Как Познер Пушкина оскорбил

Случилось страшное: Познер оскорбил Пушкина. Яндекс бьется в истерике, Царьград — в падучей. Мастера заголовков смело ныряют в апофеоз: «Познер посчитал Пушкина нерусским писателем», «У Познера возникли вопросы к Пушкину». «Познер отказался считать Пушкина русским поэтом». К тому моменту, как я закончу этот текст, количество брани в адрес отпетого русофоба Владимира Владимировича, значительно превзойдет все, что автор успел написать на своем сайте. Накануне на этом самом сайте он решил в очередной раз зафиксировать свою любовь к Александру Сергеевичу. Зафиксировал. Сообщил, что любит всего поэта, но особенно «Повести Белкина». Для него Пушкин — это свет, прививка от русской тоски, что несвойственно сумрачным русским писателям. Именно в этом месте в игру вступили мастера заголовков, пишущие для тех, кто только эти заголовки и читает.

Что такого сказал Познер, чего бы до него не повторяли веками? Ровным счетом ничего. Владимир Владимирович — трубадур отточенной банальности. Так Вайль и Генис называли Довлатова, на что сам трубадур отвечал незамедлительно: прописные истины нынче очень дефицитны. Довлатов умер относительно недавно, но кажется — во времена троянских войн. Сегодня сама империя простых истин видоизменилась до неузнаваемости. Любое сообщение — прежде всего знак, который всякий трактует в меру своей испорченности.

Познер — счастливый человек. 1 апреля ему исполнилось 87, а он по-прежнему один из главных ньюсмейкеров отечества. Но вот что интересно. Любой его жест и шаг, от приключения в Грузии до смены жен, сладострастно обсасывается стаями щелкоперов. Однако, как только Познер ныряет в глубину, он перестает по большому счету быть интересным соплеменникам. Его путешествия (вместе с Иваном Ургантом) по странам и континентам — выдающаяся работа, где филигранно все — от текста и контекста до картинки и монтажа. И где благодарные отклики? Вопрос риторический. Более того, он умеет еще удивлять самым неожиданным образом. Казалось бы, мы знаем о Познере больше, чем о близком родственнике. Тем не менее, программу «Судьба человека» с Корчевниковым (отличная работа Бориса) слушала, не переводя дыхание. С мэтра словно слетела броня шаблонов, хотя публичные люди таких оплошностей себе обычно не позволяют. В этот день, то есть в день своего рождения, Познер был художником. О чем бы он ни говорил — от парада победы немцев на Елисейских полях (ему было тогда 6 лет) до любимых женщин — все было наполнено трепетом подлинного переживания. Меня особенно впечатлил рассказ о прощании со Сталиным. Молодой человек, только недавно приехавший в Советский Союз и чудом попавший на похороны непонятного ему вождя, застыл перед трупом в изумлении. Его поразили ноздри Сталина, похожие на две пещеры. Сталина давно нет, а пещерная реальность все длится и длится. Продолжается и эйфория в сети. Густо пошли заметки «Обыкновенный Познер». К утру он будет назначен главным врагом государства.