Защита лункой

12 июня в Высоком суде Лондона возобновились слушания по иску на 1,5 млрд фунтов стерлингов, поданному известной финансисткой из Сити, бывшей подругой принца Эндрю Амандой Стейвли к одному из крупнейших банков Великобритании — Barclays. Стейвли утверждает, что она и ее клиент Мансур ибн Зайд аль Нахайян, сын эмира Абу-Даби и зять правителя Дубая, владелец известнейшего английского футбольного клуба «Манчестер Сити», были обмануты топ-менеджерами банка — бывшим генеральным директором Barclays Джоном Варли, бывшим руководителем подразделения по инвестициям на Ближнем Востоке и в Северной Африке Роджером Дженкинсом, бывшим руководителем отдела по управлению состояниями Томасом Каларисом и бывшим главой европейского отдела Ричардом Боутом.

Фабула иска восходит к временам мирового финансового кризиса 2008 года, когда Barclays, в отличие от Royal Bank of Scotland и Lloyds Banking Group, которые получили помощь от правительства и были частично национализированы, не стал пользоваться господдержкой. Руководство банка через Аманду Стейвли сначала привлекло в качестве инвестора Мансура аль Нахайяна, который наскреб по сусекам более 3 млрд фунтов. Однако после того как сделка была уже практически готова, упомянутые топ-менеджеры сделали резкий кульбит и взяли деньги у катарских шейхов — суверенного фонда Qatar Holding и частного фонда Challenger, принадлежащего бывшему премьер-министру Катара. Это помогло банку избежать национализации, однако вскоре выяснилось, что перед получением денег банк сам предоставил правительству Катара секретный кредит в размере 3 млрд долларов — иными словами,

Сегодня Barclays, основанный в 1690 году золотых дел мастерами, опять переживает не лучшие времена. В мае акции банка упали на 44% по сравнению с тем же периодом прошлого года. Помимо вызванной пандемией коронавируса рецессии и общего коллапса на мировых финансовых рынках, проблем Barclays добавило то обстоятельство, что он оказался в авангарде европейских банков, которые активно участвовали в надувании пузыря американской нефтедобывающей сланцевой отрасли, летящей сейчас в тартарары. Выдавшие «сланцевикам» огромные кредиты банки оказываются у разбитого корыта, что усугубляет их и без того шаткое положение. В мае заимствования Barclays на рынке побили рекорд — он эмитировал три выпуска облигаций на общую сумму 2 млрд 415 млн долларов США и 350 млн евро. 4 июня банк вновь выпустил облигации, на этот раз на 500 млн фунтов стерлингов.

Тем временем 1 июня Банк России объявил о переносе на 2021–2022 годы продажи санируемого Азиатско-Тихоокеанского банка (АТБ). Объяснили это, как нынче модно, коронавирусом: дескать, претенденты не уверены в целесообразности сделки.

АТБ — первый санируемый ЦБ банк, который регулятор выставил на продажу. 15 апреля регулятор закончил прием заявок о намерении принять участие в покупке акций АТБ — их набралось четыре, в том числе японская SBI Holdings. ЦБ пытается продать АТБ второй раз. Первый был в марте прошлого года. Претендентов было два — Московский кредитный банк (МКБ) и Совкомбанк. Они были допущены к торгам и получили согласование антимонопольной службы на приобретение акций АТБ, но в итоге не стали участвовать в аукционе.

Конкретные сроки продажи АТБ и проведения предпродажных процедур ЦБ определит и объявит после подведения итогов деятельности банка за 2019 год и стабилизации ситуации на рынках в экономике. Перенос сроков продажи подразумевает проведение заново всех предпродажных процедур, говорится в сообщении ЦБ. Кроме того, это необходимо для расширения круга участников торгов и получения адекватной цены за реализуемые акции, считает регулятор: это предоставит всем заинтересованным лицам возможность более точно оценить результаты деятельности АТБ в новых условиях и перспективы его развития.

Она самая прямая. ЦБ забрал АТБ на санацию в свой Фонд консолидации банковского сектора (ФКБС) в апреле 2018 года и вложил в капитал банка 9 млрд рублей — именно столько понадобилось, чтобы закрыть дыру в балансе финучреждения, возникшую в результате хищений со стороны бывшего собственника.

Этим собственником являлся экс-президент Ассоциации гольфа России Андрей Вдовин, на счету которого целый букет выпотрошенных банков. Оказалось, что в отделениях АТБ населению предлагали векселя факторинговой компании ФТК, принадлежащей Вдовину.

Как сказано в заявлении ЦБ, «банк АТБ фактически управлял этой пирамидой, продавая людям векселя компании, задолженность которой перед самим собой признавал проблемной, практически безнадежной к погашению». Кроме того, имело место и банальное хищение денег из банка под видом займов: АТБ выдал лично Андрею Вдовину 5,1 млрд рублей — свыше 70% собственного капитала банка.

