«31-го, падаль, тебе отрежут голову»

##### [Немедленно освободить Сергея Смирнова! Заявление «Новой» и «Синдиката-100» после задержания главреда «Медиазоны»](https://novayagazeta.ru/articles/2021/01/30/88968-nemedlenno-osvobodit-sergeya-smirnova)

На митинге 23 января я работала аж на два СМИ. Писала с места событий в «Новую газету» и готовила репортаж в номер еженедельника «Дальневосточные ведомости», штатным корреспондентом которого являюсь. Параллельно вышла в эфир на одной из местных радиостанций. После дала комментарий на «Эхе Москвы». И публиковала видео и фото в одном из популярных приморских телеграм-каналов (они потом разошлись по разным ресурсам). Последнее у нас в стране, кажется, не запрещено. Свои личные симпатии и антипатии, как обычно на таких мероприятиях, я оставила дома. Максимально нейтрально вела хронологию, описывая, что вижу и слышу, что говорят люди. На этом моя роль на митинге заканчивалась. — Ты где? Там пишут, что тебя задержали, опрашивает ФСБ, ты организовывала митинг! — кричит в трубку мама, пока я досылаю в редакцию «Новой» последние фото с задержаний во Владивостоке. Успокаиваю маму кое-как. Потом звонят коллеги. Говорят, что волнуются. Нет, я не в автозаке. И даже не получила дубинкой по хребту, хотя снимала задержания с близкого расстояния. И вообще ничего страшного не произошло. Не считая того, что мужчина в штатском один раз подошел и точным ударом выбил у меня из рук телефон под ноги шагающему ОМОНу, сломав зарядку и поцарапав экран. Потом этот же мужчина, представившийся Александром Ожеговым, командовал омоновцами, хотя мне сказал, что на митинге не по службе, а «как гражданин Российской Федерации». Оказывается, эта непримечательная история и открыла ящик Пандоры. Когда одна из моих коллег опубликовала ее в своем телеграм-канале, сообщение моментально расхватала куча других пабликов с комментариями. «Журналист Валерия Федоренко, по данным ФСБ, участвовала в сегодняшней акции не как сотрудник СМИ. Фактически она является одним из организаторов незаконного митинга…», — доносит канал Barsuk TV, принадлежащий, как принято говорить — «по слухам» (в Сети же анонимность!), бывшему вице-губернатору по внутренней политике, а ныне медиатехнологу, руководителю парочки не самых популярных краевых СМИ Александру Шемелёву. Он же — генподрядчик краевого правительства по информационной работе, одно из руководимых им СМИ — оператор краевых контрактов. У него своя сетка каналов, некоторые «как бы независимые».

