События 21–22 февраля отправили в нокаут российские фондовые индексы. Страх перед военным сценарием развития событий на границе России и Украины заставил инвесторов сбрасывать акции российских компаний и покупать валюту. Курс доллара поднимался выше 80 рублей, евро — выше 90 рублей. Почему российские власти реагируют на это стоически?

Уверенность властей РФ, что экономика страны в ближайшее время выдержит «геополитический» шок, опирается как на их представления об «идеальном бизнесе», так и на объективные данные.

Почему власть не боится за свои доходы?

Фундамент и одновременно первый рычаг управления экономикой РФ — это валютная выручка (от нее зависят и основные доходы федерального бюджета).

С валютной выручкой все в порядке. По данным Федеральной таможенной службы, в 2021 году экспортная выручка РФ составила $493,3 млрд, по сравнению с январем–декабрем 2020 года эта сумма выросла на 45,7%. Такого денежного потока у хозяев страны не было в руках уже лет десять.

Пока что никакие из анонсированных санкций не затрагивают российский экспорт углеводородов, металлов и продовольствия. При этом власти убеждены — в период восстановления экономики миру не обойтись без ресурсов РФ, которые находятся «у них в кармане».

Насколько они правы? Оценки объемов российской нефти на мировом рынке различны. Как сообщает ТАСС со ссылкой на мнение эксперта Fitch Дмитрия Маринченко, российская нефть занимает «более 10% от мирового рынка», а значит, быстро заместить ее нельзя. Советник по макроэкономике гендиректора «Открытие Инвестиции» Сергей Хестанов считает, что «доля российского рыночного экспорта на мировом рынке нефти — около 2%», то есть замену этой нефти найти можно. Истина где-то рядом, однако заместить российскую нефть могут страны ОПЕК, которые пока не хотят наращивать добычу, или Иран, который сам находится под санкциями.

Речь пока не идет и о какой-то серьезной изоляции банковской системы РФ. Банки, которые попали в санкционный список Британии, не играют значительной роли в экспортном контуре РФ. Скорее всего, таких санкций в ближайшее время тоже не будет, потому что это может затруднить расчеты за сырье, плюс — немалую часть экспортных денег хозяева экономики РФ немедленно «отгружают обратно». Никакие «внешнеполитические обострения» последних лет не мешали верхушке РФ вывозить свои капиталы — на $50–100 миллиардов ежегодно.

Кроме того, в нынешней цене барреля не менее 10% (а то и больше) составляет «премия за риск». Чем больше страх войны, тем выше цена на углеводороды. А чем дороже стоит нефть, тем увереннее чувствуют себя российские власти.

В январе 2022 года, по данным Минфина РФ, Фонд национального благосостояния, куда идут «излишки» нефтяных доходов, увеличился на 44,87 млрд рублей. Общий размер ФНБ на 1 февраля, по оценке Минфина, составлял 13,6 трлн рублей. Его ликвидная часть, размещенная на валютных счетах ЦБ РФ, была равна 8,8 трлн рублей, или 112,7 млрд долларов. Это эквивалентно 6,6% прогнозного ВВП России на текущий год.

Почему власть не боится за курс рубля?

Экономика РФ критически зависит от импорта, а значит, и от валютного курса.

Но курс рубля к доллару на российских биржах, в свою очередь, зависит от трех факторов:

1. спроса на валюту (со стороны населения и корпораций);
2. объема экспортной выручки «на продажу»;
3. резервов ЦБ РФ.

Начнем с последнего фактора.

Резервы ЦБ РФ велики, как никогда, $640 миллиардов. Теоретически, этого хватит на оплату двухлетнего объема импорта.

Объем валютной выручки в ближайшее время не уменьшится.

А спрос на валюту со стороны населения может быть сокращен без всяких проблем для власти. Этот опыт уже есть. Вспомните карантины 2020 года, когда рубль почти не подешевел в условиях резкого снижения валютной выручки. Только «закрытые границы» оставили внутри страны» $20 миллиардов «туристических расходов», а обвал потребления сократил спрос на товары для людей на сопоставимые суммы. И сейчас, по сведениям Российского союза туриндустрии (РСТ), несмотря на снятие карантинных ограничений, за последние несколько дней объем бронирований зарубежных туров снизился на 20–25% — люди не знают, что будет с валютой и с оплатой банковскими картами, тут уж не до поездок.

Так что, если надо будет «зажать потребление» — это несложно. Тем более, что в «чрезвычайных условиях» сокращение ассортимента и снижение качества товаров объяснимо и понятно, рассуждают власти. Если платежные системы перестанут обслуживать карты российских банков за рубежом, с точки зрения начальства, это даже и лучше — пусть все сидят дома и рассчитываются дешевыми рублями. А можно еще ограничить выдачу вкладов, или ввести дополнительные налоги — вариантов изъятия денег у людей много.

