Заместитель председателя СК РФ Александр Клаус на недавней встрече с журналистами сообщил о том, что ведомство обратилось к петербургскому вузу с просьбой провести исследование о возникновении протестных настроений среди молодежи, которые та периодически выражает. По его словам, такую необходимость следователи осознали в январе 2021 года, когда во многих городах России, включая Москву и Петербург, прошли уличные акции в поддержку Алексея Навального. В школах и вузах организовали предупредительные занятия и беседы с учащимися о недопустимости участия в несанкционированных мероприятиях. 

Особенно в столицах, где — даже по официальным данным — на январских оппозиционных акциях задержали больше всего подростков: в Москве — свыше 70, в Петербурге — около 50. Всего же, по неофициальным подсчетам, на улицы вышли тысячи несовершеннолетних (от 9 до 18 лет). 

Осенью прошлого года, еще до возвращения в Россию Алексея Навального и его ареста, петербургский комитет по образованию совместно с городской прокуратурой затеяли тестирование среди старшеклассников городских школ. В опросных листах, которые раздали ученикам 9–11-х классов, выяснялись политические предпочтения школьников, лояльность или нелояльность их к действующей власти, готовность к протестам, понимание ими экстремизма и т.п. Некоторые из опрашиваемых возмутились процедурой, не имеющей отношения к образовательному процессу. Но большинство учащихся, по рассказам родителей, либо отнеслись к опросу формально, не задумываясь, заполнив опросники, либо вообще отказались отвечать. Тогда силовики решили обратиться к специалистам петербургского университета. 

— По результатам планируемого исследования мы рассчитываем получить экспертное заключение с рекомендациями по формированию у молодежи сознательного отказа от участия в несогласованных массовых акциях протеста, — поделился ожиданиями Александр Клаус. 

«Новая» послала запрос в СПбГУ: кто конкретно будет проводить заказанное СК исследование? Какими методами? Сколько времени займет процесс? Есть ли у вуза опыт подобной работы? Полмесяца пресс-служба СПбГУ размышляла над запросом «Новой», чтобы в конце концов констатировать: «Информация обо всех экспертизах и исследованиях, которые проводятся СПбГУ по заказу сторонних организаций, не может быть разглашена без согласования с заказчиками. Если у вас есть вопросы о проведении той или иной экспертизы, вы можете обратиться за разъяснениями к заказчику». 

К заказчику в лице СК РФ мы, естественно, тоже обратились. В пресс-службе ведомства нам пояснили, что «запрашиваемая информация не может быть предоставлена без личного распоряжения главы СК РФ Александра Бастрыкина». На момент подготовки материала разрешение от Бастрыкина получить не удалось. 

Из своих источников «Новой» стало известно, что на сегодняшний день исследование, заказанное Следственным комитетом РФ, еще не завершено. Возможно, оно будет готово к осени. Очевидно, что полученные от ученых рекомендации перестанут быть тайной, когда силовики приступят к воплощению теории на практике. 

Комментарии

— Это просто освоение бюджетных денег. Проведут «исследование», выпустят брошюры, прочтут какие-то лекции — все это якобы сформирует некий «сознательный отказ». Однако запросы общества — и молодежи в частности — никуда не денутся. Можно всех запугать, но это лишь отложит и в перспективе усилит протесты. 

У общества и молодежи в первую очередь есть запрос на перемены, на омоложение, на будущее. Реализовать этот запрос согласованными мероприятиями невозможно. Через выборы, которые молодым не особо интересны, тоже невозможно — в них никто не верит, а потому и не интересуется. При этом все видят необъяснимые дворцы чиновников, приближенных бизнесменов и прочее. И никаких объяснений от властей, вместо этого — дубинки, штрафы, запреты. Все это лишь озлобляет. Никакого диалога власть ни с кем не ведет. 

В 2000-х власть тоже пыталась работать с оппозиционными настроениями молодежи: создавались «Идущие вместе», «Наши», студентов массово вывозили на Селигер, на митинги в Москву. Вкладывали во все это много денег. А закончилось все Болотной площадью и уголовными делами. 

— Сегодня очевиден кризис в отношениях политиков и граждан. Запросы молодежи вообще игнорируются. Властям не хватает компетенции в этом вопросе. Все, что сейчас власть делает с молодежью, — унижает и использует как инструмент пропаганды. А тех, кого не получилось заманить на свои провластные междусобойчики, с ходу клеймит «лодырями» и «предателями Родины». От этого вопросов к власти становится только больше и, соответственно, протестный запрос тоже растет. Так с молодежью разговор не сложится, и власти это давно пора понять. 

Разработать рекомендации «для формирования сознательного отказа молодежи от участия в митингах» в принципе невозможно. Если власть и попытается что-то подобное создать, то это неизбежно будет нечто абсурдное и смешное. 

Выход на митинги — сознательное решение каждого человека, все прекрасно осознают риски, на которые идут. В последнее время мы видим все больший рост сознательного выхода молодежи на митинги, поскольку она недовольна неудовлетворением своих запросов. Молодые люди понимают, что будущее страны для них — очень важная тема. Возникает очевидный вопрос: «Есть ли уверенность, что власть в дальнейшем будет говорить с нами, если и сейчас отказывается?» Это и приводит к сознательному участию в протестных акциях. 

— В этом исследовании нет абсолютно никакого смысла. Власть годами доказывала нам, что никто не хочет знать реальные причины того, почему молодежь выходит на митинги. А они не тайна: экономический упадок, развал медицины, 18 миллионов нищих в стране, политические убийства, преследование рядовых активистов, массовые фабрикации уголовных дел и прочее. Власть не хочет бороться с реальными причинами, потому что де-факто сама является одной большой причиной. 

 Действующая власть не может договориться ни с подростками, ни с кем-то еще. Сложно договариваться с обычными людьми, сидя на золотом унитазе. 

— Молодежь выходит на митинги, говорит о проблемах в стране и мире из-за очевидных причин: отчаяние, нищета, безработица. Когда молодежь не видит для себя будущего — ни профессионального, ни любого другого. Если попытаться затушить одну из множества искр, то обязательно вспыхнет другая. Путинская власть очень боится, что искра однажды возгорится в пламя, а она рано или поздно это сделает. Именно поэтому в школах, в университетах, в интернете и на телевидении — везде, где только возможно, власть пытается сказать, что никаких проблем нет. Но достигает совершенно обратных целей, и политически сознательная молодежь выходит на акции, где заявляет о том, что мы являемся будущим и мы построим другой мир. 

Путинские власти пытаются навязать свою патерналистскую политику молодежи. Они постоянно пытаются нас убедить, что будущее принадлежит большим дядям, что все давно уже расписано, что стоит только ждать, а не действовать, не проявлять гражданскую активность и т.д. Все уже решено за нас. Но большие дяди крайне ошибаются, когда так говорят. Дело в том, что мы не будем ждать, когда за нас решат наше будущее. Мы будем бороться за будущее своего поколения. Подобный подход власти является лишь катализатором гражданской активности молодежи. В итоге молодежь будет выходить на митинги все больше и больше, что, несомненно, является положительным феноменом.