Ошибка ревизора

Другого такого афронта министру иностранных дел РФ и не вспомнить: двое из трех членов Президиума (коллективного президентства) Боснии и Герцеговины отказались разговаривать с ним во время состоявшегося на этой неделе визита в Сараево.

Сама поездка, откладывавшаяся с октября, — это такая ревизия отношений с остающимися у России на Балканах союзниками: Сербией и Республикой Сербской. Начали с последней: ее наличие в составе Боснии и Герцеговины (БиГ) интересно Кремлю как лояльный актив в противостоянии евроатлантизму на Балканах. Совпало так, что визит начался в день 25-й годовщины подписания Дейтонских соглашений, обеспечивших Республике Сербской ее нынешнее место на политической карте Балкан.

Четверть века назад Дейтон остановил боснийскую войну. Люди одной славянской крови, но разделившие себя конфессиями — православные сербы, мусульмане бошняки и католики хорваты, самозабвенно истребляли друг друга в поисках новых границ для своих народов на территории распавшейся Югославии. Вечный двигатель истории, национализм, убил за три года в ходе боснийской войны сто тысяч человек и лишил домашнего очага еще миллион. Это тогда артиллеристы сербского наполеона Ратко Младича, ныне дряхлого узника Гааги, стреляли с холмов Сараево по детским садам в кварталах противников; тогда его солдаты, уже на исходе войны, за неделю истребили восемь тысяч боснийцев-мусульман в шахтерском городке Сребреница…

Западным державам удалось собрать на авиабазе Райт-Паттерсон близ Дейтона, штат Огайо, лидеров Боснии, Хорватии и Сербии — Алию Изетбеговича, Франьо Туджмана и Слободана Милошевича. После трехнедельных изнурительных переговоров они парафировали мирное соглашение, а официальная церемония его подписания состоялась в Париже 14 декабря 1995 года. О масштабе события говорит тот факт, что на нем присутствовали гранды мировой политики: президент США Билл Клинтон, британский премьер-министр Джон Мейджор, президент Франции Жак Ширак, канцлер Германии Гельмут Коль. Россию представлял глава правительства Виктор Черномырдин.

Родилось фактически конфедеративное государство Босния и Герцеговина, состоящее из двух образований-энтитетов: мусульмано-хорватской Федерации Боснии и Герцеговины (ей отдали 51% территории) и Республики Сербской. Территорию последней с административным центром в Банья-Луке причудливым образом распластали, на манер бабочки, по северной и восточной границам государства. Да еще и разделили на две части небольшим, в 500 кв. километров, округом Брчко; де-юре он является частью как Республики Сербской, так и Федерации Боснии и Герцеговины, однако БиГ не контролируется, находясь под международным управлением. Контроль над соблюдением мира в новом государстве Дейтон вверяла миротворцам НАТО, а надзор за гражданскими аспектами мирного плана — новому особому органу, управлению Верховного представителя (иногда неверно называемому «высоким») по Боснии и Герцеговине, имеющему полномочия от ООН.

Эта вынужденная, в чем-то надуманная конструкция, опирающаяся к тому же на достаточно расплывчатую и противоречивую конституцию, сыграла несомненно историческую роль, но к сегодняшнему дню себя износила. Главное противоречие: боснийские хорваты и мусульмане (вместе — почти две трети населения в 3,3 млн) стремятся в НАТО и Евросоюз, а сербы этому препятствуют.

Политические партии всех этнических групп и направлений, заметил один аналитик, относятся к Дейтонским соглашениям и конституции как к ресторанному меню, выбирая в них то, что им удобно и выгодно.

Евросоюз окоротил надежды БиГ на членство в Большой Европе из-за того, что оно не совместимо с наличием аппарата Верховного представителя, а США и Великобритания, с другой стороны, считают, что мощный мандат последнего может понадобиться, если кризис в Боснии выйдет из-под контроля. Характерно, что Сербия, главная опора Банья-Луки и в политике, и в экономике, в лице президента Вучича о сути и трансформации Дейтонских соглашений конкретных высказываний предпочитает избегать.

В этой обстановке министр Лавров демонстративно встречается в Восточном Сараево, символизирующем сербское присутствие в стране, сначала только с сербским членом Президиума, кавалером российского ордена Дружбы Милорадом Додиком (государственный флаг БиГ на встрече отсутствует). Хвалит того за приверженность Республики Сербской военному нейтралитету, зная, что региональная власть политики государства определять не может. Настаивает на том, что Дейтонских соглашений трогать ни в коем случае нельзя. И заявляет, что Верховный представитель исчерпал свою позитивную функцию и превратился в сдерживающий фактор.

Додик, который, кстати, не раз призывал к отделению Республики Сербской от хорватско-мусульманской федерации и выходу из состава БиГ, торжествует, а на следующее утро члены президиума от бошняков и хорватов, Шефик Джаферович и Желько Комшич, от встречи с министром отказываются. Мы, конечно, маленькие и слабые, но заложниками в играх России против Евросоюза и НАТО быть не желаем, поясняет Комшич:

Однако министр РФ не смущен. «Отказ двух членов боснийского президиума встречаться из-за позиции России по Дейтонскому соглашению не существенен для отношений Москвы и Сараево», — говорит Лавров журналистам. Вероятно, предполагает министр, они действовали несамостоятельно, следуя интересам не своих избирателей, а указанию извне.

По какой причине Россия действует даже в тех странах и регионах, где к ней хорошо относятся, контрпродуктивно? Тут надо вспомнить зафиксированное судом участие российских агентов в попытке переворота в Черногории; бесконечные высылки дипломатов из Болгарии за шпионаж, в том числе в военной сфере, и даже провальную разведдеятельность в Сербии, по поводу которой президент Вучич сказал в свое время: «Я спрашиваю русских друзей — зачем?»… В общем знаменателе, уже уходящем в историю — это попытка не допустить страны региона в НАТО.

Из Сараево министр Лавров проследовал в Белград. Непосредственно с этой частью визита была связана состоявшаяся накануне церемония «забора частицы Вечного огня (формулировка Российского военно-исторического общества) для переноса от Могилы неизвестного солдата к Мемориалу освободителям Белграда в столицу Сербии». Со всем языческим тщанием частица была перевезена в особой лампаде к месту назначения. И присутствовавшие на белградской части церемонии как бы приступили к празднованию 76-й годовщины Победы.

Надо сказать, что президент Сербии Александр Вучич обладает способностью виртуозно отзеркаливать предлагаемую риторику. Если он слышит «В ряде европейских стран предпринимаются попытки оправдать преступления нацистов. Россия и Сербия не приемлют никаких пересмотров, и сегодняшнее событие — яркое тому подтверждение», то отвечает: «Вечный огонь напомнит нам, что мы не имеем права забывать. Это то, о чем мы никогда не забудем. Когда утрачивается свобода, человек теряет память, теряет все. Вот почему наша задача сегодня — бороться против переписывания истории».

Вучич имеет возможность и право это утверждать.