Песнь о «ГосТехе»

Оба инфоповода настолько однозначны в плане их социальной оценки, что ни в чьих комментариях особо не нуждаются. Однако в расширенном контексте (то есть вне рамок отношений «государство–граждане») они затрагивают столь важные аспекты информационного будущего страны, что игнорировать их было бы предосудительно. Так что с удовольствием выполняю «редакционное задание».

По сообщению «РИА Новости», руководитель Министерства цифрового развития Максут Шадаев на одной из конференций высказал следующее оценочное суждение: «Мы пока не говорим про обязательность использования платформы «ГосТех», но, честно говоря, такие планы у нас есть. Мы обсуждаем, что с 2024 года все дальнейшие разработки будут обязательно на «ГосТехе». Пока требования такие с завтрашнего дня не вводятся, но надо к этому готовиться, потому что в любом случае определенная централизация будет».

В пандан этому вектору идет и размещенная на портале «ЕИС Закупки» заявка Министерства цифрового развития, связи и массовых коммуникаций РФ на — цитирую полное название объекта закупки — «Передачу прав и оказание услуг по обеспечению функционирования, администрирования и бесперебойной работы программного обеспечения в целях предоставления коммуникационных сервисов для федеральных органов исполнительной власти, Центральной избирательной комиссии Российской Федерации и государственных внебюджетных фондов в рамках обеспечения автоматизированными рабочими местами и программным обеспечением».

Столь мудреную формулировку журналисты либеральной ориентации интерпретировали с легкостью героя Гриммельсгаузена: «Правительство заказало разработку суперприложения для чиновников почти за 500 миллионов рублей».

В реальности заявка Минцифры, разумеется, сильно сложнее «суперприложения для чиновников», но суть государственной инициативы уловлена точно: ускоренными темпами (это вытекает из суммы заветного заказа) правительство готовится к наступлению того самого, о чем говорил господин Шадаев, — тотального государственного «ГосТеха».

Я понимаю причину тревожного возбуждения моих коллег по неправильной на сегодняшний день ориентации (на общечеловеческие ценности), поэтому у моей сегодняшней реплики есть и побочная — седативная — цель: всех успокоить и приободрить.

Сразу даю спойлер:

Дабы читателю было проще согласиться с моей оценкой, начнем с перевода на язык здравого смысла бюрократического волапюка, на котором написана документация государственного IT.

Самое главное: «ГосТех» — это платформа для программистов и софтверных инженеров, а не рядовых пользователей. Никто из нас, обывателей, с «ГосТехом» напрямую не столкнется. Равно как не увидят его и пресловутые чиновники.

«ГосТех» — это универсальный и стандартизированный набор готовых решений, который позволит профессионалам создавать, в свою очередь, приложения для конечного пользователя (чиновника и рядового гражданина).

Судя по обширной документации, с которой я успел ознакомиться, «ГосТех» — это реально новая веха в развитии государственного IT-строительства, поскольку эта платформа вобрала в себя самые совершенные и продвинутые инструменты и среды современного мирового IT. Достаточно сказать, что технологический стек, доступный разработчикам в рамках «ГосТеха», позволит создавать код на 12 языках программирования (от С до Ruby и Perl). Платформа интегрирует в себя десять наборов библиотек и инструментов (от Apache Lucene до Hibernate и Node.js) и девять протоколов взаимодействия (от Apache Parquet до SOAP и REST).

Передо мной не стоит задача заморить читателей умными и ненужными ему словами. Я просто хочу закрепить в сознании мысль, что «ГосТех» — это не какая-то аберрация нового российского изоляционизма, а великолепный продукт, основанный на самых современных и лучших достижениях мировых компьютерных технологий.

Результатом использования «ГосТеха» разработчиками и сотрудниками бесчисленных государственных структур и ведомств станет создание унифицированных по формату, алгоритмам, коду и использованным библиотекам приложений и рабочих мест, которые и будут доступны конечному потребителю. То есть нам всем.

Признаюсь, что, когда министр Шадаев осторожно намекнул на вероятный переход к обязательному использованию во всех государственных ведомствах платформы «ГосТех» в 2024 году, я очень расстроился. По мне, так этот переход необходимо форсировать семимильными шагами и в идеале ввести еще вчера.

