«Я семь лет в Москве и не знала, что тут так можно с людьми»

Мы встречаемся с Махбурат в офисе «Тонг Жахони» на «Курской». Махбурат — невысокая 33-летняя девушка с коричневыми волосами, паутиной спадающими на широкие плечи, и ярко-желтым маникюром. Рассказывая свою историю, Эмилбаева время от времени надолго замолкает и вздыхает, опустив глаза: «Я несколько дней не могу уснуть. У меня так голова болит — я просто от шума пугаюсь, одна боюсь оставаться, мне страшно». Махбурат живет в Москве семь лет — она приехала сюда из Бишкека вскоре после рождения дочери: «Дочь живет с моими родителями, я ее обеспечиваю, я хочу, чтобы у нее было светлое будущее». Последние четыре года девушка работает мастером ногтевого сервиса в одном из салонов красоты в Хамовниках. В конце мая Махбурат сняла место в комнате на Комсомольском проспекте, неподалеку от работы: «Я раньше жила в квартире на Лобненской улице, но это очень далеко было, и я переехала поближе к работе, потому что я время трачу и деньги на метро, а у меня график — 30/0, я без выходных работаю». Махбурат, по ее словам, въехала в новую квартиру «только 31 мая», по закону встать на миграционный учет нужно было в течение семи рабочих дней. На момент задержания 2 июня девушка состояла на учете по прежнему месту пребывания, на Лобненской улице, и время для того, чтобы переделать регистрацию, у нее еще было — сейчас, например, Махбурат уже зарегистрировалась в той самой квартире на Комсомольском проспекте.

— Второго июня я вышла из дома в семь утра на работу, — рассказывает Махбурат. — Когда я выхожу, я сперва вызываю лифт, потому что живу на последнем, восьмом этаже, а потом уже закрываю дверь. Я вызвала лифт и смотрю — в этот момент откуда-то сверху спускается человек в розовой рубашке, отталкивает меня и говорит: «Дверь не закрывай». Получается, он стоял на лестнице, которая ведет на чердак, и ждал меня. Я поняла, что сейчас что-то произойдет. Может, это вор, убийца или маньяк, достала телефон и начала снимать. Я его спрашиваю: «Что случилось?» А он мне: «А что это мы тут делаем?» «Человек в розовой рубашке» оказался участковым ОМВД по району Хамовники Казаковым Иваном Владимировичем — он показал Махбурат свои документы, но на камеру делать это отказался. Девушка заявила Казакову, что пришла в гости: «Я испугалась, у меня же не было регистрации в этой квартире». Документы Эмилбаевой Казаков проверять не стал, но зачем-то попытался войти в квартиру. На одном из видео, снятых девушкой, видно, как Казаков открывает дверь, заглядывает внутрь и спрашивает, кто еще находится в квартире. «Вы права не имеете заходить, зачем вы заходите?» — говорит Махбурат на видео. После этого Казаков закрывает дверь и пытается повернуть девушку к лифту: «\[Откуда\] у вас ключи? Вы же в гости пришли. Поехали, разберемся». Внизу Казакова ждал еще один полицейский в форме (он не стал представляться и называть свое звание, лишь показал Эмилбаевой свой жетон — № 024708). Казаков сразу предупредил его, что Махбурат снимает все на телефон. После этого полицейский с жетоном вообще заявил, что «не несет сейчас службу по охране общественного порядка». — От них обоих пахло перегаром _(на видео слышно, как Махбурат несколько раз спрашивает: «От кого спиртом пахнет?» —_ **А.Р.**_),_ — рассказывает девушка. — Этот полицейский внизу, когда увидел, что мы спустились, очень удивился. Сейчас я думаю, что они не планировали меня забирать — думали, что участковый поднимется, возьмет деньги у меня и спустится. Потому что

— Когда мигранты приезжают, у них у всех есть определенный традиционный уклад жизни, — объясняет Александр Ким, YouTube-блогер, освещающий проблемы мигрантов, и сотрудник «Тонг Жахони». Это к нему Эмилбаева обратилась за помощью 2 июня. — Например, узбеки обычно семьями живут, и у них, как правило, есть миграционный учет по месту пребывания. У киргизов устроено иначе — так повелось. Гражданин Кыргызстана, который хорошо общается с местными, или гражданин России киргизского происхождения снимает квартиру как бы для проживания своей семьи. А потом сдает ее нескольким соотечественникам. Из-за вот таких посреднических схем сложно добиться постановки на учет — это все через собственника должно происходить. И видимо, за этим могут стоять какие-то договоренности с полицейскими: им платят и они закрывают глаза на учет.

