Вот уже сорок лет нам в ближайшее время предрекают новый Всемирный потоп. Он должен случиться вследствие антропогенного глобального потепления. Ледяные шапки на полюсах растают, и мир утонет.
Вот уже сорок лет нам в ближайшее время предрекают новый Всемирный потоп. Он должен случиться вследствие антропогенного глобального потепления. Ледяные шапки на полюсах растают, и мир утонет.
Тут надо уточнить, что эти ужасающие предсказания появились в печати 29 июня 1989 года, и, стало быть, некоторые нации должны были быть сметены с лица земли к 1999 г.
С тех пор прошло уже 22 года — а Мальдивы и другие плоские острова до сих пор на месте.
А вот другое предсказание: в течение пяти–семи лет вся Арктика растает. Его сделал не кто иной, как экс-вице-президент США Альберт Гор.
Это предсказание Гор произнес в 2009 году на климатическом саммите в Копенгагене.
Прошло уже 12 лет, ледяная шапка на месте.
Обычно в науке, когда прогнозы оказываются настолько неудачными, это дает импульс к пересмотру всей концепции. В самом деле, если вы придумали новую теорию гравитации, согласно которой Луна должна 15 июня 2003 года упасть на Землю, а она не упала, — это хороший повод эту теорию пересмотреть.
С апокалиптическими же предсказаниями, которыми засоряют мозги секты, дело обстоит иначе:
если конец света не наступил в предсказанный час, он немедленно перепредсказывается.
Именно так и произошло с предсказаниями нового Всемирного потопа. После того как он не состоялся ни в 2000, ни в 2010 году, он был переназначен на 2100-й.
С каждым новым раундом прогнозов размеры бедствия росли.
Моря, сообщали нам,
В зоне затопления окажется
Все это, заметим, не со слов каких-нибудь щелкоперов, это говорилось устами самых что ни на есть титулованных ученых в самых что ни на есть Science и Nature.
«Совершенно необходимо паниковать по поводу перемены климата», — гласит заголовок Vox, рассказывающий о книге The Uninhabitable Earth Дэвида Уоллеса-Уэллса. «Море поднимется, и эрозия земли, затопление и переселение будут угрожать миллионам людей», — пишет «Вашингтон пост». «Майами и другие города на побережье могут утонуть через 80 лет», — паникует «Блумберг».
Все это становится фоновым дискурсом, в котором также странно сомневаться, как, например, странно сомневаться в существование ведьм в Средние века.
Высота Лондона над уровнем моря — «11 метров, его, по прогнозам, смоет в течение 50 лет», — мимоходом замечает экономист Андрей Мовчан. Он не о повышении уровня моря пишет, совсем о другом, а об этом замечает просто вскользь: это же все знают. Это же само собой разумеется.
Что из всего этого стоит тревоги? Как поднимается уровень моря и чем это на самом деле нам угрожает?
Посмотрим на график, взятый с сайта NASA. Он показывает, как поднимался уровень моря с 1993 г.
Как мы видим, все верно. Уровень моря действительно неуклонно поднимается.
Посмотрим теперь на другой график, который показывает, как уровень моря поднимался с 1900 года.
Все верно, уровень моря поднимается.
А теперь посмотрим еще на один график, который показывает изменения уровня Мирового океана за последние 22 тыс. лет.
Как мы видим, уровень моря поднимается последние 21 тыс. лет — со времени пика последнего оледенения — и поднялся за это время на 120 метров.
Если же говорить о более долгих трендах, то уровень воды в Мировом океане последние 400 тыс. лет выглядит вот так и зависит, как видим, от чередования ледниковых периодов и межледниковий.
На графике хорошо заметно, что никакого естественного «нормального» уровня у моря нет. 22 тыс. лет назад уровень моря был на 120 метров ниже. А 115 тыс. лет назад, в предыдущее межледниковье, он был на 6 метров выше. Скандинавия в это время была островом, а Карелия — дном моря.
Эти изменения уровня моря имели решающее значение для расселения человека по планете, потому что когда современный человек около 65–50 тыс. лет назад вышел, как утверждают, из Африки, он расселялся по совершенно другой планете, где суши было гораздо больше.
В частности, 50 тыс. лет назад уровень моря был на 75 метров меньше, и индонезийские острова Ява, Калимантан и Борнео составляли единой целое с континентом. Эта часть материка называлась Сунда. Австралия и Новая Гвинея тоже составляли один материк — Сахул.
Первобытный человек дошел до Австралии фактически посуху, и ему ни разу не пришлось переправляться через пролив шире 100 км. Даже если он не видел земли прямо с берега, он видел ее с верхушек прибрежных гор. Собственно, именно широкий шельф между Австралией и Новой Гвинеей, ныне скрытый под водой, человек, вероятно, и заселил прежде всего.
