Кощунственный волчок

Вот на днях вихрем пронеслась история о том, как журналистка «Русской народной линии» Ирина Ушакова пожаловалась министру просвещения: на муниципальном туре Всероссийской олимпиады школьников по литературе 11-классникам было предложено для анализа стихотворение Линор Горалик «Как в норе лежали они с волчком…». Копии возмущенного письма автор направила, как она сама указывает, «в Совет Федерации Федерального Собрания РФ, в Государственную Думу Федерального Собрания РФ, в Федеральную службу безопасности РФ, в Российскую академию наук, в Российскую академию образования, в Общество русской словесности, в Союз православных женщин». Надо бы, конечно, еще в «Спортлото»… 

Само стихотворение Ирина Ушакова не приводит в тексте своей жалобы, только дает ссылку на материалы олимпиады. 

«Творчество этого автора давно известно как аморальное: нецензурная брань, кощунство, болезненная психика», — сообщает Ушакова. И вопрошает: «Неужели люди, которые составляют программы школьных олимпиад, не знают, что детей надо воспитывать на классике, на самых лучших образцах художественного слова?» — как будто не заметив, что первое задание целиком посвящено Пушкину, а для анализа прозы выбран рассказ Набокова. 

Впрочем, в прошлый раз, когда на организаторов все той же олимпиады жаловались во все инстанции, эмигрант Набоков тоже был сочтен неподходящим для того, чтобы давать его тексты детям. А приглашение к участникам олимпиады живого поэта Германа Лукомникова стало поводом для серьезного скандала: Лукомников тоже оказался «кощунником» и «матерщинником». 

Понятное дело, к детям пускать можно только мертвых писателей. Но и с мертвыми тоже не все так просто: если подходить к ним с мерками Ирины Ушаковой, то из программы придется исключить и Пушкина, и Лермонтова (Ушакова, кстати, председатель правления Фонда имени Лермонтова, неужто она его не читала?), и Есенина, и Маяковского, и Цветаеву (не программируют ли они детей на суицид?). 

Кстати, никто почему-то не пишет в Минпрос кляуз на Кодификатор к ЕГЭ по литературе, в который включены поэма Маяковского «Облако в штанах» (как там по части кощунства?), вступление к поэме «Во весь голос» и стихотворение «Вам!», содержащие нецензурную брань. Как же в таких условиях воспитывать детей на классике и лучших образцах художественного слова?

Досадно, правда, что Ирина Ушакова решительно не понимает разницы между «воспитанием на образцах художественного слова» и олимпиадными заданиями по анализу текстов. В ходе этого задания участник олимпиады должен показать не то, насколько он усвоил «традиционные ценности», а то, как он владеет литературоведческим инструментарием. 

Алексей Смирнов, член жюри регионального тура Всероссийской олимпиады школьников (имя изменено, потому что никто не хочет стать объектом следующей кляузы — не потому, что боятся, а потому что надо писать множество объяснительных), поясняет: 

Соцсети и пресса, надо отдать им должное, дружно посмеялись над жалобой. Но «Русская народная линия» сдаваться не собирается. В редакционном обращении появление стихотворения Линор Горалик в олимпиадном задании для 11-классников Подмосковья названо «вызовом не только русской литературе, но и современному русскому обществу». 

«Проклятую звездочку» авторы «Русской народной линии» трактуют исключительно как кощунство. 

Потому что трогательная история зайчика и волчка, которые нежатся в теплой норе и не хотят вставать, не хотят никуда идти с дарами, а звездочка все восходит, — это не только история о личном выборе — следовать за звездой или нет. Последняя строка вдруг расширяет пространство стихотворения — от теплой норы до теплого вифлеемского хлева, до дворца, где Ирод смотрит на проклятую звездочку, — а дальше уже, мы знаем, будет избиение младенцев и бегство в Египет. И остановить ход истории нельзя: можно только быть ее частью и выбирать сторону, с которой ты смотришь на звездочку. И что бы ты ни сделал — остался в норе или вышел в путь — это уже твой выбор, и тебе с этим жить.

Но это, наверное, слишком сложно, если ты не олимпиадник по литературе, а журналист «Русской народной линии». 

Гораздо проще поделить мир на черное и белое, на истинных патриотов и прогнивших либералов. А детям давать только безопасную лирику о природе или стихи о Родине. Вот, к примеру, сама Ирина Ушакова пишет патриотическую лирику, давайте ее на следующем олимпиадном туре и возьмем для анализа: 

Придут пожинать к нам опять, кто не сеял.
И веру святую под корень рубить.
Но вновь приглашаем за стол фарисеев,
Забыв, что Отчизну так не сохранить.

Расчленение путем монтажа

Второй сюжет о развращении детей кощунником и богохульником разворачивается уже второй месяц на той же «Русской народной линии» (но уже не только там, еще и на портале Православие.ру). В его центре — учебно-методический комплект «Приходская школа «Под ключ», созданный в 2019 году диаконом Ильей Кокиным. Это чемоданчик, в котором есть учебники для детей разного возраста, пособия для учителя, диски с видеоматериалами, квестом по библейской истории, — и все это позволяет приходу сразу начать работу, например, воскресной школы, с самого нуля.