В случае Махбурат, похоже, все было именно так. Женщина, у которой Эмилбаева снимает место, по ее словам, не является собственницей квартиры — она сама арендует ее и сдает другим арендаторам. При этом на миграционный учет арендаторов посредники обычно не ставят (для этого нужно связываться с собственниками) — после задержания Эмилбаева, по ее словам, сразу попросила зарегистрировать ее. Но женщина, у которой она снимает место, несколько дней отказывалась это делать: «Я говорю: «Зарегистрируйте меня, и к вам вопросов не будет», — рассказывает Махбурат. — Она не соглашалась. А до собственника не добраться, я не знаю, кто собственник». Да и к чему такие сложности, если можно «дать деньги участковым», чтобы полицейские не трогали жильцов? Видимо, такой порядок удобен всем: и полицейским, и посредникам. Но страдают от него такие, как Махбурат. Во дворе Казаков сразу стал вызывать наряд по телефону. Эмилбаева в это время пыталась выяснить у второго полицейского, за что ее задерживают. «Давайте честно: что вы от меня хотите? Я закон не нарушаю, — говорит девушка на видео. — Я в шоке от вас. Я с вами никуда не пойду, мне на работу надо. Я что-то нарушила? Основания скажите, пожалуйста. Мне ничего не объясняли. Я хочу, чтобы вы здесь протокол составили, и я пойду». Полицейский говорит Махбурат, что «ей уже все объяснили» и «они ее сейчас задержат», затем заявляет, что «не давал разрешение на свою съемку». После слов девушки о том, что она «очень хорошо знает закон», полицейский бьет Махбурат по телефону. — Потом он схватил меня за капюшон и стал сильно таскать за шею, — вспоминает девушка. На видео слышно, как она громко плачет, просит не трогать ее и истошно кричит «Помогите». Камера телефона трясется, видно, что девушку толкают из стороны в сторону, периодически в кадр попадает рука полицейского. — Что вы делаете? — кричит Махбурат на видео. — Что вы делаете? — будто пародирует ее полицейский. Казаков, как видно на видео, в этот момент стоит неподалеку, не вмешиваясь в происходящее. — Приехал наряд, и меня начали обыскивать, — говорит Махбурат. — Я как-то быстро успела скинуть видео всем коллегам и заблокировать телефон. Тот, кто меня таскал за капюшон, говорит: «Телефон отбери, она выложит сейчас в интернет». У меня забрали телефон и посадили в машину. У меня истерика, я плачу. Водитель сидит и еще полицейский один рядом — они не успокаивали, ничего не говорили, у них как будто каждый день такое происходит.

В ОМВД по району Хамовники Эмилбаеву посадили в обезьянник. «Нас там двое было — я и пьяный мужчина лежал на полу, — рассказывает Махбурат. — Как будто я какой-то преступник. Сесть там было негде. Я просила дать мне попить — мне сказали: «Захочешь — из крана попьешь». Меня так держали где-то час. Еще другие полицейские подходили к клетке, издевались прямо: «Ты чего здесь себя показываешь». Они долго пытались на меня что-то найти. Потом зашевелились _(коллеги Махбурат в этот момент связались с Александром Кимом, и он позвонил в ОМВД. —_ **А.Р.**_)._ Меня позвали в какой-то кабинет, там сидели две женщины, одна из них говорит: «Ну, мы проверили твои документы, все с ними в порядке. А чего это мы нарушаем?»

Эмилбаеву в итоге отпустили, выписав ей два штрафа на 5500 рублей в совокупности: за мелкое хулиганство («Якобы я материлась, когда меня таскали, хотя на видео слышно, что я не матерюсь», — говорит девушка) и нарушение правил пребывания в Российской Федерации. После этого девушка отправилась в травмпункт (врач диагностировал у нее «ушибы мягких тканей головы, шеи, груди») и написала заявление в полицию по фактам «незаконного задержания, превышения служебных полномочий с использованием насилия, фальсификации материалов административного дела». Махбурат собирается добиваться наказания полицейских: — Я живу в Москве семь лет, и у меня всегда все по закону. Я просто не могла подумать, что так будет, что тут так можно с людьми. Я не хочу так это оставлять, я хочу, чтобы их наказали. Беспредел со стороны полицейских без границ, оказывается.