Более того. Судя по гаплогруппам австралийских аборигенов, человек заселял Австралию неоднократно (и довольно большими группами, до тысячи человек) 50–47 тыс. лет назад, но, судя по всему, не приходил потом, когда уровень моря стал опускаться. Это может вызывать удивление: если люди приплыли, когда море было на 75 метров ниже, чем сейчас, то же что им мешало продолжить это дело, когда уровень моря опустился еще на 45–50 метров, а остров Тимор стал практически частью Сахула?
Один из вероятных ответов на вопрос заключается в том, что причиной было именно резкое падение уровня моря — и соответствующая экологическая катастрофа. Море, чей уровень снижался постепенно, вдруг внезапно рухнуло на 40 метров в течение двух тыс. лет — между 31-м и 29-м тысячелетием до н.э. Коралловые рифы оказались над водой и умерли. Климат стал резко суше, как всегда, при резких похолоданиях.
Представьте себе современное побережье Новой Гвинеи, с его коралловыми рифами, болотами и тропическими зарослями, внезапно превратившееся в пустыню с окаймляющими засушливый остров и торчащими вверх зубами кораллов.
«Морское «шоссе», которое облегчило приход анатомически современного человека в Сахул, стало менее продуктивно и менее доступно к 35-му тысячелетию до н.э. и совсем трудным — во время ледникового максимума», — пишет Allen et O’Connell.
Точно так же и Америка: в ледниковую эпоху Евразия и Америка были связаны друг с другом т.н. материковым мостом, и 15 тысяч лет до н.э., когда потепление уже началось, а мост еще не затопило, охотники на мамонтов просто перешли по нему из Евразии в Америку.
Впрочем, «мостом» это называть не совсем правильно. Это была гигантская территория, в добрую тысячу километров шириной, большую часть которой занимала экосистема, ныне почти не наблюдающаяся на земле, — тундростепь.
В тундростепи очень сухо. В таком сухом, крайне континентальном климате вырастали высокие и калорийные травы (а не требующие влажности мхи, как в тундре сейчас). Эти травы ели многочисленные животные: степные зубры, лошади и, конечно, мамонты. Осенью, опять же из-за сухости, травы не выпревали, а высыхали на корню, превращаясь в питательное сено. Это сено можно было есть и зимой — ведь снега, несмотря на ледниковую эпоху, в Берингии было мало. Высокий снежный покров зимой требует большой влажности воздуха, а влаге просто неоткуда было взяться. Северный Ледовитый океан, примыкающий к Берингии, даже летом был скован льдами.
Современная тундра, с ее мхами и «пьяными» деревцами, требует высокой влажности, возникающей из-за испарений моря во время короткого приполярного лета: влажная промозглая полоса, как компресс, висит над плоской равниной. Но в Берингии влаги не было, и зимой мамонт легко мог найти сено, взрыв своими специально закрученными для этого бивнями небольшой слой наста.
Посреди этого безрадостного пейзажа изредка попадались «ванны» — озерца, окруженные вздыбленным валом вечной мерзлоты. Из-за разрушения ледниковых жил озерца вытекали, и тогда их дно быстро порастало особенно вкусной и высокой травой. «В Берингии было жутко холодно и очень сухо» (см. сноску 1).
Считайте, что это были арктические прерии — пейзаж, которого больше на планете нет.
Вот по этим арктическим прериям в тысячу километров шириной и перешел человек из Евразии в Америку.
По мере того как Берингия или шельф Сахула заполнялись водой, человек отступал вглубь континентов. Этот подъем воды был куда более быстрый, чем в ХХ веке, он доходил до метра и даже двух — двух с половиной метров за столетие.
Случались и катастрофы.
Например, совершенно чудовищная катастрофа произошла 8200 лет назад, то есть 6200 лет до н.э. Тогда, когда в мире было очень тепло, это был так называемый Климатический оптимум Голоцена, температуры были много выше нынешних. Накрывавшие Канаду ледники подтаяли, и два громадных ледниковых озера — Оджибве и Агассис — опростались в Гудзонов залив. Вода разом поднялась на 2–4 метра, температура в Гренландии грохнулась на 4–8 градусов.
За 5150 лет до н.э. и около того опять же поднимающийся океан прорвался через Дарданеллы в будущее Черном море, которое до этого представляло собой пресное озеро или даже череду пресных озер, согласно гипотезе, выдвинутой Вильямом Райяном в 1997 г.
Этот потоп может помочь пролить свет на одну из самых занятных археологических загадок раннего человечества. Традиционно местом появления первых государств и стратифицированных обществ считается Ближний Восток. Первая династия объединила Египет около 3100 лет до н.э., Гильгамеш правил Уруком около 2700 года до н.э. Все эти места копали именитые археологи — египтология, шумерология, ассирология были почетным занятием для воспитанников Итона, которые уже раздвинули горизонты Земли и в конце XIX — начале XX века принялись копать ее прошлое.
И вдруг в 1972 году экскаватор, ворочавший грунт на стройке возле города Варны, в Болгарии, выворотил на божий свет куски некрополя, в котором было захоронено три тысячи золотых вещиц общим весом около шести килограммов.