Кроме того, дешевизна рубля, это даже хорошо, могут рассуждать власти. 

И не такую инфляцию видали, и в низких доходах людей начальники сильно сомневаются. Зато дальнейшее ослабление рубля означает, что в бюджет поступит больше рублей — то есть профицит бюджета, превышение «выручки над издержками», будет расти. А бюджет профицитен — в январе, при доходах в 2,089 трлн, расходы составили 1,964 трлн рублей. Расходы бюджета — второй по важности, после валютной выручки, рычаг управления страной, две трети экономики так или иначе завязаны на бюджет.

А как же инфляция, которая действительно зависит от курса рубля?

Да никак, ответят власти, и будут правы. Рецессия, в которой может оказаться экономика РФ, с точки зрения экономической теории может привести к замедлению инфляции — нет денег, нет продаж, нет и роста цен. А экономической рецессии власти не боятся — они знают, что за последние восемь лет экономика «в среднем» росла меньше, чем на процент в год. Тем более, что начальство понимает — нынешние ударные 4,5% роста ВВП по итогам 2021 года — это «восстановительный рост» после провала 2020 года, в ближайшие годы никто ничего подобного не ожидает. Поэтому конфликт и последующий кризис — это надежное объяснение всех проблем.

С потерями «большого бизнеса» власти тоже, очевидно, готовы смириться. Как сообщал Forbes, по данным на 16.00 (мск) 21 февраля на фоне обвала котировок российских компаний состояние российских олигархов уменьшилось на $8,339 млрд. Но толстосумы помнят, что сохранить свои капиталы в России они могут только в полной симфонии с властью, поэтому мы ничего не слышим об их недовольстве. Кроме того, на российском фондовом рынке сейчас происходит не только обвал, но и перераспределение собственности. Кто-то скупает дешевеющие акции, и только спустя годы мы узнаем имена счастливчиков, которые точно знали содержание совещаний в высших эшелонах и своевременно предприняли необходимые шаги.

Одновременно начальство не сомневается в лояльности простых людей — и имеет к этому чисто экономические основания.

Стоит ли власти опасаться недовольства людей?

На первый взгляд, судя по опросам, люди недовольны и ростом цен, и стагнацией доходов. Инфляцию они оценивают значительно выше, чем Росстат, а свое материальное положение — значительно ниже. По данным опроса Института социально-политических исследований РАН (был проведен в конце 2020 года), у 65% населения есть деньги для приобретения еды и одежды, но телевизор с холодильником приобрести им уже трудно. 15% объявляют себя бедными, 3% — нищими. 4% респондентов называют себя богатыми. «Обеспеченными», то есть способными без проблем купить холодильник, остаются 14%.

Нет, все не так, могут возразить власти. Как сообщил Росстат в отчете «Социально-экономическое положение России» (вып. 12.2021), в 2021 году доходы граждан выросли — максимально за восемь лет. Правда, в «живых деньгах» получилось не так эффектно. В среднем ежемесячная прибавка составила 3787 рублей. Средний доход достиг 39 854 рублей в месяц, что на 10,5% больше, чем в 2020 году.

Впрочем, сумма, которая остается на руках у людей с учетом инфляции и всех обязательных платежей, так называемые «реальные располагаемые доходы» выросли на 3,1%. Немного, но и такого роста не было с 2013 года.

Откуда деньги? Средняя зарплата в РФ за 11 месяцев 2021 года выросла на 9,5%, до 54 588 рублей в месяц. 

Пенсии в реальном выражении и вовсе сократились — минус 2,9% в декабре 2021 года, но положение исправили 700 миллиардов предвыборных выплат — с учетом этих денег, доходы пенсионеров выросли на 4,1%.

Однако люди все равно недовольны. По данным исследования «Потребительские настроения населения в IV квартале 2021 года», проведенного Центром конъюнктурных исследований Института статистических исследований и экономики знаний НИУ ВШЭ, «улучшение своего материального положения» отмечают только 8%.

«Ситуация ухудшилась» у 39%, «дальнейших проблем с деньгами» ждут 29% респондентов. 43% ожидают ухудшения экономической ситуации в стране, причем такие настроения людей были только в 2009 году, на фоне финансового кризиса.

Этим результатом эксперты удивлены.

«Негативная динамика результирующего индекса потребительских настроений и всех частных индексов, характеризующих материальное положение населения и экономические перестроения в стране, в конце 2021 года наблюдается на фоне роста ВВП, ускорения экономического роста практически во всех базовых отраслях, а также в условиях акцентированного (3,2–3,4%) роста — впервые за последние восемь лет — реальных располагаемых денежных доходов населения. Подобная разнонаправленность в динамике этих важнейших экономических показателей вызывает определенное беспокойство. Данные расхождения, тем более в таких масштабах, выявлялись крайне редко за все время наблюдения (с 1999 года) и только в периоды повышенной экономической и социальной неопределенности…», — пишут эксперты НИУ ВШЭ.