Еще один канал «разродился» после моего комментария в эфире «Эха Москвы». «Одна из активных сторонниц Алексея Навального, не гнушающаяся, когда ничего не происходит, брать денег и у властей, Валерия Федоренко, занимавшаяся на деньги местного предпринимателя Дмитрия Алексеева организацией митинга…». Забавно, что все знакомые знают: я не считаю Навального человеком, способным возглавить Россию, и не вхожу в число его ярых сторонников, хотя и уважаю за журналистскую деятельность. Так же точно я признаю за людьми право следовать своим убеждениям, будь они за Навального или за Путина. Жаль, что такое сейчас не в моде. «Деятельностью Алексеева, Федоренко и еще ряда лиц уже занимаются силовики», — пишут «телеги», словно силовики первым делом побежали перед ними отчитываться о проделанной работе. Алексеев, кстати, — это местный бизнесмен, глава компании DNS, входящей в список Forbes, и чудесный человек: живет в обычном доме, чистит снег, бегает по утрам и высказывает весьма нетривиальные мысли о происходящем в стране. За это его очень любят обычные люди и не очень любят власти предержащие. Его те же самые паблики пытаются травить регулярно. В конце концов, вся эта дичь копируется и рассылается и в WhatsApp-сообщениях. В том числе, моему непосредственному руководству и коллегам. И хотя они люди в основном адекватные, приятного все равно мало. О комментариях отдельных блогеров в соцсетях вообще промолчу. Спасибо, хоть СМИ ограничились упоминанием, что замечена Федоренко, она освещает митинг (вот новость-то!). Такая щедрость, впрочем, только по отношению ко мне. Еще несколько человек, не журналистов, пропесочили почем зря — чуть ли не в каждом сообщении публиковали выдумку о том, что какие-то силовики проверяют ребят на причастность к организации акции. Один из них — местный общественный деятель, даже не присутствовавший на митинге, — позже в личной беседе со мной посетовал: «Я-то ничего иного от этих людей и не ожидал, но, не дай бог, кто-нибудь по доброте душевной донесет эту ложь до моей мамы». Его маме уже за 80, она блокадница, и уж точно она не сможет понять, почему кто-то может так нагло, цинично и безнаказанно лгать. Навальный позвонил собственному предполагаемому отравителю, и это выглядело круто. Я не Навальный, но решила написать тому, кто инициировал этот поток грязи. Удивительно, что еще 19 января мы с этим человеком мило беседовали, он звал меня на работу в свои медиаресурсы и посылал эмодзи-цветочки… 23-го числа началось безумие. Свою причастность к травле он в личных сообщениях не отрицает, что уже неплохо. В остальном — пишет ровно то, что написано в тех же каналах, но это ожидаемо и понятно. Забавно, что команды «мочить» всех нас краевое правительство, скорее всего, не давало. По крайней мере, по информации из нескольких высокопоставленных источников. Так в чем причина? А причина ясна. Сейчас разыгрываются аукционы на информобеспечение и, главное, выделяются деньги на работу с «новыми медиа». Год-то сложный, выборный… И чтобы отхватить кусок побольше, нужно сделать вид, что кругом враги. Ну с кем-то же надо бороться! Это, разумеется, далеко не первый митинг, на котором я работаю как журналист. Были во Владивостоке и раньше несанкционированные публичные акции. И с омоном в 2008 году — в поддержку правого руля; правда, тогда приморский ОМОН идти на своих мирных граждан отказался — избивать автомобилистов прилетели «космонавты» аж из Подмосковья. И с шествиями по Светланской (в поддержку Фургала нынешним летом). И стихийно, несколько дней подряд, в поддержку избранного губернатора Приморья Ищенко, у которого украли победу в 2018 году. И с разгулявшимися казаками, которые избивали молодых людей 12 июня 2017 года на глазах у сотрудников полиции и департамента внутренней политики. Короче, плавали, знаем. А если кто-то забыл, есть [памятка](https://mmdc.ru/services/rekomendacii_zhurnalistu_osvewayuwemu_sobytiya_proishodyawie_v_obwestvennom_meste/) Центра защиты прав СМИ (_Минюст признал организацию иностранным агентом_). Ничего лишнего. **Валерия Федоренко**

<span class="highlighted"> **Обновление. 31января 10:10** </span>&nbsp;_Уже после публикации этой статьи в telegram-канале «Типичный Севастополь» мне написали: «Журналистов твоего издания довольно часто убивали. Так что, может, если ты оттуда просто вылетишь, это еще не самый плохой вариант» и предложили подумать о кремации._ В Севастополе 23 января прошел первый c 2014 года митинг против действующей российской власти. Намерение части жителей города выйти на улицы против Владимира Путина, пользовавшегося здесь доселе исключительным почтением, накалило местное информационное поле.

Для собравшихся на митинг появился чат «Свободный Севастополь». Я написала в него, представившись журналистом и оставив контакты для тех, кто захочет рассказать, как прошла акция. Оставила свои контакты. Спустя несколько часов — понеслось… Порядка десяти местных провластных telegram-каналов обвинили меня в «провоцировании подростков идти на митинг». Писали, что я «обещала подросткам 5000 рублей за селфи из автозака, а потом кинула», что я пишу свои тексты «в алкоголическом бреду». И это еще довольно безобидные фантазии. В ночь с 22 на 23 января telegram-канал «Рокот» обвинил меня в организации протеста и слил в Сеть все мои персональные данные, включая телефон. На следующее утро я обнаружила, что у меня масса неотвеченных звонков с неизвестных номеров. Член севастопольского «Гражданского штаба в поддержку президента РФ В.В. Путина» Александр Синявский написал пост в Facebook, в котором сообщил, что мои «призывы к распространению информации» — провокация (!), и снабдил пост скриншотом из чата «Свободный Севастополь» и моим селфи с акции в поддержку Ивана Сафронова, а затем посоветовал пообщаться с Росгвардией. Была еще серия постов, раскиданным по группам в фейсбуке, где