Диакон Илья Кокин, трехкратный победитель конкурса «За нравственный подвиг учителя» и призер конкурса «Просвещение через книгу», автор учебников по основам православной культуры для общеобразовательной школы, сам работает с детьми, поэтому и постарался сделать свои материалы такими, чтобы его младшим собеседникам было интересно разговаривать о религии и вере. С его чемоданчиком сейчас работают 1500 приходов по всему миру — это четверть всех приходов РПЦ.

У комплекта «Приходская школа», разумеется, изначально был гриф Синодального отдела религиозного образования и катехизации, позволяющий распространять эти материалы и работать с ними. Однако довольно скоро нашлись бдительные люди, которые потребовали гриф отозвать, а работу с этим комплектом запретить. Сначала члены Ассоциации православных педагогов написали жалобу патриарху Кириллу на серию видеороликов, подготовленных диаконом Кокиным для проекта «Академия веры» и включенных в его УМК. Характер обвинений таков, например: «С точки зрения содержания — по заключению кинокритиков, хронотоп этого клипа (а по жанру и стилистике — это именно клип) калейдоскопичностью монтажного ряда расчленяет в сознании зрителей Образ Единого Триипостасного Бога», «художественно-богословская методология этих клипов повторяет принципы манипулятивных западных социокультурных психотехник».

По поручению патриарха экспертизу провели, ничего предосудительного не нашли, но действие грифа решили «приостановить», а ролики убрать.

На сайте «Русской народной линии» в минувшем октябре появился текст, подписанный четырьмя авторами, из которых самый известный — протоиерей Александр Шаргунов. Авторы предъявляли претензии уже не видеороликам, а всему УМК. Среди обвинений были довольно экзотические. Например, в инфографике проекта «Академия веры» (эти материалы не входят в УМК) диакон Кокин делает отсылку к роману «Видоизмененный углерод», по которому был снят популярный у подростков телесериал. В сериале, как и в книге, долгожителей называют «мафами» в честь Мафусаила. Что тут криминального? Криминал обнаруживается и не в УМК, и не в инфографике, и не в сериале даже, а в книге-первоисточнике: «…уже в прологе этой книги можно прочитать: «Я доверяю этому сброду не больше, чем презервативам из изоленты». «Мэм желает еще что-нибудь, помимо фаллоимитатора?» 

Или, например, говоря о колядках (этот материал вообще не входит в стандартную программу УМК, а только в расширенную, которая на экспертизу не подавалась), диакон Кокин дает ссылку на ролик, где группа Pentatonix поет английскую колядку-carol. В чем же ужас? А вот в чем: «При обращении к интернет-источникам оказывается, что двое музыкантов из этой группы — открытые гомосексуалисты». 

Претензии к УМК у этих авторов есть и богословские, и содержательные, но в основном стилистические: сама стилистика пособия, которое пытается говорить с подростками на современном языке, с юмором, с отсылками к современной культуре, кажется авторам кощунственным и неприемлемым соединением сакрального с профанным: «…в УМК осуществляются крайне оскорбительные для верующих христиан манипуляции библейскими сюжетами, благодаря суггестивному воздействию происходит грубое искажение их духовного и нравственного смысла, что ведет к десакрализации, девальвации религиозных устоев Православия». Отсюда — требование «остановить распространение материалов в православном педагогическом пространстве». 

Но если бы авторы остановились на обсуждении богословских и педагогических промахов отца диакона, было бы еще ничего: обсудить, предложить пути исправления ошибок — почему нет. 

Но на «Русской народной линии» один за другим стали выходить тексты, которые обвиняют диакона Илью Кокина во все более страшных преступлениях и грехах: он оказывается богохульником, пропагандистом извращений и мерзостей (потому что в инфографике «Академии веры», для учеников не предназначенной, есть перечень грехов, связанных с сексом, а в книге «Страх возводит стены, любовь строит мосты», предназначенной для учителей, затрагивается тема добрачного секса). А сама книга объявляется «крайне аморальной и педагогически неадекватной». 

Наконец, в бой вступают эксперты — юристы Михаил Кузнецов и Игорь Понкин и психолог Виктор Слободчиков (двое последних делали знаменитую экспертизу трейлера фильма «Матильда» и менее знаменитую экспертизу ролика Манижи на «Евровидении», а Игорь Понкин был экспертом по делу Pussy Riot).

Они тоже анализируют книгу «Страх возводит стены, любовь строит мосты», которая не предназначена для детского чтения: в пособии указано, что учитель кратко и вольно пересказывает на уроке нужные места. В этой книге диакон Кокин говорит, например, что гомосексуалисты, возможно, недополучили любви в своей семье (мы сейчас не будем обсуждать это высказывание). А значит, делают вывод эксперты, что он пытается «вызвать сочувствие к гомосексуалистам».

