Часто говорят (особенно разные «народные бизнес-омбудсмены» — миллиардеры), что бизнес в России не то чтобы страдает под гнетом власти, но чувствует себя не очень хорошо. Такому мнению есть подтверждения. Но не все так просто.
Актуальный доклад банка Credit Suisse — Global Wealth Report 2021 рисует довольно специфическую картину «благосостояния» граждан РФ после карантинного года.
На конец 2020 года на 111,8 млн взрослых россиян приходилось чуть больше 3 трлн долларов благосостояния (свободных финансовых активов, недвижимости, автомобилей и т.п.) — 0,73% от мирового показателя, которое составляет 418,34 трлн долларов .
В среднем, подсчитали в Credit Suisse, на каждого взрослого жителя РФ приходится 27162 доллара «благосостояния» (свободные финансы, машина, жилье).
За минувший год эта сумма уменьшилась на 9,6%. Более резкое сокращение было зафиксировано только в Бразилии (- 24,1%), ОАЭ (- 13,8%), Чили (- 11,7%), Саудовской Аравии (- 9,7%). Мы в интересной компании: почему в ней оказались экспортеры нефти, понятно — дешевели углеводороды. А вот почему Латинская Америка? Тут что-то пошло не так с тем, как государства реагировали на пандемию.
Миллионеры и прочие
При этом у половины населения РФ, считает Credit Suisse, объем активов не превышает сумму в 5431 доллар на человека. Таков наш медианный уровень благосостояния (половина имеет больше этой суммы, половина — меньше). Этот уровень по сравнению с 2020 годом сократился на 691 доллар. Таким образом, за год пандемии среднестатистический россиянин обеднел на 11,2%.
Медианное благосостояние домохозяйств в России примерно соответствует уровню Перу и Эквадора (5445 и 5444 доллара соответственно), немного отстает от показателей Египта (6329), но опережает Габон (4685) и Экваториальную Гвинею (4651).
У 72,8% населения России суммарные активы на человека не превышают 10 тысяч долларов. По этой доле условно «небогатых» людей Россия находится примерно между Ямайкой (66,7%) и Никарагуа (78,2%).
Не Африка, уже хорошо. Латинская Америка.
Зато по уровню социального расслоения с коэффициентом Джин в 0,878 (единица тут такая ситуация, при которой все богатство находится в одних руках) Россия опережает и большинство государств Латинской Америки, и почти все страны Африки. Исключения только Бразилия и ЮАР.
Активы 199 россиян превышают 500 млн долларов.
Больше 100 млн долларов имеют 1120 наших сограждан, больше 50 млн — 1640, больше 10 млн — 15 180 и больше 5 млн — 22 100 россиян.
Наконец, в России 252 тысячи долларовых миллионеров. За год их число сократилось на 65 тысяч человек, подсчитали в Credit Suisse.
И еще 3,78 миллиона взрослых жителей РФ владеют активами на сумму больше 100 тысяч долларов (хорошая квартира в крупном городе).
Выводы здесь можно сделать разные. Можно фиксировать рост бедности, который идет вопреки всей официальной риторике. Можно говорить, что уменьшение числа долларовых миллионеров на 20% за год говорит о быстром сокращении среды малого бизнеса и среднего класса.
Можно возражать аналитикам Credit Suisse, которые могли не учесть ураганного роста цен на жилье в минувшем году и почему-то не обратили внимания на успехи московского рынка luxury.
Можно предположить, что «латиноамериканский» уровень благосостояния граждан РФ подсказывает, что решение наших проблем кроется в изучении латиноамериканского опыта. Например, для понимания ситуации с политическими институтами в России надо читать книги Марио Варгаса Льосы, а для понимания экономической ситуации — изучать работы Эрнандо де Сото.
А можно (как это сделаем мы) посмотреть на актуальную статистику Росстата.И все будет совсем не так однозначно.