Некрополь существовал в течение четырех веков, приблизительно с 4600 по 4200 г. до н.э. В это время ничего похожего на Ближнем Востоке еще не было!
Египет был еще не объединен, пирамиды не построены, Урук был еще крошечной деревушкой, — а в некрополе Варны было найдено больше золота, чем во всем тогдашнем мире, вместе взятом.
Некрополь Варны принадлежит к балканской культуре, которая сейчас называется культура Винча. Винча оставила мало следов — она была бесследно уничтожена индоевропейцами, а письменности в полном значении этого слова у Винча не было. Тем не менее мы знаем, что, скорее всего, это были родственники шумеров.
Возникает вопрос: как шумеры, которые потом создали месопотамскую цивилизацию, попали на Балканы?
Ответ: ножками. В 6-м тысячелетии до н.э. они прошли на Балканы по будущему дну Черного моря.
Очень возможно, что это событие — внезапное катастрофическое затопление цивилизационных центров на дне будущего моря — мы знаем как Всемирный потоп.
Оно проникло из шумерских и вавилонских легенд в Библию, вошло в подсознание западного человечества и нещадно эксплуатируется пророками ужаса и скорби в наше время.
Но даже во время Великого потопа, как мы знаем, человечество выжило.
Согласно традиции, донесенной до нас Страбоном, причиной германского нашествия на Рим был гигантский прилив, «кимврийский потоп», (ок. 120–114 гг. до н.э.), который выгнал кимвров с земель родной Ютландии и наступал так быстро, что конники на лошадях едва успели от него убежать.
Сам Страбон в это сообщение не верит: «смехотворно предположение, — замечает Страбон, — что они покинули свои земли, разгневавшись на постоянный природный феномен, который случается дважды в день» (см. сноску 2). Однако в Ютландии население действительно часто жило на землях, затопляемых во время приливов и штормов. Один из самых страшных из них, известный как Великий Халлигский потоп, случился в феврале 1825 года и превратил северную часть Ютландии в остров.
Германцы, живущие на часто затопляемых берегах Северного моря, уже в XI веке начали строить дамбы, и сейчас эта страна, отвоеванная у моря, называется Голландией. 59% ее территории во время прилива находится ниже уровня моря и было бы затоплено, если бы не дамбы.
Эти дамбы не всегда выдерживали, и земля страдала от катастрофических наводнений — в 1163-м, в 1170-м, в 1196-м, в 1212-м, 1214-м, 1219-м и т.д.
Потоп 1953 года.
Как мы видим, потопы на берегах Северного моря начались не со времени ужасного антропогенного потепления. Они случались и раньше. И, что куда важней, они были гораздо ужасней.
Однако последствия громадного потопа 1953 года радикально отличались от предыдущих. Потоп не вызвал миграции 10-миллионного тогда населения Голландии и новой мировой войны. Амстердам и Роттердам не были затоплены навсегда. Количество жертв потопа 1953 г. составило 1835 чел., что, несмотря на растущую плотность населения, было на порядок меньше, чем в крупных средневековых потопах.
Затопленные земли были возвращены в сельскохозяйственный оборот. Дамбы были укреплены. И, кстати, даже Зюйзерзее, образовавшееся из римского озера Flevo в результате постепенного поднятия уровня моря и разрушительных наводнений, было отрезано от моря и частично осушено.
Да что там Зюйдерзее! Хитрые голландцы осушили даже затопленный в 1170 г. лес Крейлервуд, и теперь там — деревни, поля и ветряки.
Abraham de Verver, 1621. Голландцы побеждают испанский флот в битве на озере Зюйдерзее в 1573 г.
В Средние века Зюйдерзее было частью моря. А сейчас, несмотря на поднимающийся уровень моря, оно стало сушей!
Wieringermeer (буквально — озеро Виеринг) — земли, на месте леса Крейлервуд, которые были затоплены в 1170 г. и в ХХ веке снова стали сушей.
Вернемся к нашему первому графику — вот тому самому, который показывает катастрофический подъем воды, — к оси абсцисс, на которой написаны цифры от ноля до восьмидесяти, и посмотрим внимательней, что они означают. В чем там эти восемьдесят? В метрах? В футах? В саженях? В цунях?
Ответ: они в миллиметрах. С 1995 года вода в Мировом океане поднялась на 8 сантиметров. В год она поднимается аж на 3 миллиметра.
А на сколько она поднялась с начала ХХ века?
Ответ: на 18 сантиметров. В среднем она поднималась на 1,8 мм в год, но в 1925–1940 гг., когда в мире стремительно теплело (это потепление в 1940–1970 гг. сменилось похолоданием), она тоже поднималась на величину около 3 мм в год (см. сноску 3).
Как это поднятие уровня моря отражалось и отражается на отдельных странах? Рассмотрим на конкретном примере.
