Метель зовут Вяльбе

С комплиментами к Елене Валерьевне лучше не соваться, ей они неинтересны. Она же магаданская, Трубицына в девичестве, все в жизни видела. Ее лыжники вытягивают для России всю Олимпиаду, и понятно, кого берут крупным планом, Елену Валерьевну точно не в первую, и даже не во вторую очередь. Герой — Александр Большунов, три его товарища по мужской эстафете, женская четверка, принесшие три золотых награды, да вообще все, кто на беговых лыжах и без винтовок, их тренеры и персонал, а Вяльбе кто? Функционер, начальник, номенклатура.

После метельного золотого финиша Устюгова на последнем этапе: Вяльбе — натянутый на глаза капюшон, облепленная снегом куртка, глаза на мокром месте, тетка теткой, таких на рынках раньше много было. За словом в карман не лезет, каждое — в масть, рубит сплеча, не задумываясь о производимом впечатлении, плачет вместе со своими и смеется с ними же. 

Бегала, знает, что почем, все три олимпийских золота — в эстафетах, 14 медалей того же достоинства на чемпионатах мира, подопечным догонять и догонять, но я ни разу не слышал, чтобы она поднимала подбородок и вещала о своих победах. Нет, правда, ни разу.

«Все знают, что у меня непростые отношения с Устюговым… Но сейчас справедливость должна была восторжествовать… Спасибо Сереге и всем ребятам за эту гонку, а также родителям за таких детей…» Бородатому Сереге, между прочим, 29 лет, и это, скорее всего, последняя Олимпиада Устюгова, которого не пустили в Пхенчхан, который в Сочи упал на финише, который весь межолимпийский цикл боролся с травмами и болячками, который провалил спринт уже в Пекине и который по спортивным показателям не должен был бежать эту эстафету — тренерский совет был против. А Вяльбе сказала, что побежит Серега, и он не подведет. И после гонки извинялась перед Артемом Мальцевым — это была бы медаль Артема, но, по Вяльбе, от справедливости тоже бывает больно.

Ну не идеал. Крута, нетерпелива, даже брутальна, страшна в гневе, можно только представить, что от нее терпит окружение, отголоски — в том же скандале с норвежским журналистом Яном Петтером Сальдведтом, который посмел усомниться в легальности присутствия в Пекине Большунова и вообще всех русских. 

В статью, конечно, не вчитывалась, в тонкости не стала вдаваться, но и не призывала короля Норвегии извиняться: «На фига мне извинения от короля, он-то здесь при чем?» Извинился норвежский коллега Вяльбе — но нет, не простила журналиста, который сказал, что в Норвегии Вяльбе безумно уважают и будут рады видеть ее в Тронхейме на чемпионате мира. В том самом Тронхейме, в котором она четверть века назад взяла пять золотых медалей.

Она понимает своих подопечных нутром. Много людей, у которых за спиной богатый спортивный опыт, но совсем мало тех, кто боль и радость других чувствует, как свою. Образ Вяльбе как «правильной русской тетки», которая и накормит, и обогреет, и к сердцу прижмет, и дальше пошлет, далеко не исчерпывает ее натуры — она знающий и жесткий менеджер, проверенным кадрам доверяет, но им тоже расслабляться не дает. От излишнего хайпа защищала свою федерацию, которой руководит с 2010 года, до последнего — ее полемика с Дмитрием Губерниевым, возжелавшим поднять лыжи на соответствующую достижениям высоту, была и эпической, и гомерической. Ну она такая, какая есть.

Да, топит за «Единую Россию», политически правильна и патриотична, но всегда искренна. На призывы болельщиков пойти выше ответила там же, в Пекине: «Никаким министром спорта быть не хочу! У меня есть команда, которой я могу навешать люлей, поцеловать, выпить с ними, закусить, поговорить по душам. Меня это устраивает, все эти посты мне неинтересны».

От депутатства Елена Валерьевна Вяльбе, кстати, отказалась. Конечно, не по политическим соображениям. Ей работать надо. Что она и делает.

Художественный фильм про нее под названием «Белый снег» смотреть не буду — мне хватит той реальной Вяльбе, которую пусть редко, но показывают после очередного пекинского финиша. Хороша!