20 секунд на приговор. Быстрее, чем «тройки»
На застроенной типовыми прямоугольными многоэтажками улице Гоголя в Новосибирске резко выделяется трехэтажный, растянутый в ширину Дом офицеров. Единственное здесь историческое здание построено в 1925 году. Спустя 6 лет после того, как Чудин, Свободина и Дрейцер были приговорены к высшей мере наказания — расстрелу. В этом здании 10 ноября 2021 года принимали решение о статусе казненных — преступники они или все-таки жертвы политических репрессий?
Неприметная табличка кассационного военного суда на углу. Девять утра, уборщица моет пол, рабочие носят мешки с цементом. На центральной лестнице статуя Фемиды. В судебном зале напротив пустого «аквариума» флегматично смотрит в стол пузатый прокурор; открывается дверь, в зал порывистым маршем врываются судьи; все трое общими неуловимыми чертами похожи друг на друга.
— Лица, участвующие в деле, — это Чудин, бывший начальник отдела по борьбе со спекулянтами, гражданка Свободина и ее бывший любовник Дрейцер. Вот такой у нас кхм… предмет, — торопливо начинает заседание председательствующий судья Лебедев.
Судья слева неприкрыто зевает и морщится от каждого слова, второй судья увлеченно ковыряет пальцем в ухе. Прокурор, изучив поверхность стола, переключается на исследование стены.
Председательствующий торопливо перечисляет участников процесса и рассказывает о ходатайстве от автора заявления на реабилитацию Чудина, Свободиной и Дрейцера. Заявитель просил рассмотреть дело в его отсутствие, напоминал, что данные граждане не совершали военных преступлений, и испрашивал назначение защитника.
— Уважаемый суд, процедура рассмотрения данного дела предусматривает не пересмотр самого дела, а проверку обоснованности принятого решения уполномоченного прокурора о признании указанных вами лиц подлежащими реабилитации, либо нет. Вследствие чего полагаю, что на данной стадии оснований для назначения по делу защитника нет, — подскакивает прокурор.
Лебедев отклоняет ходатайство и переходит к докладу.