Роскомнадзор разъяснил, что россияне по-прежнему могут пользоваться Instagram* и Facebook*. Ведение аккаунта и хранение приложений на телефоне не будет расцениваться как участие в экстремистской деятельности. Российская ассоциация электронных коммуникаций полагает, что поводом для претензий со стороны правоохранительных органов может стать оказание услуг для компании Meta*, размещение рекламы в ее соцсетях и демонстрация их логотипов. «Пока не было практики ответственности за публикации на запрещенных ресурсах. Однако это вполне может быть показательная история, если кто-то напишет антиправительственный пост», — заявил РБК юрист Pen & Paper Сергей Гландин.

Специалисты рекламных агентств в один голос рекомендуют бизнесу, работавшему в Instagram, переезжать на другие площадки. По подсчетам исследовательской компании Mediascope, с 24 февраля по 15 марта ежедневная аудитория Instagram сократилась почти на 5 миллионов.

Мелкие инста-предприниматели рассказали «Новой», как переносят расставание с соцсетью и экономические последствия спецоперации.

«У меня отбирают дело, в которое я вкладывалась каждый день»

«Я — белошвейка. Я шью нижнее белье, — говорит жительница Саратова Полина. Первый комплект она сшила для себя два года назад. — Попробовала, понравилось. Начала шить подружкам. Месяца через три клиентов стало много, и я решила сделать собственный бренд. Завела страницу в Instagram».

Полина сама готовит лекала, закупает расходные материалы, разрабатывает дизайн печатной продукции, сама отшивает заказы. «Кто-то считает мою работу легкой: кружево, ниточки, фоточки. Это не так. Я шью по пять-шесть часов в день. Мне 23 года, но у меня уже проблемы со здоровьем. В прошлом году к 8 Марта я шила целый месяц без выходных, и у меня заклинило спину так, что чихнуть было больно».

Крошечный бизнес не только кормит саму портниху, но и позволяет заработать фотографам, моделям, визажистам и флористу. «Это целая творческая коммуна», — отмечает собеседница.

Полина лично общается с каждой заказчицей. «У меня много лет не было подруг. Я была очень удивлена, что есть искренние девушки, которые поддерживают и сопереживают. Они стали моей опорой, моей семьей. Я была счастливым человеком. В один день все рухнуло», — разводит руками Полина.

Все материалы для пошива белья — импортные. «В России нет ни одного завода, который делал бы фурнитуру для лифчиков. Крючки, колечки, регуляторы привозят из Италии, Китая, Кореи. Они подорожали в 2,5–3 раза», — говорит белошвейка. Обычно мастерицы не делятся друг с другом информацией о поставщиках. Но кризис заставляет нарушать коммерческую тайну: недавно Полина договорилась с конкуренткой из города Балакова «спасать друг друга, если материалы начнут исчезать из продажи».

Спрос на белье пока не падает. «Наоборот, количество заказов растет. Люди стараются закупиться впрок. Но что будет потом?» — задается вопросом Полина.

Последствия экономического кризиса она ощущает во всем. «Мы с молодым человеком строим дом в деревне. Сами разгружаем «Газели», таскаем мешки с цементом, прокладываем проводку. Цены на стройматериалы продолжают расти, хотя вроде давно уже некуда. Мы хотели заказать в «Икее» кухню, но на следующий день она закрылась!»

У Полины живут три кошки, которым нужен лечебный корм. До начала «спецоперации» мешок стоил 5 тысяч рублей. Потом — 14 тысяч. Сейчас этой марки вообще нет в продаже.

«Это физическое ощущение: на моей шее — веревка, которую затягивают. Меня оставили без импортных запчастей, без лекарств и даже без приложения в телефоне. Я такой жизни не просила!»

Еще цветочки

Два года назад в начале пандемии Александра потеряла работу в цветочном магазине. «Тот кризис привел меня к решению открыть собственное дело. У меня были знакомые на оптовых базах и портфолио собственных букетов. За два дня я сделала аккаунт мастерской».

Мастерская работает на доставку. Клиенты не приходят сюда, как в магазин, это означает меньшие вложения в помещение и разрешительную документацию. Александре помогает один постоянный сотрудник и двое рабочих выходного дня. На праздники — День влюбленных, 8 Марта, 1 Сентября и т. д. — мастерская нанимает от 6 до 10 человек, включая курьеров. Для Александры ее маленький бизнес — единственный источник дохода.