Чтобы читатель осознал актуальность задачи, предлагаю каждому вспомнить, когда он последний раз заглядывал через плечо государственного чиновника в монитор его компьютера. Убежден, что никакого паттерна в памяти читателя не создалось, потому что сколько раз он заглядывал, столько раз он видел на экране разное. Разное и непременно убогое.

Я про программное обеспечение, базу данных, интерфейс, производительность софта и проч.

Причина этого больного разнообразия — чудовищная дефрагментация государственного IT, которая уходит корнями в 90-е годы, когда каждое даже самое мелкое ведомство лабало на коленках собственный недопродукт — будь то доморощенную СУБД, коммуникационную программу, каталогизатор и инвентаризатор активов и т.д. до бесконечности. Сколько было кодеров — столько было продуктов. И это ужасно.

 Одна для всех — и в райсобесе Махачкалы, и в Министерстве металлургии в Москве, и на портале «Госуслуг». Платформа «ГосТех» — это и есть попытка государства унифицировать разработку всех цифровых интерфейсов, которые используют государственных служащие на своих местах и через которые государство взаимодействует со своими гражданами.

На выполнение подобной задачи не то что 488 миллионов рублей не жалко, но хорошо бы было потратить и в 10 раз больше.

Все, что было произнесено выше, как раз и относится к очевидности и однозначности социальной оценки усилий государства в плане унификации и централизации своего IT.

Однозначность, однако, быстро испаряется, как только мы выходим за рамки отношений «государство–граждане», в которых унификация и централизация — безусловное благо.

А как обстоят дела за пределами государственной парадигмы? Например, что происходит в негосударственном IT, ориентированном на конечного потребителя?

Исторически можно выделить четыре этапа: эпоху раннего корпоративного доминирования, эпоху shareware, эпоху позднего корпоративного доминирования и эпоху открытого кода, которая всегда являлась сквозной по времени, а сегодня вышла на доминирующие позиции.

Если коротко, то софт для рядовых пользователей развивался следующим образом. В 80-е и 90-е, в силу зачаточного состояния самого PC (персонального компьютера), мы все использовали разработки, дай бог, дюжины коммерческих монополий: Apple, Microsoft, Borland, Novell, Lotus, Adobe, Corel, Netscape.

В нулевые интернет вывел пользовательский софт на новый уровень распространения, поэтому наступила золотая пора мелких разработчиков, т.н. «шареварщиков» (программистов, создававших shareware — условно-бесплатные программы и утилиты).

В конце нулевых ваш покорный слуга дезертировал после почти двадцатилетнего пребывания в лоне Windows на продукцию Apple и тем самым освободился от необходимости отслеживать новинки платформы Wintel (Windows + Intel). Каково же было мое потрясение, когда в 2019 году я вернулся обратно и увидел, что за десятилетие не то что не появилось никаких новых шареварных программ, но и те, что были в нулевые, испустили свой явно неблагополучный дух.

Сегодня shareware, то есть мелкий компьютерный софт, умер почти целиком, а все ниши пользовательского программного обеспечения снова заняли коммерческие монополии, изрядно, впрочем, порядевшие: Microsoft, Apple, Adobe, Google. Остальное софтостроение ютится в отраслевых нишах.

Как я уже сказал, параллельно во всех эпохах жила культура Open Source, открытого кода, которая долгое время занимала специфическую нишу платформ на *nix, что, как мы понимаем, к рядовым пользователям и нормальным людям отношения не имеет.

И вот в последние три года произошло чудо: то, что еще вчера казалось безнадежной маргинальностью, сегодня в прямом смысле слова ворвалось в дома рядовых пользователей.

Я поймал себя на мысли, что 90% софта на моем компьютере сейчас  — чистый  Open Source! Мои браузеры, мои мессенджеры, мои базы данных, мой органайзер, моя почтовая программа, файловый менеджер, даже единственный установленный на ноутбуке офисный продукт — LibreOffice — все это открытый код.

Единственное исключение — редактор нелинейного монтажа DaVinci Resolve, который хоть и не открытый код, но тоже бесплатный.

Иными словами, 

Для самих корпораций подобное положение дел, конечно, не секрет, поэтому они изо всех сил пытаются перестроиться на новую парадигму открытого кода, который (к сожалению для корпораций и к счастью для потребителей) уничтожает традиционные схемы монетизации.

Почему открытый код так стремительно набирает мощь? Потому что развитие компьютерных программ идет в направлении массовых трендов. На что спрос у общества, туда все и движется. Сегодня все тренды связаны с: а) онлайн-сервисами и б) децентрализацией.

