Из зоны невоенных действий

«Нельзя ставить на сцене заряженное ружьё, если никто не имеет в виду выстрелить из него. Нельзя обещать», — писал Антон Чехов. Безымянное время исказило цитату: «Если на стене висит ружьё, в третьем акте оно должно выстрелить». Речение, отдающее обречением: выстрел в нем неизбежен. Владимир Набоков, в одной из пьес расцветил эту выстреливающую безнадежность: «Если в первом действии висит на стене ружье, то в последнем оно должно дать осечку». А затем и вовсе в рассуждениях о Николае Гоголе заметил, что «ружья Гоголя висят в воздухе и не стреляют; <…> обаяние его намеков и состоит в том, что они никак не материализуются». Много их что-то на повестке дня, этих выстрелов, — в упор и в спину, оглушительных и холостых, метких и смертоносных. Если нельзя не палить, так лучше уж на бумаге, по-пушкински. Вот и в новой книге Геннадия Кацова «На Западном фронте» на каждом развороте изображено ружье. И мировое здесь (тема этого поэтического сборника поистине всемирная) не сулит мирного. Выстрелы раздаются через строфу, через страницу, через выдох от прочитанного. Прицельные и предупредительные одновременно. И, как это (не)редко бывает у поэтов, — в самую душу.

«На Западном фронте» Кацова, в отличие от ремарковского перемены существенные — ковидные. Имеющая подзаголовок «Стихи о войне 2020 года» книга не нуждается в указании воюющих сторон. Незримый бой этот привел к зримым последствиям для всех и каждого. Что-то треснуло в привычном нашем быте и бытии. Как в старом танго: «Все как было — и все не так». Ощутимое или бессимптомное новое иное шагает по планете, где жизнь втиснута в промежуток между ПЦР и вакцинами (которые тоже воюют между собой). Вести летопись незавидной ковидной эпохи Геннадий Кацов начал с первых ее дней. Дабы сверить ощущения с поэтами из разных стран, объединенных не только общей бедой, но и русским языком, он вместе со своей супругой Рикой Кацовой стал автором уникальной виртуальной антологии «CORONAVERSE — стихи коронавирусного времени», вобравшей тексты, написанные во время и под влиянием пандемии 2020 года. «CORONAVERSE» — это тексты и видеозаписи авторского чтения произведений, а также еженедельные виртуальные дискуссии, о том, как выживалось и переживалось в тот високосный год, подаривший лишний февральский день и ввергнувший остальные 365 в черную дыру локдаунов, карантинов и самоизоляции. К счастью, они составили редкую хронику. К сожалению, она по сей день не потеряла актуальности. «Ковидии», «Актуалии», «Персоналии» — таковы три части-участи новой книги одного из организаторов известного московского клуба «Поэзия» и участника андерграундной группы «Эпсилон-салон». Выстроены они в хронологическом и хроническом порядке, ведь, по сути, представляют собой историю затяжной неподатливой болезни. Она поражает сердца и умы, приводит к беспорядкам и смятению, парализует жизнь и эмоции, заставляя переосмыслять то, что и осмыслить толком не удалось. Переломная эпоха? Только перелом что-то не срастается. Да и тотальная социальная дистанция сближению не способствует («живи, коль держишь ты дистанцию, но кто-то ведь с нее сошел»). Тут и приходит на помощь поэзия как «дней связующая нить». «На Западном…» как в западне. Ставшая для «заложников карнавала» однообразной жизнь в период пандемии, для поэта оказалась многоОбразной. От полета по небесной глади до Страшного Суда ведет эта книга, не отрываясь от объятой тревогой земли. Поэзия Кацова не про эмпиреи и отвлеченные понятия, но про события и явления, которыми исполосованы газеты и нервы. Журналист и публицист с 1989 года живущий в США, сотрудничавший в свое время с Петром Вайлем на Радио «Свобода» (_Минюст России признал «иностранным агентом»)_ и по сей день ведущий политических программ на общенациональном русско-американском телеканале Геннадий Кацов не боится острых болевых тем вроде беспорядков в США, погромов, новой этики и прочей «пены дней». Но не фактология и сиюминутность господствуют здесь. Они лишь повод для разговора с читателем о причинах и последствиях, уроках и ассоциациях, на которые наталкивает время. Собственно, как раз и умение увидеть время отличает стихи, соседствующие в этой книге. От горечи ощущений к горькой иронии ведет читателя автор, по пути раскланиваясь с Бродским, Вознесенским, Фолкнером, Маркесом и далее по книжным полкам (ударение на выбор), вовлекая читателя в игру, наполненную радостью узнавания, разгадывания шарад в этом поэтическом квесте-странствии: «найди потенциал задействуй / терпение и скрымтымным / из зоны невоенных действий / пытайся выбраться живым <…> плыви в свою йокнапатофу / где хохороны с давних пор / и карнавальная эпоха /ты дай ей имя невермор» Стихотворные тропы выводят к неординарным и парадоксальным подчас умозаключениям и параллелям. Да и юмор, говорят, при этой постигшей человечество напасти весьма целебен («на этом месте должна быть короткая реклама / об опасности загрязнения мира виртуальным спамом»). «На Западном фронте» бес перемен: «империи падают с громом, / пред троном шатается трон — / за фатумом следуя скромно, / храни свой последний патрон / то кризис весенний наступит, / то кризис за ним нефтяной — / будь с ангелом зла неподкупен, / противься любою ценой…» Изменившийся, осыпающийся, мутирующий что его вирус, мир в строках, набранных сплошь строчными буквами (вновь ассоциация с военной стрельбой очередями) обнаруживает свою ломкость и шаткость, оттого и неслучайно неоднократное упоминание в книге вихрей, штормов и ураганов. Стихи и стихия здесь «взаимопроникновенны». Стрелки времени на страницах книги — тоже бравые стрелкИ: «время в клепсидре, должно быть, совсем истекло, / месяца два вытекало из времяпровода: / тем, кто погиб до цунами, еще повезло, / если учесть ряд событий текущего года». Стихотворения, которые даже по первым своим строкам, собранным в оглавлении, составляют нечто вроде верлибра, казалось бы, ходят кругами вокруг главной темы дня, месяца, второго года от рождества Covid-19, но, по сути, расходятся кругами. Не Дантовыми и не по воде, вода здесь если и есть, то огненная. Есть и воздух (дух времени), и дерево (древо жизни с трещинами), и земная тяга к воспоминаниям, к возврату во вчерашний день, полный привычного наперекор прививочному. Как бы ни были сумрачны настроения и пророчества Геннадия Кацова, написанные (безу)словно в атмосфере «военного времени», среди многих «выстрелов» его поэтического сборника есть и залпы салюта: «и каждый в этот день причастный / к победе будет и труду, / и всем достанется по счастью / в обед, в тридцать седьмом году…» Вот и в новостях все чаще про тридцать седьмой, и в воздухе. Так победим?