Проблемы на цветочном рынке начались в первых числах марта. Эта отрасль полностью зависит от колебаний курсов валют. Импортеры закупают цветы на аукционах в Нидерландах и оплачивают перевозку в Россию. Западные санкции и российские ограничения на вывод валюты осложнили международные расчеты. Из-за отмены авиасообщения часть заказов не долетела в азиатскую часть страны. На Урале и в Сибири цветочники жалуются на сокращение ассортимента: не хватает орхидей, калл, пионов и т. д.

«За одни сутки произошел невероятный скачок. Это было очень страшно, очень нервно. Шесть оптовых баз Саратова одновременно прислали сообщения о том, что в связи с изменением валютного курса будет повышение цен на все позиции, — рассказывает Александра. — Если раньше закупочная цена на хризантему была 75–80 рублей, то теперь — 120–150. Мы вынуждены отказаться от импортной розы, так как не найдем понимания у саратовского покупателя, если будем предлагать ее по 300 рублей за штуку».

Большую часть цветов в Россию поставляют из Нидерландов, Эквадора, Кении. По сведениям Федеральной таможенной службы, в 2021 году завезли 81,4 тонны срезанных цветов на 492,1 миллиона долларов.

«Поставщики кенийской и эквадорской розы с нами не ссорятся, а перевозчики найдут альтернативные пути поставок. Хуже с хризантемой. Ее в основном выращивают в Нидерландах. Проблемы будут и с тюльпанами. 80% их производят в России, но луковицы покупают там», — заявил «Известиям» председатель Национальной ассоциации цветоводов Алексей Антипов.

По оценкам экспертов, отечественные цветы (в России выращивают в основном розы и тюльпаны) занимают 18–20 процентов рынка. «Мы на 90% импортозависимые: семена, оборудование и запчасти к нему, селекционное и авторское право — с этой иглы невозможно соскочить», — сказала «Ведомостям» Ирина Земцева, коммерческий директор тепличного комплекса «Подосинки», производящего розы. Министерство сельского хозяйства отмечает, что «барьерами развития» отрасли становятся расходы на газ, электричество и цены на удобрения.

Александра говорит, что сейчас часть флористов переходит «на русскую плантацию, но это означает падение качества»: 

По словам собеседницы, спада заказов пока нет. «Раньше мы сразу указывали цену букета. Теперь вынуждены писать, что актуальную цифру нужно уточнять в личных сообщениях, потому что мы сами переспрашиваем у поставщика. Мы держим ценник как можем. Экономим на упаковке. Хотя значительная часть упаковки — китайского производства, ее цены тоже резко отреагировали на курс», — вздыхает Александра.

О закрытии Instagram девушка узнала из уведомления от «Госуслуг». «Три дня мы все были в шоке. Инста была моим единственным каналом продаж. Ее потеря могла стать потерей всего моего дела. Я напрягла все силы, чтобы создать каналы в ВК, Telegram и перевести аудиторию. Работать пришлось 24/7, заново выставлять все товары, информационные плашки, рассылать сообщения. Переезд на новые площадки наложился на праздничный ажиотаж к 8 Марта».

По оценке Александры, равноценной замены Instagram для цветочного бизнеса сейчас нет. «В инсте у нас был каталог букетов, подобранных по цветовой гамме и цене. Telegram — чисто новостная лента, группировать в ней информацию неудобно. Во «ВКонтакте» можно настроить раздел товаров. Но в Instagram это делалось в два клика, а здесь мне пришлось нанять человека, чтобы заполнять карточки на каждый букет».

«Завтра начнется жесть»

«Изначально, выбирая площадку, я решила не распыляться и сделать упор на Instagram, — вспоминает Алла, продавец плетеных корзин. — Основной аудиторией здесь были женщины, для которых важна эстетика, уютная атмосфера дома. К тому же цена на мои корзины выше, чем в хозяйственных магазинах, ведь это штучный товар. Мне нравился формат общения, когда клиенты не просто щелкают по кнопке «купить», а наблюдают за твоей жизнью».

Сначала Алла выставляла корзины в личном профиле, потом сделала продающий. Только на фотографии ассортимента ушло 12 тысяч рублей. Раскрутить аккаунт девушка не успела.

«Казалось бы, где я со своими корзинками, а где евро, но эта ситуация меня коснулась. Я хотела запустить сайт, чтобы быть независимой от площадок. Заказала разработку знакомой, которая живет в Амстердаме. Расчеты были в евро. Незадолго до оплаты курс подскочил в два раза!» — хмурится собеседница.

