Стрелки под прицелом

— Молодой человек, дверь вот там, — коммерческий директор охотничьего магазина на севере Казани указывает мне в сторону выхода. За минуту до этого я показал ему удостоверение журналиста и попросил о комментарии, затем, уже получив отказ, начал спрашивать, к кому еще можно обратиться. Ответ на все вопросы оказался ультимативным.

После убийства девяти человек в Казани, в обществе вновь встал вопрос об ужесточении правил оборота оружия. Об этом говорит даже президент. Раздаются голоса, призывающие полностью запретить продажу огнестрела гражданским. Для работников оружейных магазинов повестка малоприятная.

В трех оружейных меня просто разворачивают. Владелец одного из них объясняет: «Никогда после колумбайнов — ни в США, ни в России — не выходило публикаций, которые бы защищали любителей оружия. Ну нет статей о том, что не каждый человек с оружием — убийца. Всегда начинают говорить о запретах. Какой-то псих убивает людей, а страдать должны все».

Ни защищать, ни требовать запретов я не собирался. Хотел выяснить: - Что думают о массовом убийстве в гимназии владельцы оружия. - Зачем люди вообще покупают огнестрел? Так ли он необходим для самообороны? - Что работники оружейного рынка предлагают сделать, чтобы колумбайнов больше не случалось?

# **Вооружиться к пандемии**

Первыми на разговор внезапно соглашаются сотрудники магазина «Охотактив» — это сеть, в которой «казанский стрелок» Галявиев купил дробовик (правда, сделал он это в Йошкар-Оле). Продавцы Сергей и Владимир считают, что избежать повторения трагедии можно, если повысить возрастной ценз для огнестрела.

— Ну нельзя 18-летнему доверять дробовик или охотничье ружье. Это же еще подросток с несформированной психикой, — говорит Сергей. — Хотя бы с 21 года нужно выдавать лицензию, после армии. Или даже с 25.

Владимир сначала одобрительно кивает, а потом многозначительно говорит в монитор: «Хотя если псих — он и в 40 пойдет стрелять».

— А как исключить «психов» из очереди за оружием? — спрашиваю я. — Ну как-как, — Сергей стучит ребром ладони по столу. — Ввести хотя бы нормальный осмотр психиатра. И лучше — не один, а несколько сеансов. Чтобы точно понять, что человек здоров. Сейчас же как: в психдиспансере не состоял, в наркологии на учете не состоял — можешь пользоваться оружием. 11 и 12 мая, в день убийства и на следующий, атмосфера в магазине была мрачной.

— Конечно, мы все в ужасе от того, что произошло.

Такого, чтобы кто-то приходил и ругался, не было, но покупатели волнуются, да: боятся, что могут запретить торговлю или начать всех проверять, отзывать лицензии. Страшно, потому что даже если человек полностью адекватен, но у Росгвардии будет план по отзывам — отзовут. Один подонок поставил под удар целое сообщество.

О сообществе: за 20 минут, что я нахожусь в магазине, туда заходят два человека. Продавцы рассказывают, что спрос на оружие в Казани — высокий.

— Особенно с началом пандемии стали много брать, — говорит Сергей. — Я в какой-то момент уже начал спрашивать: зачем? И быстро понял. Выросла потребность в самозащите. Многие люди теряют работу, растет число преступлений. Краж. Особенно в частных домах. К нам приходил за пистолетом мужчина, рассказывал: просыпается утром на даче, спускается, а на диване на первом этаже какой-то мужик бухой спит. Ну, говорит, хорошо, что тот один был: разбудил его, за шиворот из дверей вывел. А если бы двое? Берут оружие, чтобы защищать свои семьи, свои дома.

— Покупают всё: и газовые пистолеты для самообороны, и охотничьи ружья, — говорит Владимир. — Почти с каждым покупателем мы разговариваем. В основном честно признаются, что пользоваться не собираются. Активные пользователи только охотники и те, кто по тарелкам пострелять любит. Большинство покупают, просто чтобы было: так спокойнее.

Иду вдоль витрин, в которых висят охотничьи ружья, карабины, винтовки, охолощенные автоматы. Бросается в глаза, насколько оружие — это недорого. Вот модельный ряд турецкой фирмы Hatsan (дробовик этой компании купил Галявиев): пневматическая винтовка Striker Alpha. Годится для охоты. Скорость вылета свинцовой пули — до 250 метров в секунду. Цена — 6290 рублей. А вот самозарядное ружье «Вепрь-12 «Молот», которое может использоваться и как служебное оружие — 35 000 рублей.

Выбор до 50 000 — огромен. Патроны — от 38 рублей. Когда я спрашиваю продавцов, оправданна ли такая доступность оружия, Сергей отвечает резко: — Дело не в цене. Hatsan что в Турции, что у нас, что в других странах одинаково стоит. Надо менять правила выдачи лицензий, тщательнее проверять человека. Владельцев оружия в России — миллионы. На преступления идут меньше 1% из них.

# **Другие правила**

Свое видение ситуации — в республиканском обществе охотников и рыболовов.

— Галявиев использовал охотничье ружье. Чтобы купить такое оружие, ему нужен был охотничий билет, — говорит охотовед Николай Емельянов. — К сожалению, сейчас для его получения достаточно заполнить заявку на сайте госуслуг, после чего, спустя неделю, даже без личного общения, этот документ ему выдадут.

До 2010 года, по словам Емельянова, действовала совершенно другая система.

— Чтобы получить охотничий билет, нужно было год — минимум год! — проходить в кандидатах. В течение этого времени человек ездил на охоту с опытными охотниками. И даже близко не брал в руки оружие. В это время к нему присматривались: как он себя ведет, действительно ли ему нравится охота, не агрессивен ли он, не злоупотребляет ли он алкоголем. Если что-то в поведении кандидата не нравилось, ему или отказывали в выдаче билета, или давали время на исправление. Если кандидат устраивал, то его допускали до внутреннего экзамена.

Экзамен, рассказывает охотовед, это масса вопросов: когда можно охотиться, как использовать собак, техника безопасности. Но даже если экзамен успешно сдан, охотбилет выдавался только после того, как за начинающего охотника поручатся двое опытных.

— Галявиева такая система отсекла бы сразу. Он не получил бы лицензию на оружие, — говорит Емельянов. — Поэтому сейчас, когда говорят о запретах, об ужесточении процедуры получения лицензий, я могу ответить только одно: не надо изобретать велосипед, до 2010 года у нас были вполне эффективные правила.

— Почему тогда их отменили? — спрашиваю я.

— Потому что появились «Госуслуги». Все упростили настолько, что из системы выпал человек, живое общение, живой контакт. Стало много формального. Почему-то мы не даем лицензии пилотов без тщательного обучения, без проверки человека. А разрешение на оружие, выходит, даем…