А раз он перечисляет грехи, связанные с сексом (опять же, не в УМК), то «фактически, преследуется цель, чтобы дети или начали расспрашивать учителя, или самостоятельно приступили к поискам в сети Интернет справочной информации, ответов на вопросы, что такое мужеложство, скотоложство, транссексуальность, создание растлевающих изображений, в каких формах таковые бывают (существуют) и т.д., где наиболее вероятно дети столкнутся именно с положительно рекламирующей и пропагандирующей информацией об этом, которая будет носить интеллектуально нравственно-развращающий, растлевающий характер в отношении этих детей».

То, что все это логика умной Эльзы — ребеночек вырастет, пойдет в подвал за пивом, толкнет лестницу, кувшин упадет ему на голову и убьет ребеночка, — экспертов совершенно не смущает. 

На этом фоне уже относительно мирными кажутся обвинения в «свойственном идеологии мужского гомосексуализма оскорбительно-уничижительном отношении к женщине» (притом что одна глава книги прямо называется «Христос — освободитель женщин»), в «намеренной дискредитации и пейоративном (уничижительном) высмеивании И. Кокиным церковных нравственных позиций и установок», в «насильственной танатизации сознания детей». В конце концов эксперты заявляют, что «указанные материалы наносят существенный вред духовно-нравственному и физическому здоровью и развитию детей. Использование таких материалов в образовании и воспитании детей является противоправным».

Теперь уже не о грифе Синодального отдела должен думать автор, а о том, как бы не посадили. А сам Синодальный отдел в своем заявлении испуганно просит снизить градус полемики.

Смущенный читатель

С грифом Синодального отдела связан и еще один сюжет: буквально на днях отдел отозвал гриф у книги молодой православной писательницы Дарьи Сивашенковой «Вот Иуда, предающий Меня. Мотивы и смысл евангельской драмы». Книга вышла в издательстве «Никея» два года назад. Это — художественное исследование, автор которого ищет ответ на свои вопросы: почему же Христос взял в спутники Иуду? Почему Иуда предал? Почему повесился? 

«Я хочу поглядеть в глаза живого человека, на все времена ставшего образом самого гнусного предательства и самого бесплодного раскаяния.

Поглядеть и спросить:

Иуда, что ты сделал с Ним?
Иуда, что ты сделал с собой?»

Книга — живая, в ней бьются и мысль, и чувство: это действительно «художественное богословие». Николай Бреев, директор издательства «Никея», так написал о ней на своей странице в фейсбуке: «Именно поэтому книга нашла такой отклик в сердцах многих и многих читателей — потому что вдруг оказалось, что о Боге можно говорить не только языком старых или новых богословских формул, но и языком сопереживания современного человека к вечно современному Богу. Задавать те вопросы, что волнуют именно тебя, — а не те, что тебе навязывают».

Так что протоиерей Андрей Новиков и богослов Аркадий Малер, усмотревшие в книге «иудино богословие» и «прославление самоубийства», написали письмо председателю издательского совета Московского патриархата митрополиту Калужскому и Боровскому Клименту с требованием повторной экспертизы. Экспертизу книги провели — и гриф отозвали с виноватой формулировкой «в связи с обнаружением в ней текстов, которые могут смутить православного читателя».

Отзыв грифа, конечно, автора не погубит, под суд не подведет, разве только сильно огорчит и лишит некоторых надежд. 

Но, в общем, зачем же светскому читателю знать обо всех этих историях? А затем, что церковь болеет тем же, чем болеет страна. И каждый из нас, кто пишет, преподает, снимает кино, играет в театре, работает с детьми, должен понимать и видеть, как сократилось пространство свободы во всем, что касается творчества и педагогики. Это новые условия нашей работы: любую ее часть, если найдется заинтересованное лицо, можно подвести под обвинение если не в пропаганде суицида или гомосексуализма, то как минимум в развращении юношества и атаке на духовное богатство России. Дашь ли ты ученику прочитать стихотворение современного поэта, не выяснив сначала, какую позицию он занимает в вопросах ЛГБТ, принесешь ли рассказ современного детского писателя, который ходил на митинги протеста и написал об этом у себя в фейсбуке, процитируешь ли Виктора Астафьева или Бориса Рыжего — ты следующий. 

всегда найдутся эксперты, логическим путем выводящие уголовные обвинения из ссылки на ролик с рождественским песнопением. Не надо даже фотографироваться без штанов на фоне архитектурных красот: можно просто делать свое дело с любовью и радостью, задаваться сложными вопросами, искать непростые решения — всего этого достаточно для того, чтобы тебя объявили врагом, кощунником, предателем Родины, богохульником, развратителем, педофилом — главное, измазать погрязнее — и захотели уничтожить. 

Недавно вот уважаемая коллега, доктор наук, рассказывала, как вымарывала из олимпиадных материалов для детей (им предложили рассказ Кира Булычева «Можно попросить Нину?») упоминание о возрасте персонажей (ему за сорок, ей тринадцать, они говорят по телефону), потому что все перестраховываются — как бы кто не заподозрил в пропаганде педофилии. 

Я сначала думала, что это будет очень смешной текст: кажется, абсурд — всегда смешно. 

Но не смешно.