В настоящее время Вдовин является фигурантом уголовного дела о мошенничестве и скрывается в Великобритании. Он выбрал Туманный Альбион в качестве пристанища не случайно: тут многие знают его по старым делам. В марте 2008 года, когда на финансовом горизонте Нового Света уже бушевали всполохи ипотечного кризиса, Barclays с фанфарами зашел на российский рынок, купив 100% акций Экспобанка. Председателем правления и бенефициаром банка был как раз Андрей Вдовин. В 1999 году он вместе с партнером, англо-голландским бизнесменом Питером Чарльзом Персивалем Хамбро, промышлявшим на российском рынке золота, выкупил Экспобанк у владельцев «Вимм-Билль-Данн» Гавриила Юшваева и Давида Якобашвили. Вскоре вокруг Экспобанка сложилась финансовая группа, куда входили «Экспо-лизинг», страховая компания «Гелиос-Резерв» и факторинговая ФТК, а также розничные Азиатско-Тихоокеанский банк, Колыма-банк и Национальный банк развития, переименованный позже в M2M Private Bank.

Barclays заплатил за Экспобанк 745 млн долларов, что сразу вызвало множество кривотолков. Видавшие виды финансисты не могли понять,

Это абсолютный рекорд для банковского сектора России, который до сих пор остается непревзойденным, — средний коэффициент, с которым в то время продавались публичные российские банки, составлял 2,1. Вскоре после продажи Вдовин увел из «Барклайс Банка» (так он стал называться после смены собственника) в АТБ всех «якорных» клиентов, и актив превратился в убыточную пустышку. В 2011 году, после мучительного поиска покупателя, Barclays продал свой российский актив группе инвесторов во главе с бывшим председателем правления МДМ-банка Игорем Кимом.

Покупка «Барклайса» Кимом, который переименовал его обратно в Экспобанк, была признана сделкой года на рынке банковских слияний и поглощений. Оно и немудрено: банк достался новому владельцу практически бесплатно. Сумма сделки не разглашалась, однако с учетом того, что собственные средства банка на 1 октября 2011 года составляли 4,7 млрд рублей, аналитики оценивали ее в 40 млн долларов, причем с многолетней рассрочкой (по некоторым сведениям, платежи продолжаются до сих пор). Сегодня дела у банка обстоят хорошо: он закончил 2019 год с чистой прибылью 5,1 млрд рублей и активами 98 млрд.

Таким образом, менеджеры Barclays смогли вернуть меньше десятой части того, что когда-то заплатили удачливым контрагентам. При этом следует помнить, что в сумму убытков входит не только цена, уплаченная в 2008 году, но и дотации от британцев на покрытие убытков «Барклайс Банка». Так, в 2009 году объем этих дотаций составил больше четырех миллиардов рублей, а в 2010-м — еще около 400 млн рублей. В результате этой «инвестиции» топ-менеджеры Barclays «потеряли» в России около миллиарда долларов, принадлежавших акционерам банка, среди которых есть другие банки, пенсионные фонды и 253 тысячи рядовых британцев. Точнее, не потеряли, а подарили Вдовину. Можно, конечно, предположить, что подарок был сделан безвозмездно, из любви к игре в гольф. Но что-то не очень верится.

Помимо российских правоохранительных органов, которые разыскивают Вдовина по уголовному делу, имевшие с ним дело бизнесмены пытаются в судах по всему миру взыскать сотни миллионов долларов, полученных в виде займов под личные поручительства. Так, Давид Якобашвили в 2011 году положил около 20 млн долларов на счет в М2М Private Bank под устное поручительство Андрея Вдовина. В 2012-м Вдовин попросил перевести эти деньги на кипрский счет, что Якобашвили, доверявший бывшему партнеру, и сделал. Через два года он попросил вернуть деньги, но до сих пор так их и не увидел. По словам Якобашвили, долг Вдовина перед ним и его друзьями составляет 130 млн долларов. Роман Абрамович тоже подал в кипрский суд иск, пытаясь вернуть кредит в $150 млн, выданный его компанией Millhouse Вдовину на покупку акций сети продовольственных супермаркетов «Азбука вкуса».

Что удивительно, правоохранители Соединенного Королевства сохраняют олимпийское спокойствие. Следователи Serious Fraud Office (Бюро по расследованию серьезных случаев мошенничества, созданное при генеральном прокуроре в 1987 году) не вызывают на допросы руководителей Barclays, а детективы National Crime Agency (Национальное агентство по преступности) не стучатся со своим Unexplained Wealth Order (ордер на богатство необъяснимого происхождения) в двери лондонского особняка Вдовина, купленного на украденные не только у россиян, но и у самих англичан деньги. Видимо, джентльмены считают, что не очень тактично беспокоить человека, сделавшего так много для популяризации игры, придуманной пастухами средневековой Шотландии, от скуки загонявшими своими палками круглые камешки в кроличьи норы.