26 января по мне прошлось местное издание «Объектив», связанное с крупнейшим севастопольским застройщиком экс-министром обороны Украины Павлом Лебедевым. Оказалась, что я «юродивая» «журналистка-неудачница», которая «поддерживает протест» «из Замкадья». Издание скопировало мои посты в фейбуке, где я просила поделиться информацией о задержанных, и пришло к выводу, что от моих постов с «дешевым пафосом» пахнет «банальной провокацией». Считать количество оскорблений в свой адрес не вижу смысла. Пожалуй, с такой массированной атакой я сталкиваюсь впервые. Ну что ж, хоть обеспечиваю своих хейтеров «рабочими местами». **Надежда Исаева**

Инициатива наказуема. Это тот вывод, который я сделала, столкнувшись с травлей в севастопольских телеграм-каналах. Утро пятницы не предвещало беды, пока ко мне в комнату не постучали два сотрудника из Центра противодействия экстремизму. Один из них представился майором Степановым, другой встал в углу коридора и снимал все происходящее на «мыльницу». Поскольку это были не совсем домашние условия, то рядом с ними стояли сотрудники общежития, вызвавшиеся быть понятыми (впоследствии я очень много раз их мысленно поблагодарила). Майор предложил ознакомиться с предостережением о «недопустимости действий, создающих условия для преступления», в котором говорилось, что я могу быть «причастна к организации несогласованного мероприятия». Любопытно, что в документе не уточнили, какое именно мероприятие мне приписывают и в каких числах. Затем Степанов поинтересовался моими планами на субботу и порекомендовал не появляться «там, где не надо». Можно сказать: раз заподозрили, значит, были на то основания. Проблема в том, что основанием послужило участие в чате и личная переписка с администратором, в которых я поделилась намерениями осветить события 23 января в Севастополе в качестве журналиста независимого СМИ. Расстроившись от такой несправедливости, я написала редактору Первого университетского (независимое СМИ МГУ) о случившемся. Рассказала, что со мной произошло, и приложила фото предостережения с замазанными личными данными.

ссылаясь на другой telegram-канал — «Рокот». Канал-источник совсем изловчился и приложил ссылки на аккаунты в «ВК» и Telegram. Остроумные читатели канала называли меня «агентом госдепа» за американские флажки в приложенном фото. Ближе к вечеру мне начали писать в личку с угрозами и обещаниями избить. В полночь уже в твиттере полсотни пользователей начали активно делиться постом с тем же содержанием, что и в «Рокоте». Впечатления от этого всего неприятные. Травля очень сильно выбивает из колеи, особенно когда сталкиваешься с ней впервые. Уверена, что после публикации этого материала будут предприняты новые попытки затравить, напугать и деанонимизировать каждого автора. Но столкнувшись с этим вновь, мы отреагируем гораздо проще. **Анастасия Смирнова**

В Тюмени травле подвергся корреспондент Znak.com Мстислав Письменков. 26 января личные данные журналиста, включая фамилию, имя, отчество, дату рождения и номер телефона, были опубликованы в телеграм-канале «Рокот» со следующим комментарием: «...активно распространяет волковский призыв принять участие в несогласованной с органами власти протестной акции политических педофилов 31.01.2021». Позже аналогичная запись появилась в нескольких Telegram-каналах и в паблике «Типичный Тобольск» в «ВКонтакте». Также в посте говорилось, что Письменков якобы собирает 200 тысяч рублей на оплату штрафа за повторное нарушение правил организации митинга (ч. 8 ст. 20.2 КоАП) и что ему грозит уголовное преследование.

«Сначала мне звонили несколько человек подряд. Судя по голосу, взрослые люди, лет пятидесяти. Оскорбляли, посылали «в баню». Кто-то советовал «ходить и оглядываться». Позже позвонил мужчина, сказал, что увидел пост в группе «Типичный Тобольск», спросил, какое отношение я имею к педофилам. Я объяснил, что никакого, он удивился, что кто-то может так выкладывать данные человека, и попрощался. Еще поступали такие сообщения: «31-го, падаль, тебе отрежут голову». «Готов &lt;…&gt; к смерти?». Были и отдельные экземпляры: один желал мне доброго утра и спокойной ночи, второй целый день скидывал мне новости об арестах политических активистов. Неприятно, конечно, но странно, что взрослые люди занимаются такой ерундой», — рассказал Мстислав Письменков «Новой газете». Письменков уточнил, что в мае 2018 года он действительно получил штраф за повторное нарушение правил проведения массового мероприятия (ч. 8 ст. 20.2 КоАП). Однако штраф был уплачен вовремя, большую часть суммы оплатил штаб Навального. С тех пор никаких денежных сборов он не ведет. По мнению Письменкова, происходящее является попыткой давления на него как на журналиста в преддверии протестной акции, запланированной на 31 января. **Никита Кифорук**