Статистика фиксирует рост экономики, люди говорят о тревоге за свое материальное положение. Кто-то говорит неправду, но кто именно?

Лояльность из страха

Не о чем тут беспокоиться, возразит власть, есть и другие люди, и другие ответы. Как сообщает фонд «Общественное мнение» в релизе «Материальное положение россиян: январь 2022 года», о росте доходов говорили 8% опрошенных — это максимум с начала пандемии.

Еще 56% участников опроса рассказали, что особых изменений в доходах не заметили. О снижении доходов в январе 2022 года сообщили 35% россиян — столько же, сколько и в декабре 2021-го.

Зато среди пенсионеров — ключевой группы поддержки власти — сократились доли говорящих о снижении доходов (на 4 п.п., до 24%) и об усилении экономии (на 7 п.п., до 32%). Причиной этих изменений, объясняют социологи, стала индексация пенсий на 8,6%, произведенная с 1 января 2022 года.

Зато об усилении экономии чаще стали говорить все «работающие по найму». Одновременно «занятые на частных предприятиях еще и заметно чаще начали жаловаться на потери в доходах, в то время как среди работников государственных предприятий этот показатель существенно не изменился», подчеркивают эксперты ФОМ.

Улучшилась и ситуация в столице — доля москвичей, жалующихся на падение доходов, за месяц сократилась на 5 п.п., до 34%, а доля «экономящих» жителей Москвы также резко снизилась — с 45% в декабре 2021 года до 34% в январе 2022 года.

Кроме того, как констатирует ФОМ в релизе «Россияне — о трудовых перспективах: январь 2022 года» в январе доля опасающихся потери работы снизилась до 40%, а сокращения заработной платы — до 27%. Это минимальные значения с марта 2020 года. Риск закрытия предприятия-работодателя оценивают как нулевой 63% работающих — это является самым оптимистичным показателем с апреля 2020 года.

Как такие данные выглядят с точки зрения власти?

Люди выходят на работу? Да. Люди как-то возражают властям? Нет.

Люди говорят, что им не хватает денег? Не верю, скажет чиновник. Эти слова не подтверждаются делом, то есть цифрами товарооборот растет, ипотека выплачивается, налоги выплачиваются, прибыли начальственных бизнесов — на пике, за последние сто лет власть в России не жила так хорошо и комфортно как сейчас.

Тем более, что власти знают, что лояльность людей гарантирована еще и структурой экономики.

Социолог Светлана Мареева в статье «Монетарное неравенство в России в социологическом измерении» обратила внимание на любопытную особенность устройства российского общества, хорошо заметную, если проанализировать распределение доходов в долгосрочном периоде.

Данные Росстата показывают, что на фоне роста экономики и благосостояния людей, социально-экономическая структура российского общества законсервировалась еще в середине нулевых.

С 2005 года доля от общего объема денежных доходов, которая находилась в распоряжении 20% самых бедных россиян, колебалась на уровне 5%, а «самые богатые» 20% также стабильно получали на 47% общих доходов. Неизменными оставались и доли трех промежуточных «доходных квинтилей» — они зафиксировались на уровне 10%, 15% и 23% от общего дохода. Таким образом богатые оставались богатыми, а бедные — бедными, и никакого сокращения доли неимущих не происходило — вопреки всей официальной риторике — все пятнадцать лет.

То есть стагнация в экономике наступила давно, и это находит подтверждение в статистике экономического развития — среднегодовые темпы роста ВВП за последние десять лет составляли 1,34%, среднегодовые темпы роста за последние семь лет — 0,99%. Это и есть застой.

В этой ситуации эффективной стратегией социального поведения людей становится демонстративно выраженная лояльность. Если развития нет, и общество «рассортировано» по социально-экономическим ячейкам, то все члены такого общества понимают — улучшить свое положение ты можешь только за счет ухудшения положения кого-то другого. И тогда оптимизм толпы начинает складываться из страхов одиночек. Выражать недовольство существующим порядком вещей не имеет смысла — риски потерять свое место в иерархии велики, а добиться успеха можно только перебравшись «на хорошее место».

Но «хорошие места» находятся под контролем власти. В ситуации, когда две трети экономики зависят от расходов бюджета, люди предпочитают смотреть «снизу вверх» — в надежде быть замеченными властью, а не оглядываться «по сторонам» — в расчете на создание новых деловых связей и контактов. И людей нельзя за это упрекать. Страх потерять благосклонность власти для людей намного больше страха каких-то «санкций». За последние восемь лет благосостояние людей вернулось на тот же уровень, на котором оно было в конце нулевых — а значит, власти не боятся его дальнейшего снижения, считая, что в запасе у них еще лет десять.