13 июня 2019 года журнал «Тайм» опубликовал статью под заголовком: «Лидеры этих тонущих стран сражаются, чтобы остановить перемену климата». Статья начиналась с описания трагедии, постигшей крошечную фиджийскую деревушку Вунидоголоа, в которой проживало «более ста людей». Нет-нет, деревушка еще не потонула, но ее стал понемногу затапливать прилив, и жилье перенесли повыше. Теперь развалины деревушки «поглощены тропическим лесом», и «вонь от разлагающихся грызунов доносится от брошенных домов».
Статью сопровождала вынесенная на обложку журнала фотография генсека ООН Антонио Гутьерреса, стоящего в пиджаке и галстуке по пояс в воде возле атолла Тувалу.
В ней сообщалось, что лидеры тонущих стран — от Фиджи до Маршалловых островов, от Мальдив и до Багам — объединились, чтобы добиться справедливости, и «вопреки всем ожиданиям добились поразительного результата». Они были той моральной силой, которая позволила достичь парижских соглашений. Именно они «помогли вдохновить сотни миллиардов долларов финансовых обязательств, принятых богатыми странами перед странами развивающегося мира» и создать «прошлогодний отчет IPCC, который перевернул дискуссию о климате».
Все это — совершенная правда. Лоббирование Тувалу, Маршалловых островов и Кирибати (щедро поддержанное, впрочем, бюрократией) действительно привело к принятию соглашений, которые будут стоить развитым странам сотни миллиардов и даже триллионы долларов.
Однако если бы журнал «Тайм» заглянул в научную литературу, — а не только «в поглощенную тропическим лесом» деревушку с населением около 100 человек, — его журналисты узнали, что исчезновение островам Тувалу не угрожает — от слова совсем.
Да, море вокруг 124 островов, составляющих государство Тувалу, поднимается, и более того — оно делает это со скоростью вдвое больше среднемировой.
Однако за те последние 40 лет, которые оно поднимается, Тувалу не только не утонул, а, ровно наоборот, увеличил свою территорию на 73,5 га, или на 2,9%.
Каким образом? В результате аккреции. Острова Тувалу окружены коралловыми рифами; кораллы растут, умирают, волны превращают их в песок, а песок намывается на пляжи. В итоге песок намывается быстрее, чем поднимается океан, и результатом является «прибавление площади Тувалу», как сообщает нам Kench et al в Nature.
Статья в «Тайм» утверждает, что, кроме Тувалу, с лица земли исчезнут Кирибати и Маршалловы острова.
Это тоже не подтверждается научными исследованиями. Общая площадь Маршалловых островов с середины ХХ века увеличилась за счет аккреции на 4%. В Кирибати площадь главного атолла, Тарава, на котором проживает половина нации, увеличилась за счет естественной аккреции на 3,5%. Кроме того, она увеличилась еще на 15% за счет насыпей.
Маршалловы острова. Фото: Pablo Garcia Saldana / Unsplash
Из 709 атоллов Тихого и Индийского океана 88,6% увеличились в размере и только 11,4% в размерах сократились. При этом уровень аккреции впрямую зависел от площади острова, и ни один остров больше 10 га не уменьшился в размерах.
Что же касается лоббистских усилий Тувалу и Кирибати, то это святая правда. Какой же дурак откажется получить несколько миллиардов репараций от богатых западных идиотов?
Тем более что большая часть этих денег пойдет непосредственно в карманы лоббирующих репарации политиков и будет использована частично на личные нужды, частично — на покупку голосов избирателей за мешок риса, освобождая власти тем самым от необходимости развивать экономику островов и как-то вытаскивать их обитателей из первобытнообщинного строя.
Пример коралловых атоллов показывает, что подъем или, наоборот, отступление моря возле каждого конкретного берега далеко не всегда связано с продолжающимся уже около 20 тыс. лет повышением уровня Мирового океана.
К примеру, на рубеже нашей эры (в 20–9 гг. до н.э.) Ирод Великий выстроил в Кесарии огромный дворец. Сейчас его основания погружены в воду.
А развалины современного дворца Ирода Великого порта Эфес, одного из самых оживленных средиземноморских портов, находятся сейчас в 5 км от моря.
Однако ни тот, ни другой случай не имеет отношения к повышению или понижению уровня моря. Дворец Ирода погрузился в море вследствие проседания берега и небольших колебаний материковой плиты (причем во времена Византии уровень моря был на 30 см выше, чем сейчас), а Эфес отдалился от моря из-за речных отложений, вынесенных далеко в море рекой Каистр. Русло просто перестали чистить.
Благодаря колебаниям материковых плит уровень моря в Адене, Мумбае и Карачи, согласно Parker et Ollier, остается постоянным. А вот в Стокгольме уровень моря и вовсе падает.
Почему? Как ни странно, из-за глобального потепления. Дело в том, что по мере того, как тают ледники, они меньше давят на материковую плиту, она всплывает из мантии, и море отступает.
Но это все, впрочем, мелочи.
Аккреция, речные выносы, всплывание литосферных плит из магмы в связи с таянием ледников — это достаточно частные случаи, не опровергающие того главного факта, что в целом уровень Мирового океана растет.
Поэтому рассмотрим очень важный, ключевой и в общем-то достаточно неблагополучный пример.
