Гармонизация с унификацией

Спам — это основной жанр союзнических встреч. Рукопожатия, объятия, протокольные улыбки и разговоры, по итогам которых делаются туманные заявления о том, что все идет по плану и завтра будет лучше, чем сегодня. Меняются формулировки и символы, терминология и стиль взаимных обвинений, но, в сущности, не меняется ничего. Изменится ли теперь — ответ нужно искать где угодно, только не в подписанных документах.

4 ноября Владимир Путин и Александр Лукашенко по видеосвязи подписали 28 союзных программ. Это, несомненно, новость для информагентств, но вряд ли тема для размышления. И без того три года обсуждали, в то время как Минск и Москва старательно имитировали большую политику.

Раньше то, что теперь называется союзными программами, именовалось дорожными картами. Разговор о них начал три года назад Дмитрий Медведев, в то время глава российского правительства. Тогда союзники находились в глубоком кризисе из-за налогового маневра: Беларусь требовала компенсации, утверждая, что из-за российского маневра будет терять по два миллиарда долларов в год. В итоге Дмитрий Медведев на заседании совмина союзного государства в декабре 2018 года заявил, что на компенсацию Беларусь может рассчитывать только в случае углубления интеграции. Он даже расшифровал абстрактный политический термин: углубленная интеграция — это единая валюта (с одним общим эмиссионным центром), таможня, суд, Счетная палата.

Александр Лукашенко отреагировал мгновенно — созвал пресс-конференцию для российских журналистов и сказал: «Шантажировать Беларусь, наклонить, стать коленом на грудь — бесполезно. Я понимаю эти намеки: получите нефть, но давайте разрушайте страну и вступайте в состав России. Я всегда задаю вопрос: такие вещи во имя чего делаются? Вы подумали о последствиях? Как на это посмотрят в нашей и вашей стране и международное сообщество? Не мытьем, так катаньем инкорпорируют страну в состав другой страны». Потом, правда, снова обещал вечную любовь, но только после подписания газового договора и компенсации налогового маневра. В результате Минск и Москва создали очередную рабочую группу по интеграции и объявили о начале большого пути.

А в 2019 году, когда Александр Лукашенко снова заговорил о компенсации, Дмитрий Медведев публично ответил, что дополнительная поддержка Беларуси будет возможна только после подписания всех дорожных карт. Карт этих — 31, но непонятно, кто их видел. Зато всегда было о чем поговорить — и чиновникам, и журналистам, и политологам. Чиновники на протяжении года бодро докладывали, что согласованы уже 30 карт, и осталась лишь одна, последняя. Журналисты стучались во все кабинеты в надежде выяснить, что это за таинственная тридцать первая карта. В марте прошлого года журналисты РБК писали, что смогли ознакомиться с содержанием таинственной карты, и в ней речь идет о создании 12 наднациональных органов. Вернее, в 31-й дорожной карте речь идет о создании новых дорожных карт по созданию наднациональных органов. 

Потом в каждой из новых карт можно было бы прописать создание еще нескольких новых — и так на десятилетия, если не на века.

Кстати, именно десятилетиями, если не веками, можно теперь реализовывать союзные программы, в которые в прошлом году незаметно трансформировались дорожные карты, да еще и с некоторым сокращением. Вместо 31 дорожной карты — 28 союзных программ. Их даже публиковали, и главные термины там — «гармонизация» и «унификация»: гармонизация денежно-кредитной политики, валютного регулирования, требований в области обеспечения информационной безопасности и в области защиты прав потребителей; унификация транспортного рынка и требований к торговой деятельности — в общем, написано достаточно для того, чтобы регулярно встречаться, отчитываться о семимильных шагах и планировать следующие, восьмимильные.

У Александра Лукашенко есть один несомненный талант: никто не умеет так виртуозно, как он, тянуть время. Собственно, других задач у него нет. Это и стратегия, и смысл жизни, и высокая цель. Для этого годится все: дорожные карты и союзные программы, референдумы и изменения Конституции, подписания и переподписания, закрытые переговоры и публичные свары. А Владимир Путин просто неравнодушен к символам: раньше Москва настаивала на том, чтобы дорожные карты были подписаны 8 декабря 2019 года — ровно через 20 лет после подписания договора о создании союзного государства. Правда, в тот же день в 1991 году были подписаны Беловежские соглашения, окончательно уничтожившие СССР, так что дата для интеграции весьма сомнительная. На этот раз для подписания союзных программ выбрали 4 ноября — День народного единства в России. Правда, в Беларуси Лукашенко в этом году тоже придумал день народного единства и решил, что это будет 17 сентября. Так что единство у нас разное, но подписать 4 ноября союзные программы — почему бы и нет. Теперь можно наполнить день народного единства не какими-то древними князьями Пожарскими, а вполне современным подписанием интеграции с соседним государством. Так что своих целей добились оба президента. А для остальных граждан двух стран мало что изменится.

Впрочем, в онлайн-встрече был один момент, который может оказаться крайне неприятной неожиданностью для белорусов. Путин и Лукашенко декларировали утверждение новой союзной военной доктрины. При этом в отличие от союзных программ, ее нигде не публиковали и не обсуждали. А 4 ноября просто заявили, что доктрина утверждена и будет подписана в рабочем порядке. Впрочем, судя по темпам интеграции, рабочий порядок — это такая же абстракция, как программа гармонизации в области защиты прав потребителей.