Год назад, когда развалилось дело Ивана Голунова, гражданское общество подхватило кампанию против репрессивного применения «народной» 228-й статьи УК о наркоторговле. Ведь у нас теперь как: полстраны сидит, а полстраны — подбрасывает. Разумеется, среди осужденных по 228-й огромное количество реальных преступников, но обыденная практика работы полиции и судов превращает такие дела в «черный ящик»: неизвестно, виновен ли человек или нет — все равно сядет.
Кстати, регулярно садятся и те, кто подбрасывает, — так на теме борьбы с наркотиками зарабатывает свои «палки» СК. В общем, все при деле — только ситуация с наркоторговлей принципиально не меняется.
Расскажу вам одну историю о самом что ни на есть типовом уголовном деле, которое скоро будет слушаться в суде города Бора — одной из провинциальных «наркостолиц» России.
Бор стоит на левом берегу Волги напротив Нижнего Новгорода, попасть из города в город можно не только на машине или по «железке», но и с помощью канатной дороги. Градообразующее предприятие — стекольный завод, где, в частности, в советское время запустили в производство граненый стакан. Центр тоже выглядит вполне по-советски: вечный огонь и Ленин, выкрашенный серебристой краской. Кстати, раньше это был Дзержинский. Когда пришло время, целиком его сносить не стали, ограничились головой, а более подходящей замены, чем Ильич, не нашлось. Так и стоит.
Пассажирская канатная дорога между Нижним Новгородом и Бором. Фото: РИА Новости
Но в новом веке Бор стал крупной логистической точкой наркоторговцев, разумеется, наркотики пошли в народ и в самом городе. Да так укоренились, что наркозависимость здесь считается обычным делом, вроде бытового алкоголизма.
В 2006 году один из местных дозвонился на прямую линию Путину, президент дал поручение разобраться с распространением наркотиков. Разобрались, однако, с цыганами. Их выселяли, опечатывали дома, потом они возвращались, но в отчетах наркоконтроля уже значились красивые цифры.
Воевали пять лет, но победили не силовики, а биржа наркотиков в интернете. Тогда она называлась РАМП, сейчас крупнейший в России и, по некоторым оценкам, в мире ресурс называется «Гидра», но сути дела это, конечно, не меняет. Главной логистической схемой распространения наркотиков стали закладки. Не сказать чтобы это сильно осложнило работу полиции.
Схема работы осталась прежней: «принять» реального наркозависимого, «убедить» его дать показания на людей из ближнего круга.
А дальше как повезет: либо откупятся, либо сядут. Реальная степень вины, кажется, никого не интересует вовсе.
Вот Андрей Швецов — молодой парень, вечно напуганный, с провалами в памяти, скудным словарным запасом. Наркотики употребляет с 2014 года — синтетические, внутривенно.
Несмотря на это, Андрей Швецов не так давно женился, воспитывает сына жены от предыдущего брака, в прошлом году сам стал отцом. Все это время он не прекращал принимать наркотики. Сейчас Андрей трудоустроен поваром, готовит шаурму в уличном ларьке.
А вот его старый приятель Андрей Зорин на учете у нарколога и психиатра не состоял, занимается ремонтом, зарабатывает по борским меркам хорошо. Вместе с ним работает двоюродный брат Александр — наркопотребитель со стажем.
Так тут устроена жизнь: сам ты можешь не употреблять, но в твоем круге общения зависимые все равно будут.
А значит, твои разговоры и SMS-переписки, если их фиксируют правоохранители, будут включать в себя и разговоры о наркотиках. А это уже открывает возможности для установления «группы лиц» — при таком условии уголовное преследование стоит, что называется, выделки.
В феврале 2019 года Андрей Зорин действительно купил на сайте «Гидра» наркотик для Андрея Швецова и заплатил за это 6300 рублей со своей карты. Потом Швецов попросил еще и купить шприцы.
— Я перезвонил Швецову и сказал, что забыл передать «инструмент», так мы по телефону называли шприцы, потому что не купил, — говорит Андрей Зорин. — Он хотел, чтобы их купил в аптеке и привез мой брат, тоже наркозависимый, но мы не собирались этого делать. Тогда Швецов позвонил еще одному нашему знакомому, Кириллу Вострикову, попросил его приехать и по пути купить шприцы. Востриков ничего не покупал и отказался везти в аптеку самого Швецова, но при этом сначала заехал ко мне за переходником, а потом на работу к Андрею. Он никуда его не повез, потому что вечером улетал на Кубу.
Фото: РИА Новости
Все эти подробности важны, потому что, по версии обвинения, Зорин не только оплатил наркотик со своей карты, но еще и забрал «закладку», а потом передал Швецову для дальнейшей перепродажи. В этой версии явный провал: Зорин и Швецов в тот день не виделись. И единственный, кто подходил на роль «курьера», — Востриков.