29 октября 2019 года The New York Times опубликовала паническую статью под названием Rising Seas Will Erase More Cities by 2050, New Research Shows. В статье сообщалось, что, согласно новым данным, под водой в 2050 году окажутся Басра и Бомбей, Сайгон и Бангкок — всего территории с населением 150 млн человек.
В числе прочего статья демонстрировала ужасающую карту, согласно которой к 2050 году большая часть Южного Вьетнама во время прилива должна была оказаться под водой.
«Более чем 20 млн человек во Вьетнаме, почти четверть населения, живут на земле, которая будет затоплена», — писала газета.
Маленькая деталь, о которой забыла упомянуть газета, заключается в том, что практически все эти 20 млн человек уже живут на территории ниже уровня моря во время прилива. В своей книге «Ложная тревога» Бьорн Ломборг приводит для сравнения две карты: та территория, которая будет «ниже прилива» в 2050 году, и та, которая находится «ниже прилива» уже сейчас. Различия между ними крайне незначительны.
«Обе карты просто показывают то, что знает каждый, — пишет Ломборг. — Люди в дельте Меконга в буквальном смысле живут на воде. В южновьетнамской провинции Ан Гианг практические вся земля, которая не является горной, защищена дамбами. Она находится «под водой» в том же смысле, в котором под водой находится значительная часть Голландии, где огромные территории, включая Скипхол, четырнадцатый по величине в мире аэропорт, в буквальном смысле построены ниже уровня прилива. В Лондоне ниже этого уровня живет миллион человек. Но никто в Голландии, Лондоне или дельте Меконга не нуждается в акваланге для перемещения с места на место, потому что человечество научилось строить дамбы и защищаться от наводнений» (см. сноску 4).
Так получилось, что мне в свое время довелось недолго побывать в дельте Меконга. Это была одна из самых необычных экосистем, которую я видела в своей жизни. Повсюду из бескрайней воды выступали совершенно плоские, идущие вровень с рекой косы и острова.
Лодки были настолько важной частью среды обитания, что на них были нарисованы глаза и рты.
Люди передвигались на лодках, спали на лодках, ловили с них рыбу, торговали на лодках — в дельте существуют специальные плавучие рынки.
Дельта была необычайно перенаселена: такую плотность населения, несмотря на обилие воды, обычно можно встретить только в городе. Каждый клочок земли был или садом, или рисовой плантацией. Все эти клочки были изрезаны каналами и протоками, идущими практически вровень с уровнем земли. Деревянные мостки в деревнях были проложены над плещущейся водой, вдоль садов с джекфрутом и хлебным деревом тянулись поросшие бананами протоки, и большая вода не только не мешала этому биому, но, наоборот, была его естественной составной частью: половина обрабатываемых в дельте земель, и прежде всего, рисовые чеки, зависела от регулярных наводнений, приносящих с собой кроме воды ил и питательные вещества.
Это, разумеется, не значило, что дельта находилась в хорошем состоянии. Вовсе нет. Главной ее бедой была… засуха. В 2019 году, например, высший уровень разлива, достигнутый Меконгом весной, был на 1,12–2 м ниже среднего и на 1–1,65 м ниже, чем в 2018 году. Эта засуха была катастрофой для крестьян, полагающихся в сущности, так же как в Древнем Египте, на ежегодный разлив реки, для того чтобы наполнить водой рисовые чеки.
Однако засуха в верхней дельте не имела ничего общего с изменениями климата. Она была вызвана тем, что стремительно развивающийся Китай построил в верховьях Меконга целый каскад гидроэлектростанций. Park et al называет еще одну причину недостаточных разливов Меконга — это варварская добыча речного песка в его русле, неизбежная при стремительно растущем населении и столь же стремительной индустриализации Вьетнама.
Недостаток пресной воды, в свою очередь, влечет избыток соленой. В дельту, находящуюся ниже уровня моря, начинает поступать вода из моря, и, естественно, она тоже убивает рисовые чеки. Однако жители перенаселенной дельты не унывают: на рисовых чеках они начинают разводить креветок, и это оказывается гораздо выгодней.
«Жизнь была очень трудной для нас, — говорит 52-летний Ти Танх Туй, — пока мы не начали разводить креветок. Многие фермеры, которые стали разводить креветок, смогли построить красивые дома и открыть сберегательные счета в банке».
Вьетнам является третьим в мире по величине экспортером риса, однако с 2013 года его доходы от экспорта креветок обогнали доходы от экспорта риса и продолжают стремительно расти.
Находящаяся уже сейчас ниже уровня прилива дельта Меконга действительно, как мы видим, является одной из самых неблагополучных с точки зрения гидрографического режима территорий. Однако большая часть ее проблем связана не с незначительным поднятием уровня моря, от которого достаточно легко защититься дамбами, а со значительным уменьшением уровня разливов Меконга, вызванных строительством электростанций в Китае и гигантским забором речного песка. Иначе говоря, она является следствием высокой плотности человеческой популяции и ранней индустриализации, которая улучшает, в конечном итоге, жизнь большему количеству людей, нежели чем портит. Но даже и в этих условиях люди легко приспосабливаются. Возводят дамбы. Уезжают в город. Начинают разводить креветок.
