая постановка минных полей в годы Великой Отечественной войны. Это делали профессионалы.