Говорит Росстат
В комментарии «О финансовых результатах деятельности организаций в январе-апреле 2021 года» официальное российское статистическое ведомство сообщает: «сальдированный финансовый результат (прибыль минус убыток) организаций (без субъектов малого предпринимательства, кредитных организаций, государственных (муниципальных) учреждений, некредитных финансовых организаций) в действующих ценах составил 7 277,4 млрд рублей, по сравнению с январем-апрелем 2020 года он увеличился в 3,3 раза».
Однако, скажу я вам, это очень хорошие показатели! Понятно, что в сравнении с итогами прошлогоднего карантина, любые цифры роста будут выглядеть хорошо, но здесь можно сделать вывод, что экономика РФ действительно благополучно преодолела кризис.
Если так пойдет и дальше, то прибыль предприятий по итогам года может превысить 20 трлн руб. И еще ЦБ РФ прогнозирует годовую прибыль банковского сектора на уровне 2 трлн рублей. Если это плохие результаты, то я не знаю, каких вам еще нужно.
Правда, Росстат ничего не говорит о малом бизнесе, может быть там что-то идет «не так»? Нет, и малому бизнесу есть, чем похвалиться. Так, в Санкт-Петербурге, городе, экономика которого сильно пострадала от удара пандемии и локдаунов в прошлом году, малый бизнес чувствует себя совсем не так плохо, как может показаться стороннему наблюдателю. Во всяком случае, данные Петростата, говорят, что растут и обороты малых предприятий (на 25% за два года, и кризис затормозил рост, но не остановил его), растет и численность персонала в МСП. Даже «закрывающиеся» питерские гостиницы и рестораны в целом удвоили свои обороты по сравнению с 2019 годом (было 3,2 млрд рублей, стало 7 млрд).
Симфония бизнеса и власти
Тут что-то не так, скажете вы? Если экономика (и бизнес) действительно растут, почему же этот рост не находит отражения в доходах людей, которые за тот же период упали процента на три?
На самом деле, противоречия нет. Сочетание описанных выше сюжетов объясняет, почему бизнес в РФ «в общем и целом» доволен российскими порядками. Несмотря на всю демагогию о «высоких налогах» и «принудительной социальной ответственности».
Как это работает? Нет роста зарплат и доходов — значит, у бизнеса остаются свободные деньги на всякую «принудительную социальную ответственность». Всякие «коррупционные платежи» с точки зрения экономики предприятия — это то же самое, что «целевые налоги». Какая разница, кому и в какой форме их платить, если «деньги есть»?
Суть общественного договора — власть гарантирует бизнесу, что люди будут исправно работать за маленькие деньги (как она это может делать, отдельная история). Бизнес гарантирует свою лояльность и готовность вносить деньги, куда скажут. Довольны и те и другие. (И, кстати, если власть платит своим наемникам за счет доходов от нефтяной ренты, она совершенно не заинтересована в росте доходов всех остальных работников — иначе придется наращивать бюджетные расходы).
Трудящийся из этой «симфонии» сильных и богатых исключен и предоставлен самому себе. «Люди — вторая нефть», это так и работает.
В точности, как это происходит в Латинской Америке, мог бы сказать замечательный перуанский экономист Эрнандо де Сото. Не просто же так медианное благосостояние граждан РФ находится на «перуанском уровне», по оценке Credit Suisse.
Как писал Де Сото в своей знаменитой работе «Иной путь», «…за рубежом возникла иллюзия, будто Перу, как и западным демократиям, свойственна плюралистическая политика, что правое крыло желает укрепить частное предпринимательство и защитить общественную свободу, а левое стремится помочь бедным и устранить социальную несправедливость.
Они ошибаются. Традиционные правые не являются носителями принципов, лежавших в основе промышленной революции, а их социальная философия несовместима с либерализмом.
В Перу экономический либерализм служил ширмой для консервативной меркантилистской политики… Наши правительства <…> назначали «чистых» либералов на стратегические посты, и те применяли свои теории на макроэкономическом уровне, но не меняли правовых институтов, служащих внутренней дискриминации.
И даже этих людей убирали из правительства, когда меркантилистский истеблишмент оказывался недоволен».
А у нас «меркантилистский истеблишмент», ориентированный исключительно на извлечение прибыли и защиту интересов богатых, совершенно доволен происходящим.