Современное человечество не просто защищает сушу от моря. Зачастую оно отвоевывает ее, если в том есть надобность.
К примеру, маленький (719 кв. км) Сингапур ничуть не уменьшился в размерах в связи с наступлением моря. Ровно наоборот — с 1965 года по 2015-й территория Сингапура увеличилась на 22 процента за счет насыпей, и к 2030-му она увеличится еще на 8%.
Точно так же выросла территория Гонконга. Между 1977 и 2020 годами насыпи прибавили к ней свыше 70 кв. км. К 2018 году эта насыпанная земля составляла 6% общей территории Гонконга и 25% его развитой территории. На ней живут 27% его населения и находятся 70% его бизнеса.
В 2018 году Гонконг объявил об очередном гигантском плане наступления на море под названием Lantau Tomorrow Vision. Гонконг планирует потратить 624 млрд гонконгских долларов на возведение искусственных островов общей площадью 1000 га. На этих островах будут жить и работать 1,1 млн человек.
Территория полуострова Макао в 1912 году составляла 11,6 кв. км. К 2015 году она выросла за счет искусственных насыпей более чем вдвое — до 30,4 кв. км.
Самым знаменитым проектом по превращению моря в сушу, наверное, является дубайский искусственный остров Palm Джумейра с виллами для миллиардеров.
Фото: ITP Images / Construction Photography / Avalon / Getty Images
Проект обошелся в 12 млрд долл., и общая площадь получившейся таким образом суши составила 5,6 кв. км.
Однако крупнейший в современном мире проект по осушению моря был предпринят не в Гонконге и не в Макао. Он был осуществлен в Южной Корее. Это проект Сэмангым, завершенный в 2006-м. В море была построена дамба длиной 33,9 км, и в результате Республика Корея получила прибавку к территории размером в 28,3 га — плюс еще 11,8 га озера.
Мы могли бы ожидать, что все эти проекты должны пользоваться повышенной поддержкой экологических активистов. Ведь технологии, применяемые для постройки этих дамб и насыпей, могут помочь спасти жизнь тем 630 млн человек, которые, как утверждают они, будут затоплены в 2100 г. Однако
вместо этого все эти проекты подвергаются ожесточенным нападкам «зеленых», сетующих, что искусственные острова непоправимо изменяют текущее состояние морских течений, рельеф дна и характер биома —
как будто естественное поднятие или опускание морского дна, процессы аккреции или вынос песка рекой не изменяют это состояние точно так же.
Легко заметить, что дамбы и плотины не то чтобы являются новейшей технологией, которая появилась вот-вот, в XXI веке. Вообще-то это одни из самых древних технических сооружений, которые научилось возводить человечество. Уже три тысячи лет назад египтяне построили дамбы вдоль всего левого берега Нила на протяжении 1000 км. Искусством строительства плотин в совершенстве овладели римляне. Самая высокая из построенных ими дамб, возле виллы императора Нерона в Субиако, достигала высоты 40 м. Первая дамба в Аравии, возведенная в знаменитом царстве Савском, была построена около 1750 года до нашей эры. Она была 580 метров длиной и 4 метра высотой. Ко 2-му веку до н.э. дамба достигла высоты 14 метров. Нидерланды их жители начали отвоевывать у моря еще с XI века.
Все эти проекты вполне успешно осуществлялись обществами, близко не имеющими тех технических возможностей, которые открыты человечеству сейчас. К примеру, в III в. до н.э. в Китае была построена ирригационная система Дуцзянъянь, которая используется до сих пор. Чтобы пробить в горах тоннель, ее создатель чиновник Ли Бин велел разводить на скалах костры, а потом обливать их ледяной водой. К тому же ему пришлось договариваться с местным речным божеством. С богами теперь договариваться не надо, а горы можно пробивать взрывчаткой.
Отсюда нам легко понятны те поистине невероятные допущения, которые лежат в основе научно-фантастических работ о 150, 187 и даже 630 миллионах человек, которые к 2100 году необратимо пострадают от подъема уровня моря.
Авторы этих работ почему-то предполагают, что по мере наступления моря, которое, напомню, измеряется миллиметрами и десятилетиями, те люди, которые живут на морском берегу, не сделают ничего.
Они не переселятся, не возведут дамб, не поставят гигантских насосных станций вроде тех, которые непрерывно осушают польдеры в Нидерландах, не насыплют искусственных островов и набережных. Они будут просто упорно, десятилетия за десятилетием, жить по колено в воде, пока она не станет им по шею.
Насосная станция в Зотермеере, Нидерланды. Обратите внимание, что озеро, в которое она сливает воду, лежит выше уровня польдера
Подобное предположение просто абсурдно.
Нельзя не заметить и еще одну маленькую деталь. Все государства, осуществляющие вышеперечисленные проекты по возведению суши из моря, как будто не осведомлены о панических прогнозах.
