«Заговори, чтобы я тебя увидел!»

За дверьми этого клуба-общежития публика взывает к «клубовцам» или «клубням» в манере героини Пугачевой: «Пригласите, пригласите, пригласите…», алкая «инвайта». Одни мечтают проникнуть сюда, выпрашивая или покупая заветные «приглосы» (их уже продают минимум за 2 тысячи на eBay и Avito), приглашенные же, послонявшись по комнатам, остро чувствуют: попали. В эфир, просак или под раздачу — некоторые уже были заблокированы за распространение ложной информации и оскорблений.

Clubhouse — анфилада комнат, в отличие от страны, превращенной в людскую. Их тут «всех сортов, всех размеров, всех цветов»: и ванная, где перемывают косточки, и спальная, где держат свечку, и курительная, где на каждом слове хочется спросить, что курил автор, отдыха и милиции, страха и пыток. А уж смежных, проходных и гостевых не счесть. Самый крупный и популярный клуб (сообщество из нескольких «комнат») в русскоязычном Clubhouse — The Dacha с перевалившим за 100 тысяч числом подписчиков. Как говаривал персонаж «Покровских ворот», справивший новоселье: «Хожу и жмурюсь. Такой, понимаешь, это простор». Входи без стука, всем рады. Впрочем, судя по утечкам, без стука не обходится.

Отфотошопленная реальность, обколотая ботоксом визуальных спецэффектов, потеснена. Хватит, насмотрелись! В центре внимания — звук, голоса за кадром, глас народа. Конечно, и тут не обходится без пранкеров, пародистов, имитаторов и звукоподражателей, но пока они в меньшинстве. Вот и вместо Пугачевой на здешних просторах оказалась исполнительница ее роли. А ведь ей почти поверили. Да и почему не быть в этом теремочке комнате смеха?

Если голосование в стране подвержено цензуре (цензы возраста, гражданства, дееспособности, а не то, что вы подумали), то особую ценность приобретает пространство, где можно голосить или прокричаться. Есть в этом хаосе Clubhouse что-то первородное, ведь человек рождается в мир звуков, еще не видя мир как таковой. Стало быть, в этом виртуальном инкубаторе мы переживаем новое перерождение.

«Не выходи из комнаты, не совершай ошибку», — усвоенное в карантин теперь обрело новый смысл. Что может быть эротичнее, чем медленно снимать… комнату в Clubhouse. Среди российских съемщиков 59,2% женщин и 40,8% мужчин. За его пределами подавшим голос иной раз поддают. Пожалуй, страх нынешнего времени схож с фобиями артистов сцены — потеря голоса или права на него. Пока «Голос!» не стало командой, Clubhouse — временное прибежище, говорильня, народный парламент, т. е. в отличие от отечественного — место для дискуссий.

Здесь мелят языком и мелят язык. Театр у микрофона и увлекательный лекторий одних комнат заглушается гулом репетиловщины и словоблудия каморок и чуланчиков по интересам. Впрочем, из любой комнаты можно уйти по-английски (не простившись), нажав на специальную кнопку, а можно и по-еврейски (прощаясь, но не уходя, продолжая в чем-то убеждать собеседников). В этом последнем случае модератор-мажордом комнаты волен отключить микрофон или выпроводить из комнаты (в беспроводном режиме).

а точнее, увеличения числа фолловеров за счет взаимной подписки. Качество персоны в Clubhouse определяется количеством ее последователей. Стоит какому-то «тысячнику» заглянуть в ту или иную комнату, как длинный шлейф «душ», подписанных на него, следует за ним по пятам. Несмотря на закрытый характер сети (только для своих), переступая порог Clubhouse, о приватности стоит забыть. Посещение комнат и факт присутствия в Сети — все на миру. Записывать разговоры формально запрещено (что, однако, не останавливает некоторых делать это), да и сам сервис оставляет за собой право вести записи и хранить их. Обусловлено это якобы антитеррористической политикой сервиса и целью предотвращения распространения личных данных пользователей. В сотрудничестве с властями сервис пока не замечен, но лиха беда начало. Может быть, тем и объясняется, что большинство (95,3%) предпочитают помалкивать в качестве «вольных слушателей» и лишь 4,7% русскоязычного сегмента не боятся открыть здесь рот? Да и тот факт, что приложение сканирует перечень контактов (телефонной книги) устройства, на которое оно загружено (это необходимо для отправки инвайтов), вызывает вопросы и резонные опасения. Разочаровавшиеся же в модной соцсети пользователи, решившие попрощаться с ней, будут удивлены, когда обнаружат, что сделать это можно лишь одним-единственным способом: написав электронное обращение на английском языке с указанием номера телефона и ника с адреса, указанного при регистрации. Судя по гневным отзывам, такие письма попадают в «долгий ящик»…