Спрос общества в отношениях с государством завязан целиком и полностью на услуги государства. По этой причине унификация и централизация решений («ГосТех») — это благо и спасение.

Однако на негосударственном рынке спектр услуг бесконечно разнообразен, а число массовых трендов не поддается учету. В этой ситуации любая монополизация и централизация — это гибель. Гибель для центра и монополии, разумеется, а не для потребителей, которые при любом раскладе найдут способ удовлетворить свои потребности.

Теперь самое интересное. Тренды предельно лабильны и требуют от компьютерных разработчиков способности, как говорится, переобуваться в воздухе. Когда нужно было создать программу, которая сегодня востребована всеми на свете? Еще вчера!

Ни одна корпоративная (тем более государственная) монополия не может следовать за такими лабильными трендами. Единственный лабильный код — это открытый код, потому что он пластичен.

В чем выражается эта пластичность и что позволяет открытому коду «переобуваться в воздухе»? Сам фактор открытости, который разрешает брать из уже существующих готовых решений нужные куски кода и дополнять их новыми модулями и новой функциональностью, востребованной массовым трендом.

Эти заимствования кода возможны потому, что за спиной у программиста не стоит копираст с топором, готовый засудить тебя за нарушение его священных прав. Весь пафос открытого кода — в уничтожении копирайта. В том же — залог его успеха.

Лучшая иллюстрация триумфального восхождения открытого кода — это процессы, которые сейчас идут в DeFi (децентрализованных финансах). Каждый день на свет появляется с несколько десятков и даже сотен новых платформ, которые аккумулируют уже поистине безграничную ликвидность пользовательского капитала (в данный момент — около 144 миллиардов долларов).

100% новых платформ — чистые «форки» (от английского forks — вилки), то есть абсолютно законные и оправданные заимствования чужого кода (на то он и открытый!).

Не нужно строить иллюзий: подавляющее большинство этих новорожденных платформ — безликие и глупые имитации. Доморощенные кодописатели копируют чужие готовые решения, слегка перерисовывают «морду» (графику пользовательского интерфейса) и начинают собирать деньги под эмиссию своего стремительно обесценивающегося токена. Все это делается цинично, без любви к искусству и с единственной целью — «срубить легкие бабки». Иногда срубают, по большей части — нет, но исход у таких проектов всегда одинаков — он умирает максимум через три месяца.

Однако из этого нескончаемого потока имитационного навоза рождаются — опять же ежедневно — две-три подлинных жемчужины, которые только и развивают экосистему DeFi. А раз в месяц появляются совсем уж революционные технологии, которые тоже построены на форке чужого открытого кода.

Именно такие механизмы позволяют не только встраиваться в потребительские тренды (а значит — приносить прибыль создателям, быть рентабельными), но и развивать сам рынок и, как следствие, формировать грядущие его тренды.

Ни корпорации со своими задушенными алчным копирайтом IT-решениями, ни тем более государство — даже с такой великолепной платформой, как «ГосТех», — не имеют шанса состязаться с открытым кодом по эффективности.

Под конец хочу вернуться еще раз к парадигме отношений «государство–граждане». Показательно, что 

«ГосТех» как бы говорит разработчикам из госструктур: вот наши готовые модули, вот наши облачные сервисы, вот API, библиотеки, наша поддержка, наши наработки — берите их и используйте! И это прекрасно.

Но дальше — тонкий момент: берите и используйте для чего? Для создания приложений, соответствующих нуждам государства в рамках единого, жесткого, утвержденного и согласованного стандарта.

Хорошо ли это для экосистемы государства в контексте интенций самого государства? Думаю, хорошо.

Хорошо ли это для той же экосистемы государства, но только в контексте ее соединения с мировыми инновационными трендами? Думаю, плохо.

Напряжение снимается тем, что перед российским государством задач, связанных с интеграцией мировых трендов, не стоит. По крайней мере, в обозримом будущем.

Мы все, как подданные государства, безусловно, выиграем от общения с программным обеспечением, созданным на платформе «ГосТех».

Мы, как рядовые пользователи компьютерных негосударственных технологий, безусловно, проиграем, если государство попытается навязать модель централизации и унификации сферам IT, которые не включены в парадигму «государство–граждане».

Во всех внегосударственных сферах не должно быть никакой унификации и централизации. Равно как не должно быть и корпоративных монополий. Должен быть открытый код и свободное развитие.