Зачем миллиардеры покупают виллы на Palm Jumeira? Зачем власти Южной Кореи построили свою 34-километровую дамбу? Разве они не знают, что через двадцать лет ее все равно затопит?
Экс-президент Мальдив Мохаммед Нашид построил всю свою международную политическую карьеру на борьбе с глобальным потеплением. Он проводил под водой заседания кабинета министров и стал любимцем «Гринпис». Однако, удивительное дело, — пока президент Мальдив утверждал, что они вот-вот потонут, крупнейшие гостиничные сети планеты продолжали инвестировать миллиарды долларов в строительство там отелей!
Здесь мы снова встречаемся с любопытным феноменом: страшилки существуют сами по себе, а рынок — сам по себе. Нам обещают 630 млн потонувших к 2100 году, но при этом население Флориды за 100 лет увеличилось в 67 раз, и из 19,6 млн обитателей штата 15 млн живут на берегу. Гостиницы платят безумные деньги за возможность строить на первой линии,
и даже президент Обама, борец с глобальным потеплением, покупает себе дом в Martha’s Vineyard на берегу моря, как будто не знает, что дом утонет.
В Майами, прямо в заливе, в 1920-х гг. начали строить Венецианские острова, целую группу низко расположенных над уровнем воды островов. Мы могли бы ожидать, что к 2020-му они будут затоплены или, по крайней мере, недвижимость на них будет стоить копейки, и некогда роскошные виллы, как деревушка на Фиджи, будут поглощены мангровыми зарослями, и аллигаторы будут ползать между заплесневевших шезлонгов.
Ага! Это самый luxury из luxury estate во Флориде.
Вот этот милый домик на Венецианских островах, который, если верить The New York Times, вот-вот должен потонуть, предлагают всего-то за 22 млн долл.
Так, все-таки, на сколько же может подняться море?
Как мы уже сказали, за весь ХХ век уровень Мирового океана поднялся на 18 см, т.е. в среднем на 1,8 мм в год, при этом в особенно теплые периоды, в конце 30-х годов и конце 90-х, он поднимался на 3 мм в год.
А что нас ждет в будущем?
Обратимся для ответа на этот вопрос к Библии экофундаменталистов — к отчетам IPCC (Межправительственная группа экспертов по изменению климата).
Однако, странное дело, в этих отчетах мы зачастую встретим обороты, как будто приспособленные для того, чтобы их цитировали непрофессиональные журналисты. Например, в 4-м отчете IPCC читаем: «Частичная потеря ледяных щитов на приполярных землях может означать повышение уровня моря на метры» (курсив мой. — Ю. Л.).
Этот текст, несомненно, был бы уместен на страницах популярной газеты, не желающей грузить читателя нудной цифирью.
Однако странно читать в тексте, претендующем на научность, про повышение уровня моря «на метры» без указания времени, которое это займет.
Указание на это содержится только в следующем абзаце. «Подобные изменения, вероятно, будут осуществляться в течение тысячелетий (курсив мой. — Ю. Л.), но и более быстрый подъем моря в течение столетий не исключен». (IPCC, стр. 13.)
А вот типичная цитата из 5-го отчета IPCC: «Очень вероятно, что волны жары будут случаться чаще и продолжаться дольше, и экстремальные осадки станут более сильными и частыми во многих местах земного шара. Океан будет продолжать закисляться, а средний уровень моря — подниматься».
Как мы видим, цифр снова не приводится.
Между тем они не так страшны.
Так, 3-й отчет 2001 г. предсказывал подъем уровня моря на 0,09–0,88 см между 1990 и 2100 годом. Таким образом, Всемирный потоп должен был на этот раз поглотить человечество оттого, что уровень моря поднялся за век аж на 9 см!
Конечно, более проницательные умы быстро поняли, что девятью сантиметрами за век никого не напугаешь, и принялась натягивать сову на глобус.
Уровень моря на страницах IPCC начал неуклонно подниматься, и последний, 6-й отчет IPCC уже выделял несколько сценариев. Согласно сценарию SSP1-1.9 (очень низкая эмиссия парниковых газов), море должно было подняться к 2100 на 28–55 см, при низкой эмиссии оно должно было подняться на 32–62 см, при промежуточной эмиссии — на 44–76 см и на 63–101 см при сценарии чрезвычайно высокой эмиссии.
Из этого внимательный читатель мог узнать, что даже при сценарии, который сам IPCC считает невероятным, самый трагический подъем моря к 2100 году составил бы целый метр! А может быть, не метр. Может быть, 63 сантиметра. Или — 32.
Фото: Юрий Козырев / «Новая газета»
Насколько цифры, приведенные в этих отчетах, объективны, мы можем судить по маленькой истории, рассказанной Стивеном Куниным, который в свое время работал заместителем секретаря по науке при департаменте энергетики во времена президента Барака Обамы.