После публикации «Нового Качканара» о прошедших во многих городах России несогласованных массовых акциях в поддержку Алексея Навального в городских соцсетях началась травля сотрудников газеты. В ночь с 27 на 28 января в семи качканарских группах в «ВКонтакте» (Качканарский городской округ, Качканарский Четверг, Город Качканар, Единая дежурно-диспетчерская служба Качканара, Качканарский рабочий, Подслушано в Качканаре, Признавашки Качканар) в комментариях под несколькими постами подряд с аккаунта Александра Волкова размещена информация о директоре ООО «Редакция газеты «Новый Качканар» Ларисе Плесниковой. Ее фотография сопровождается следующим текстом: «Уважаемые качканарцы! Посмотрите на эту фотографию. На ней директор газеты, групп в соцсетях и сайта «Новый Качканар», а на заднем плане наградная грамота, которая финансируется «Ельцин-центром» (_речь идет о грамоте фестиваля молодежной журналистики «Time_ _Code» 2014 года_. **** — **Ред.** ).

Они пишут вранье, чтобы вызвать недовольство у граждан и вывести вас на митинги, чтобы убрать Путина и заменить его на своего, который сделает все, как было на Украине. А потом пустят натовскую армию, и нас уничтожат физически! Злостные комментаторы в этой группе тоже работают на эту же газету». Всего «НК» насчитал более 60 таких комментариев в «ВКонтакте». По поводу распространения фейковой информации в интернете, а также за возбуждение ненависти и вражды газета «Новый Качканар» намерена обратиться в правоохранительные органы.

27 января сотрудники полиции пришли в квартиру журналиста нижегородского издания Koza.Press Маргариты Мурахтаевой, дочери совершившей самосожжение в прошлом году (после обыска!) Ирины Славиной. Силовики собирались вручить Мурахтаевой повестку на допрос по делу о «нарушении установленного порядка проведения митинга» 23 января. «Меня дома не было. Я сейчас нахожусь в Санкт-Петербурге, — рассказала Мурахтаева «Новой газете». — Дверь открыл папа. Он взял повестку. В отношении него полицейские вели себя нормально, даже, как он сказал, немного побаивались». В рапорте старшего инспектора полиции Панкратова (документ имеется в распоряжении «Новой газеты») говорится, что «в действиях Мурахтаевой имеются признаки состава административного правонарушения, предусмотренного ч. 5 ст. 20.2 КоАП РФ». «Я находилась на этой акции как журналист Koza.Press. Все соответствующие документы у меня имеются. На мой взгляд, это некая попытка устрашения: силовики видят, что растет замена моей маме, и стремятся этого не допустить», — говорит Мурахтаева. Корреспондент Koza.Press отметила, что придет в полицию по возвращении в Нижний Новгород. **Иван Жилин**

В Саратове сразу после митинга был задержан журналист Илья Матушкин. Матушкин, являясь корреспондентом издания «Красная Москва», помогает депутату областной думы от КПРФ Николаю Бондаренко. На митинге был с пресс-картой и вел съемку. Матушкин полагает, что его приняли за организатора митинга. — Когда немного рассосалась толпа на площади у здания облдумы, мы с оператором пошли на Большую Казачью, практически туда, откуда оппозиционное шествие стартовало, — рассказывает Матушкин. — Приличное расстояние уже прошел. Сел в свой автомобиль и несколько минут просто сидел — все-таки четыре часа работы на ногах очень выматывают. Наперерез моей машине выехал уазик-«буханка», когда я заканчивал разговор по телефону со своим коллегой из другого издания. Попросил его повисеть на трубке, потому что подумал, что это «то самое». Из уазика вышли двое полицейских, один из них постучал в стекло и говорит: «Вы должны будете проехать с нами».