Лозу для корзин привозят из Азии. «Я было порадовалась, что пользуюсь сырьем не из Европы. Но, зайдя на сайт поставщика, увидела, что цены поднялись на 25–30 процентов. Поставщики предупредили, что лучше оплатить заказ по текущему прайсу, потому что это было несущественное и вообще не повышение, а вот завтра начнется настоящая жесть».

Сейчас Алла выбирает площадку для переезда. Как пишет РБК со ссылкой на исследование Mediascope, ежедневная аудитория Instagram в России с 24 февраля по 15 марта снизилась с 39 до 34,1 миллиона человек. На Facebook сокращение оказалось еще значительнее: с 9,6 до 5,5 миллиона человек. Ежедневная аудитория Twitter (заблокирован в РФ) упала с 2,6 до 1,2 миллиона человек. По наблюдениям исследователей, стабильным остается число активных пользователей TikTok (заблокирован в РФ): каждый день в приложение заходят 33,4 миллиона российских пользователей (три недели назад — 33,1 миллиона). Медленно растут «Одноклассники»: с 19,8 до 20,9 миллиона. Увеличивается аудитория «ВКонтакте» — с 46,5 миллиона человек в сутки до 50,3 миллиона — и Telegram — с 31,2 до 45,5 миллиона пользователей.

Почти никому из «вынужденных переселенцев» из Instagram не удается перевести аудиторию без потерь. 

Инфлюенсеры, имевшие в Instagram по 2–3 миллиона подписчиков, набирают в Telegram на порядок меньше.

У мелких предпринимателей сложностей больше. «Те, кто перешел в ТГ, жалуются: люди не подписываются на них, не хотят, чтобы в мессенджере смешивались чаты с деловой перепиской и тортики», — рассказывает Алла. Она создала группу в ВК, но пока не заполнила.

Алла говорит, что ей важно продолжать свой маленький бизнес не только по материальным соображениям: «Таким способом я поддерживаю папу. Из-за пандемийного кризиса он закрыл свой магазин. Выйти на пенсию не смог из-за повышения пенсионного возраста. Я не хочу, чтобы он шел куда-то наемным сотрудником. Сейчас он плетет корзины, а я занимаюсь маркетингом и развитием».

Бизнес для самых маленьких

«Маникюром занимаются часто совсем сопливые девчонки, лет по 15-16. У моей клиентки 12-летняя дочка выучилась на бровиста. Оборудовала себе уголок: красивое зеркало, подсветочки, кисточки. Завела страницу в Instagram, люди начали записываться, цены-то у нее были низкие. Теперь она так расстроилась!» — качает головой мастер ногтевого сервиса Марина.

В Instagram она выставляла только фотографии своих работ. Ни прайса, ни расписания не вывешивала, опасаясь проверок. В прошлом году региональная налоговая каждую неделю рапортовала в местных СМИ об изобличении очередного «черного косметолога», пекаря или мастера по наращиванию ресниц. «Путем мониторинга социальных сетей» инспекторы находили профили мастериц, записывались на прием, а потом оформляли это как «контрольную закупку». Пойманных нарушительниц штрафовали за незаконное предпринимательство на 2 тысячи рублей, начисляли неуплаченные налоги с пенями и штрафами. «Если сумма сокрытых доходов будет значительной, возможно наступление уголовной ответственности», — грозило ведомство.

На мастера маникюра она выучилась на бесплатных курсах от биржи труда, когда была беременна. Работу на дому с гибким графиком удобно совмещать с уходом за ребенком. «Клиенты хотят новинок, и я постоянно повышаю квалификацию. Выучилась на аппаратный маникюр, на смарт-педикюр, регулярно хожу на мастер-классы».

В свой бизнес Марина вложила больше 100 тысяч рублей. Столько стоили обучение, маникюрный стол, педикюрное кресло, аппарат фрезер, лампа и т. д. «Обычно я очень люблю новые материалы: о-о-о, какие лаки появились, слайдеры, блестки, надо купить! Теперь ничего лишнего брать не буду, — решительно хлопает по столу Марина. — Расходники подорожали минимум на 30 процентов. Я пользуюсь российской продукцией. В салонах, где работали с иностранной, сейчас траур: добирают остатки со складов».

Свои цены мастер поднять не может, «и так клиентов нет».

