Арктика забрала

Когда в 2009-м произошла катастрофа на Саяно-Шушенской ГЭС, и матери в сотый раз спросили Сергея Шойгу, тогда главу МЧС, где их сыновья и дочери (тела не нашли), министр ответил: «Река забрала». Это как бы исчерпывающее объяснение для местных: живем в Сибири, на Енисее, человек тут отнюдь не всесилен. Делайте сноску на силу и суровость местности.

Главу МЧС (с 2018 года) Евгения Зиничева забрала красноярская Арктика, север того же енисейского региона. Гибель министра ЧС на учениях (такова официальная версия), как и сам масштаб и место этих двухдневных межведомственных учений (от Мурманска до Анадыря с центром в Норильске) беспрецедентны. Россия все последние годы заявляет о новой арктической политике — мы хотим застолбить и столбим за собой первенство на макушке планеты и прилегающей зоне: тут и перспективы Севморпути в свете глобального потепления, таяния льдов и внезапно закупоривающихся важнейших артерий вроде Суэцкого канала, тут и богатейшие ресурсы шельфа, и важнейшие стратегические позиции в военном отношении. Мы демонстрируем миру одновременное всплытие из-подо льдов Арктики (с их взломом) атомных подлодок, торпедные стрельбы из-подо льдов, походы кораблей в Ледовитом океане, десантирования на дрейфующие льдины у Северного полюса. Кремль создал объединенное стратегическое командование в Арктической зоне, включая полюс, разворачивает уже несколько лет (с 2014-го, поворотного) военную инфраструктуру, базы.

Россия последовательно монетизирует Арктику и масштабирует за ее счет свою ресурсную базу. Например, вы помните, как год назад Игорь Сечин принес президенту хрустальную бутылку, в ней — таймырская нефть, «премиальная, лучшая в мире», «с потрясающими характеристиками: содержание серы — 0,02 процента». «Как на Ближнем Востоке?» — спросил Путин. «Лучше», — ответил Сечин.

Они это называют проектом «Восток Ойл» и «формированием новой нефтегазовой провинции на севере страны» — цитирую один из серийных разговоров Сечина и Путина об арктических недрах (от 11 февраля 2020-го). В 2019-м президент рассказывал иностранцам, что проекты в Арктике мы реализуем «на основе самых современных экологических стандартов». Но очень скоро выяснилось, что это — «хорошая мина»: 29 мая 2020-го в Норильске происходит одномоментный разлив нефтепродуктов, крупнейший в Арктике за всю историю. Именно эта катастрофа и затем долгая эпопея по ликвидации ее последствий — на виду у всего мира — стали причиной для нынешних опытно-исследовательских учений, неожиданно завершившихся трагедией. Проверялись новые технологии, научные разработки, отрабатывалось взаимодействие органов управления. На учения допустили делегации из 20 стран, имеющих арктические территории и интересы (США, Канада, Финляндия, Дания, Норвегия и др.).

По итогам учений Зиничев должен был передать в правительство и доложить президенту предложения о создании в Арктической зоне баз (центров) по типу военной инфраструктуры — для защиты от ЧС.

 Для сословного государства какая-то немыслимая вещь, орел не ловит мух, князь просто не видит смерда, но в российской (и советской) армии офицеры нередко жертвовали собой, спасая солдат. Капитаны, майоры, полковники; Зиничев однако уже был генералом армии. Такая гибель — безусловно, следствие личных качеств человека Евгения Зиничева, а для страны это стало событием потому, что в какой-то момент на руководящие посты в государстве Владимир Путин стал выдвигать людей из личной охраны. С отличной реакцией и готовностью, не раздумывая, не считаясь ни с чем, отдать жизнь, если того требует служба и ситуация. Зиничев спасал президента, почему ему не начать спасать всю страну — это тоже логика, но сейчас не о короткой кадровой скамейке, не о разочарованности главы государства в людях.

И не о том, что в эстетике режима, заданной Путиным, важным элементом всегда выступал мачизм. Тут поле для психологов, так что и эту тему развивать не буду, но факт, что в Сибири многие высокопоставленные чиновники пробуют себя вести так же, как на Садовом кольце. И это далеко не первая такая гибель; список происшествий с губернаторами, сотрудниками президентской администрации, думцами и членами их семей внушителен. По неофициальной версии, Зиничев погиб на плато Путорана, в заповеднике, на водопаде Китабо-Орон (как понимаете, там, в уголке девственной природы, куда можно добраться только на вертолете, глава МЧС не мог находиться по служебной надобности — впрочем, трудно переоценить для службы и новых свершений важность удачного кино, пиара, пропаганды арктических красот).

Привычка к всевластию — то, что проходит в общественной жизни, — навлекает беду, когда с той же непоколебимой верой в свои силы и возможности (отмороженностью) вступаешь в противоборство с законами физики, правилами полета или плавания, техникой безопасности. С природой, судьбой, роком. А именно эти силы теперь (а не устранившееся общество) отвечают за ротацию руководящих кадров.

Иосиф Сталин, отбывавший при царе ссылку на Енисее, ярко описывал ужас, который вселяет эта река и местность. Почти как Антон Павлович Чехов, написавший на красноярской земле: «сильна и непобедима тайга, и фраза «человек есть царь природы» нигде не звучит так робко и фальшиво, как здесь». Сталин осознавал слабость человека перед стихией. Новые правители России преодолели эту робость.

Сталин вспоминается еще и потому, что сегодняшнее покорение Арктики рифмуется с предыдущей попыткой в советские 30-е, но с понижением и опошлением; тогда это было вполне осмысленным, новый человек, собственно, и создавался для таких прорывов, чтобы и на Марсе яблони зацвели. Сейчас это нужно для чего?

Внимание президента к прошлогоднему майскому разливу топлива на Таймыре замечательно, но там было 20 тысяч тонн, а ежегодно на замыкающие створы рек Арктического бассейна из России приходит полмиллиона тонн нефтепродуктов — плюс-минус. Может, лучше без показухи перед западными дипломатами тихо заняться вывозом бочек с Севера? Одновременно с обнародованием кадров всплытия подлодок проходил президиум Сибирского отделения РАН, и академик Пармон сказал, что исходя из сегодняшней пропускной способности Севморпути, при старании, на вывоз бочек, стоящих по всему побережью, потребуется сто лет.