Матушкин заявил полицейским, что ни организатором, ни участником он не является, что он журналист и занимался освещением события, что ни одним законом не запрещено. И показал свое удостоверение. По словам Ильи, полицейские замялись, но потом попросили паспорт. Проверив документ, все равно велели Матушкину ехать с ним в отдел полиции № 6. — Меня завели внутрь, говорят: «Ну, объясняйте!» — вспоминает Матушкин. — Я отвечаю: «Что объяснять?» При этом мне никто не представился. Я объяснил, что я работал в качестве журналиста на акции, что я был с бейджем и имел полное право там находиться по закону. После подробных объяснений Матушкина отвели в камеру. В камере он, по его словам, был не один. Соседа Матушкина по камере — молодого человека по имени Самир — задержали, когда он смотрел на шествие со стороны. В соседней камере тоже было несколько человек задержанных. Как рассказывает Илья, на его вопрос, много ли задержанных, полицейские ответили: «Мы думали, будет больше». — С протоколом вышла интересная история, — рассказывает журналист. — Они составили на меня протокол за административное правонарушение, за участие в несанкционированном митинге. В протоколе было напечатано, что я выкрикивал лозунги, и это было зафиксировано группой видеофиксации. Я написал, конечно, что я не согласен с изложенным в протоколе. И тут один из полицейских углядел там опечатку в собственном звании. Хотел унести протокол, чтобы новый распечатать. Я ему говорю: или вы мне новые листочки на подпись приносите, или прямо в этих опечатку ручкой исправляете. Он ушел, с кем-то посовещался, вернулся и говорит: никакого протокола не будет. И порвал его в клочья. В то время пока Матушкин находился в отделе полиции, к ОП № 6 подъехали помощники и однопартийцы Николая Бондаренко. Чтобы выдворить гостей из отдела, полицейские нажали «красную кнопку», вызвав спецбригаду Росгвардии. Прибывшие в ОП бойцы также начали оказывать давление на помощников депутата. В результате Илья Матушкин отделался легким испугом. — Полицейские вели себя со мной очень вежливо, — заметил он. — Наверное, потому, что я показал удостоверение журналиста. Николай Бондаренко назвал ситуацию с Матушкиным политически мотивированной, а действия силовиков — попыткой оказать давление. По словам саратовского депутата Госдумы от КПРФ Ольги Алимовой, Илья Матушкин выполнял свою работу. — Это его профессиональный долг, — заметила она. — Невозможно выполнять свои обязанности журналиста, не побывав на мероприятии и не посмотрев на это собственными глазами. Такой подход приветствуется. При этом я абсолютно не поддерживаю тех полицейских, которые, как держиморды, хватают первых попавшихся под руку людей только ради того, чтобы «заластать» журналистов, женщин, детей, которые шли в магазин или глазели на акцию. И, конечно, мы будем прилагать все силы, чтобы вытаскивать из рук полиции таких пострадавших. И я не очень хорошо отношусь к тому, что приглашают на несанкционированные акции, подставляя под удар людей. Я понимаю, что «несанкционированный митинг» звучит не совсем правильно. Но власть наша сейчас настолько ужесточила наказания за любую активность — вплоть до одиночных пикетов, — что даже мысли наши скоро будут считать несанкционированными. При этом надо думать, конечно, как выводить людей на митинги, не подвергая их опасности. **Анна Мухина** , «Свободные новости»

29 января прокуратура по требованию ФСБ пришла к журналисту «Тайги.инфо» Алексею Мазуру. Силовики объявили его «организатором» акции 31 января и вручили «предостережение о недопустимости нарушения закона». Акцию 31 января Алексей по редакционному заданию должен был освещать. «В&nbsp;прокуратуру города из&nbsp;УФСБ по&nbsp;Новосибирской области поступили сведения, что группой граждан 31&nbsp;января 2021 года с &lt;…&gt; планируется проведение акций протеста в&nbsp;форме шествия от&nbsp;станции метро „Красный проспект“ до&nbsp;сквера Героев Революции с&nbsp;целью выражения поддержки Навального, высказыванием требований об&nbsp;его освобождении с&nbsp;использованием плакатов и&nbsp;иных средств наглядной агитации»,&nbsp;— говорится в «предостережении». Алексей Мазур рассказал «Тайге.инфо», что нигде не анонсировал акцию. Действия силовиков журналист связал с тем, что баллотировался в горсовет Новосибирска от независимой коалиции «Новосибирск 2020» (и занял второе место на округе №9), а также с тем, что 29&nbsp;января посетил в&nbsp;спецприемнике оппозиционного депутата горсовета Сергея Бойко, арестованного по ч. 8 ст. 20.2 КоАП&nbsp;РФ (повторное нарушение закона о&nbsp;массовых мероприятиях). Несмотря на действия прокуратуры, журналист намерен освещать акцию 31 января.