Больше всего собеседницу беспокоит ипотека. Супруги уже выплатили ипотеку за однушку и взяли квартиру побольше. «15 тысяч в месяц. Платить еще 16 лет. Думали, как раз справимся до того, как сыну поступать в институт».

Глава семьи Михаил работает в охране и в отделочной фирме. «Перегородки, двери, душевые кабины, фартуки на кухню, лестницы. Стекло наше, но направляющие — импортные. Пока у них есть остатки заказов, а потом? — пожимает плечами Марина. — Я паникую умеренно. Сегодня вышел на работу, и ладно».

Семья запаслась крупами. «Сахар совсем кончился. Даже кашу ребенку сварить не с чем. В магазинах поймать не могу».

Но это, как говорит Марина, не самая большая беда. «Наш племянник осенью пошел в армию по контракту. После института друзья позвали — мол, зарплата нормальная, без задержек, может, и квартиру дадут. Кто знал, что так обернется. Родители его рыдают каждый день».

Купи козу

«Козью ферму мы организовали в кризис. Может, поэтому нам сейчас не так страшно переживать перемены», — говорит Нина. В прошлой жизни — графический дизайнер. Муж Андрей — свадебный и рекламный фотограф. С началом пандемии клиентов не стало.

«Муж позвонил деду в деревню на Украину. Спросил: «Как дела, у нас карантин, у всех кошмар!» Дед ответил: «А у меня все нормально, пасу козу, молоко, масло, сыр всегда есть». Супруг понял, что это идея».

Молодые люди с двухлетней дочкой переехали в пригородный домик и купили трех коз. «Всей семьей вышли на первую прогулку, — вспоминает Нина. — Я — квартирный житель, животных крупнее собаки не видела. Думала, что козы — как коровы, степенные создания. В одну руку взяла ребенка, в другую — поводок козы. Хорошо, что руку успела вовремя выпутать. Коза резко решила пробежаться. Оказалось, козы — очень активные горные животные».

Андрей учился доить по роликам из YouTube. «Получилось не сразу. Бывали моменты, когда хотелось все бросить. У каждого животного свой характер. К каждой козе нужно найти подход, расположить ее к дойке».

Сейчас на ферме шесть дойных коз и козел-производитель. «Муж подписан на лекции профессора-селекционера. Мы поняли, что нам больше всего подходит зааненская порода. Это белые козы, высокие, с длинными ногами и шеей. Мне кажется, у них аристократичный вид».

Андрей и Нина делают сыр, сгущенку и мыло на козьем молоке. «Мы разделяем идеи осознанного потребления и экологичного быта. Не используем пластиковую тару. Разливаем молоко в стеклянные бутылки и банки. Сыр упаковываем в фольгу. Ее можно потом отмыть и сдать на переработку».

«Переезд на природу стал для меня переломным моментом. Нужно было это проговорить и визуализировать. Я завела аккаунт в Instagram, стала писать о первых прогулках с козами, о том, как училась варить сгущенку, а она выпрыгивала из кастрюли на потолок; о том, как дочка учила новые слова — красивые названия сыров. Фотоаппарат мужа пылился без дела. И я стала осваивать фуд-фотографию. Научилась снимать сыры, творог, салаты с нашей продукцией, — рассказывает Нина. — Всё было по любви, всё было с душой. В инсте подобралась очень приятная, очень своя аудитория. Я писала текст и понимала, к кому обращаюсь, кто прочитает, кто откомментирует».

После блокировки Instagram козоводы открыли группы в ВК, Telegram и Viber. «За два года в инсте мы были избалованы вниманием, охватами и социальными поглаживаниями. На новых площадках без этого неуютно. Сейчас все оказались за бортом. Очень приятно, что люди поддерживают друг друга: подписываются друг на друга, оставляют лайки и комментарии, советуются, как настроить те или иные функции незнакомой соцсети».

Вероятно, будут изменения в ассортименте. «Мы делали конфеты из шевера, обвалянные в кокосовой стружке. Сейчас стружка подорожала в 2,5–3 раза. Целесообразно ли продолжать? — задается вопросом Нина. — На сгущенку уходило очень много сахара. Наверное, эту продукцию тоже стоит поставить на паузу. Возможно, мы сосредоточимся на сыроделии. Достойные вкусные сыры можно делать, обходясь натуральным ферментом и молоком, без импортного сырья».

* Признаны судом экстремистскими, их деятельность запрещена в Российской Федерации.