В ноябре 2017 года американская US Global Change Research Program выпустила первый том своего собственного СSSR (Сlimate Science Special Report). В этом огромном и пухлом томе (как и в отчетах IPCC) не нашлось места для картинки, которую мы тут в разных видах демонстрировали вам. Картинки о том, как рос уровень океана последние 20 тысячелетий. Вместо этого в нем был показан только текущий рост. А также содержалось утверждение о том, что море поднялось с 1900 г. на 7 дюймов, причем 3 из них пришлись на период после 1993 г.
Это утверждение удивило Кунина.
«Тот факт, что подъем на 3 из 7 дюймов с начала ХХ века пришелся на последние 25 лет, действительно внушает тревогу, но только до тех пор, пока ты не узнаешь, что море поднялось почти на столько же (на 6 см вместо 7) за 25 лет между 1935 и 1960 гг. Отчет CSSR об этом совершенно не упоминает», — пишет Кунин (см. сноску 5).
Кунин написал Дону Уэбблсу из Университета Иллинойса (старшему ведущему CSSR) и Роберту Коппу из Университета Ратгерса (главному автору главы, посвященной подъему уровня моря). Оба они были чрезвычайно любезны. Оба отметили, что Кунин первым поднял этот вопрос. Оба нашли замечание Кунина чрезвычайно полезным, и Копп даже ответил: «Я думаю, что замечание насчет изменений по декадам весьма полезно, и, если бы оно всплыло во время периода рецензирования черновика, я уверен, оно было бы принято во внимание» (см. сноску 6).
Оба, однако, посетовали, что вставить замечание Кунина в черновик никак, решительно невозможно. Во-первых, сроки рецензирования уже прошли, а во-вторых, текст и так был слишком велик. Уэбблс написал, что он постарается включить замечание Кунина в следующий отчет: однако этого так и не произошло.
«Даже самая низкая оценка IPCC, который оценивает подъем моря на 26 см к 2100 году, — писал о 5-м отчете IPCC Фред Сингер, — значительно выше оценки в 18 см, которую предлагают многие независимые ученые (Parker et Ollier, 2017). А самая высокая оценка — 82 см — находится значительно ниже, чем оценка в 1,4 метра, распространяемая связанными с IPCC учеными наподобие Рамсторфа. В целом эти прогнозы уровня моря завышены по сравнению с наблюдаемыми трендами и наилучшими оценками, отраженными в научной литературе» (см. сноску 7).
…У Мирового океана есть много проблем. Человек варварски истребляет в нем рыбу и загаживает его пластиком. Вот это — настоящие проблемы, которые надо решать.
Однако незначительный подъем воды в Мировом океане не является проблемой для биосферы. Для человека же он является неприятной, но вполне решаемой проблемой, с которой человек всерьез начал бороться с помощью дамб еще тысячу лет назад. Панические прогнозы о «повышении уровня моря на метры» основаны не на науке, а на манипуляции общественным мнением:
сначала группа «экспертов» выдвигает самые нереалистичные сценарии, а потом журналисты описывают эти сценарии как неизбежную реальность.
Представим себе, что море, которое поднималось последние десятилетия со скоростью 3 мм в год, не остановится и будет так и подниматься до самого конца XXI века. Да что там! Представим, вопреки всякой логике, что оно будет подниматься в два раза быстрее!
И — что?
Ребята, это вы серьезно? Вы нам серьезно говорите, после того как море поднялось на 120 метров, после того как оно залило миллионы гектаров Сунды и Сахула, после того как человечество пережило сход Оджибве и Агассиса, после того как оно пережило действительно чудовищную катастрофу с затоплением бассейна Черного моря, Кимврийский потоп, потоп св. Елизаветы и страшные наводнения Янцзы и Хуанхе, — вы серьезно говорите, что морская вода, поднявшаяся на 60 см за столетие, — разорит человечество? Обездолит? Принесет неисчерпаемые убытки?
Что города на берегу моря в XXI веке не сообразят построить дамбы, которые человечество научилось строить еще 3,5 тыс. лет назад? Что отели на первой линии будут продолжать упрямо ремонтировать номера, в которых под кроватями плещется вода, а глупые постояльцы продолжат эти номера упорно заказывать? Что фермеры в дельте Меконга будут упорно выращивать на затопленной земле морем рис, а не креветок?
И это нам говорят о человечестве, которое строит искусственные острова и летает в космос?
1. Д.И. Берман «Тундростепи плейстоценовой Берингии и современные насекомые», «Природа», № 11, 2001, стр. 26.
2. Страбон «География». VII (2, 1–2).
3. Steven Koonin, Unsettled, 2021, p.155.
4. Lomborg, Bjorn. False Alarm: How Climate Change Panic Costs Us Trillions, Hurts the Poor and Fails to Fix the Planet. Basic Books, 2021, p. 33–34.
5. Steven Koonin, Unsettled, pp. 157–158.
6. Там же, страницы 158-159.
7. Fred Singer, with David Legates and Anthony Lupo, Hot Talk, Cold Science, 3d edition, p. 82.
{{subtitle}}
{{/subtitle}}