— Это стихотворение я полюбил сразу, как только оно было опубликовано. Выучил его наизусть почти моментально и при случае зачитывал всем хорошим людям. И неизменно — со слезами на глазах.
В нем — вся наша сегодняшняя реальность: всклокоченная, сумбурная, несправедливая, от которой порою хочется уехать, бросить все, оставить навсегда. Но герой остаётся здесь: в вечном осеннем покое, в октябрьском ветре, в московских двориках, в листве, сметённой в пожухлые кучи. Одиночество поэта и маленького человека на большом имперском пространстве...
Осенью 2018 года я вернулся из концертного тура по США. Решил пересмотреть свои черновики, взял в руки гитару и почти сразу этот чудесный текст обрел мелодию и гармоническую последовательность. Я пел ее с таким чувством, как будто никогда ничего до этого не пел и не сочинял.
Разумеется, я всегда придерживаюсь золотого правила — брать разрешение на все, что принадлежит не моему авторству. Этот случай не исключение. Мой старший товарищ Алексей Игоревич Иващенко взял на себя миссию познакомить нас с Дмитрием Львовичем, что и было сделано в начале, кажется, декабря 2018-го года, в Московском Доме Молодежи на премьере их с Быковым мюзикла «Золушка». Дмитрий Львович мимоходом дал мне адрес своей электронной почты и попросил, чтобы по окончанию записи я прислал ему вариант. Над аранжировкой мы работали вместе с Димой Дубровым (Plotnik82) из Харькова — хотелось совместить акустическое и электронное звучание. К январю 2019 года песня была записана и отослана, но ответа я не получил.
А осенью 2019-го года, почти через год, получил от Дмитрия Львовича устное разрешение, которое в антракте своего сольного концерта в штате Нью-Джерси передал мне Алексей Иващенко. Он сказал: «Дима в курсе твоей песни, ему нравится, пой и дальше!»
текст песни
Дмитрий Быков
<b>Хорошо бродить по дворам Москвы</b>
Хорошо бродить по дворам Москвы,
где тебя не ждут,
Где сгребают кучи сухой листвы,
но еще не жгут.
Не держа обид, не прося тепла —
обожди, отсрочь…
Золотая осень уже прошла,
холодает в ночь.
Миновать задумчиво пару школ
или хоть одну.
Хорошо бы кто-то играл в футбол
или хоть в войну.
Золотистый день, золотистый свет,
пополудни шесть —
Ничего бы, кажется, лучше нет.
А впрочем, есть.
Хорошо в такой золотой Москве,
в золотой листве,
Потерять работу, а лучше две,
или сразу все.
Это грустно в дождь, это страшно в снег,
а в такой-то час
Хорошо уйти и оставить всех
выживать без вас.
И пускай галдят, набирая прыть,
обсуждая месть…
Ничего свободней не может быть.
А впрочем, есть.
Уж чего бы лучше в такой Москве,
после стольких нег,
Потерять тебя, потерять совсем,
потерять навек,
Чтобы общий рай не тащить с собой,
не вести хотя б
На раздрай, на панику, на убой,
вообще в октябрь.
Растерять тебя, как листву и цвет,
отрясти, отцвесть —
Ничего честнее и слаще нет.
А впрочем, есть.
До чего бы сладко пройти маршрут —
без слез, без фраз, —
Никому не сказав, что проходишь тут
в последний раз,
Что назавтра вылет, прости-прощай,
чемодан-вокзал,
Доживай как хочешь, родимый край,
я все сказал.
Упивайся гнилью, тони в снегу.
Отдам врагу.
Большей радости выдумать не могу.
А нет, могу.
Хорошо б, раздав и любовь, и город,
и стыд, и труд,
Умереть за час до того, как холод
сползет на пруд,
До того, как в страхе затмится разум,
утрется честь,
Чтоб на пике счастья лишиться разом
всего, что есть,
И оставить прочим дожди и гнилость,
распад и гнусь…
Но боюсь представить такую милость.
Просить боюсь.