Фониатры и преподаватели ораторского искусства активизировались — клиентуры прибавилось. Все хотят «прозвучать» в Clubhouse. Но пока одни тренируются по методу Демосфена, а другие набрали в рот воды, иные предпринимают попытки монетизировать обретенные квадратные метры комнат. Clubhouse, вслед за прочими социальными сетями, породил новые профессии, за которыми не поспевают трудовые книжки. _«Я готов_ начать. Неважно с чего. Открыть рот. Я могу _молчать_. _Но лучше мне говорить», — тарифная сетка_ Clubhouse рассчитывается поминутно и фиксированно, или даже по числу обращений к микрофону. Водится здесь платная массовка, клакеры и комнатные фикусы-фиксусы, обязующиеся за мзду молчаливо присутствовать в комнате, не подавая признаков жизни или вовремя поднимая виртуальную руку, чтобы пропеть заранее высланный им дифирамб хозяину комнаты. «Промолчи — попадешь в богачи! — «лучшим людям города» такой заработок тоже не чужд. Именитым гражданам платят за молчаливое нахождение в тех или иных комнатах или прогулки по тем или иным клабхаус-адресам (гонорар в 150 тысяч для некоторых вожаков далеко не предел мечтаний).

Аудитория за ними идет косяком, видимо, в надежде на клабхаусную Землю Обетованную. Эти прогулки не засчитываются шагомером, но, кажется, расплодившиеся клабхаусологи — здешние сталкеры — обещают решить и эту проблему. Тем, кто не любит ждать, клабхаус-консьержи помогают застолбить место под солнцем в нужной комнате и готовы вовремя свистнуть, когда придет ваша очередь жечь глаголом. Они же готовы послужить «послухами», сдав в почасовую аренду свои ушки-на-макушке, и внимать за вас комнатным дискуссиям, предоставив затем краткую сводку услышанного. Если же вам трижды удалось проявить себя радушным хозяином (организовать беседу), то можно расхрабриться и зарегистрировать свой клуб. Попытка эта — пытка: оформление заявки, срок рассмотрения и процесс модерации не сулят гарантированного успеха.

В перспективе, шепчутся по углам, обещают запустить продажу абонементов в некоторые сообщества и «могучие кучки» Clubhouse. Ходят разговоры и о рекламных паузах, которые со временем могут прерывать общение (размещать рекламу и блокировать ее, вероятно, можно будет за «клубный взнос»). «Ну что ваш батюшка? всё Английского клоба / Старинный, верный член до гроба?» — скоро учителям придется пояснять, что персонажи Грибоедова тусовались не в Clubhouse. Да и с профориентацией все теперь чуточку иначе. Скажем, если ребенок сообщит вам, что решил стать биологом, уточните, о чем идет речь. Биолог сегодня не то, что вчера. Он, конечно, тоже разбирается в окружающей среде и живых организмах, но специализация его уже некуда. Биолог, как стало известно, — это специалист по оформлению «био» (биографий) в профилях участников Clubhouse. «Биолог» проводит аудит биографии (как на Страшном суде) и рекомендует, например, заменить трудновыговариваемое слово «преподаватель» на модное заграничное «коуч».

Не за тридцать сребреников, конечно, расценки нынче иные. Зато есть шанс, что инвестиция окупится и вы приобретете солидную клиентуру или качественно «сбрендите» (выстроите личный бренд). Так что та биология, которой учили в школе, — цветочки… Ягодки растят в комнатных условиях оранжереи талантов Clubhouse.

Оттуда вылетело, и теперь не поймаешь: русскоязычный интернет погрузился в изобретение новых профессий и значений затертых слов. Райтеры — отправляют в рай. Вирусологи — заражают «вирусным маркетингом». Математики учат ругаться матом, а гуманитарии — помогают ориентироваться в скидках в ГУМе, удобряя тамошние клумбы гумусом. Кинологи рекомендуют фильмы, а механики знают толк в мехах. И так далее, весь классификатор профессий и должностей заиграл новыми красками. В дверной проем Clubhouse залетают и западные ветры. Там тоже уйма новых, порожденных соцсетями призваний и поприщ, не снившихся и Поприщину. Быть «Digital PR-коммандосом» хорошо, а «Ниндзя новых медиа» лучше. Это не названия шуточных маскарадных костюмов, а наименования профессий. Их коллеги по палате — «директора по чат-маркетингу» (заговаривают о покупке и цене на нее), «менеджеры бесед» (лишнего не скажут), «евангелисты брендов в соцсетях» (проповедуют и обращают в свою веру, невзирая на религиозные различия), «исполнительные архитекторы соцсетей» (вот уж кто строит из себя), «социальные прогнозисты и наемники» (видимо, если их прогнозы не сбываются, им есть чем ответить офлайн). Есть даже композиторы (симфонисты?) и артисты соцсетей. Clubhouse «переворошив, намотай себе на ус — все работы хороши, выбирай на вкус!»

«Вот комната эта — храни ее Бог — мой дом, мою крепость и волю», — пел Окуджава. Сохранится ли в Clubhouse голос рассудка, здравого смысла или совести, неизвестно пока даже стратегам-инноваторам по оптимизации социальных талантов (есть такая профессия, взводный, Social Talent Optimization Strategist Innovator), но то, что здесь можно обогатиться, — однозначно. Словами, сплетнями, обрывочными знаниями и поводами для улыбки. Нажить контакты и деньги тут возможно, не нажить бы горя (от ума), а то ведь как порой бывает: «Шел в комнату, попал в другую».

**Эмилия Деменцова**, специально для «Новой»