Но и Востриков оказался так себе вариантом, потому что он не употребляет наркотики. И никогда не употреблял. А также — не покупал и не продавал. Это подтвердило освидетельствование, а потом и полиграф. Хотя, конечно, с точки зрения сотрудников полиции Бора с их профессиональной деформацией, такое положение дел просто невероятно.
Но делать им было нечего: «реализация» уже пошла.
Как выяснилось, Швецов давно стоял на прослушке, а Зорин с его высоким уровнем дохода вполне подходил на роль «оптовика».
Первым задержали Швецова. Цитирую обвинительное, а то вы не поверите: «В ходе задержания сотрудниками ОКОН ОМВД России по г. Бор Нижегородской области Швецов А.О. предпринял попытку избавиться от психотропного вещества, при этом извлек из левого бокового кармана надетых на нем брюк четыре полимерных пакетика с психотропным веществом, которые зажал в кулаке левой руки.
Сотрудниками ОКОН ОМВД России по г. Бор Нижегородской области попытка Швецова А.О. избавиться от психотропного вещества пресечена, и кулак левой руки последнего с находящимися в нем пакетиками с психотропным веществом был зафиксирован с помощью полимерной липкой ленты».
Я не знаю, насколько распространена практика фиксации скотчем вещдоков к самому задержанному, но Швецову руку от полимерных пакетиков и скотча освободили только через два часа, как указано в обвинительном, в отделе МВД России по г. Бор, в кабинете № 113 во время досмотра.
Анализ на выявление содержания наркотических средств в экспертно-криминалистическом центре ГУ МВД России. Фото: РИА Новости
Кирилл Востриков узнал о задержании Швецова после возвращения с Кубы, но даже не напрягся: его же все это никак не касалось. Пока в квартиру не нагрянули с обыском.
прямая речь
Кирилл Востриков
Квартиру обыскали, ничего, естественно, не нашли, телефон изъяли, меня забрали в отделение. Я не мог ни с кем связаться, жена меня караулила около дверей полиции, допрашивали примерно с двенадцати до семи вечера.
Меня не били, но прессовали, следователь оставил меня с оперуполномоченными.
Они говорили, что у меня все плохо, что меня закроют до решения суда и за это время изнасилуют, что посадят еще и жену, которая была со мной в машине, когда я якобы вез наркотики от Зорина к Швецову, что они оба уже дают на меня показания. Они еще свозили меня в лабораторию, где у меня анализы взяли на наличие наркотиков в крови, анализы показали, что наркотики я не употребляю.
Тогда мне сказали, что я точно распространитель наркотиков, другого не дано, да? У нас ведь не дом, а наркопритон.
Я действительно тогда испугался и оговорил себя, оговорил Зорина.
Когда Востриков вернулся домой, он нанял адвоката и отказался от своих показаний. Позже была очная ставка с оперуполномоченным Алексеем Тарасовым, который «ломал» Вострикова. После очной ставки Тарасов позвал Вострикова в боксерский зал — выяснить, кто из них мужик. Адвокат писал жалобы. В итоге состава преступления в действиях Кирилла не нашли.
— В деле еще появились одни показания, якобы мои «подкорректированные», но я никогда таких показаний не давал, — говорит Востриков. — Якобы я вез и передавал сверток, не зная, что это наркотики.
Вот на этом держится обвинение Зорина по первому эпизоду. А есть и второй. Там все совсем просто. С задержания Швецова прошел практически месяц, уже началась эпопея с Востриковым. Зорин, знавший о том, что у следствия есть прослушки его разговоров и его переписки со Швецовым, факт оплаты им наркотика со своей карты, конечно, нервничал, и едва ли стал бы разгуливать по Бору с наркотиками в кармане. Однако, по версии обвинения, все так и произошло.
Сам Зорин рассказывает, что после задержания возле дома оперативник Анатолий Тарасов (не путайте с оперативником Алексеем Тарасовым, они просто однофамильцы) усадил его в свою темную «КИА»:
прямая речь
Андрей Зорин
Спрашивали, есть ли у меня наркотики, употребляю ли. Потом пересадили в «Газель», забрали телефон, капюшон надели на голову.
У меня были руки в наручниках, мы сидели в темноте где-то час. Потом Тарасов открыл дверь и сунул мне в правый карман телефон и туда же сунул сверток. Вдруг они поняли, что у них нет понятых, и решили отвезти к магазину «Пятерочка».
Нас вывели на улицу, и мы стояли еще минут тридцать. Там они привели понятых, при них достали из кармана у меня телефон и сверток. Этот карман у меня не застегивался, он мог бы достать из внутреннего кармана ключи от машины, карточку Сбербанка, но ничего из этого он не стал делать. Ключи от квартиры остались при мне. Автомобиль мой тоже не стали досматривать.
Зорина долго возили из Бора в Нижний и обратно, но он не подписал то, чего от него хотели, а на суде по мере пресечения заявил, что наркотик ему подбросили. Суд отпустил его под подписку о невыезде.
А 25 марта задержали уже оперативника Анатолия Тарасова — в момент передачи ему взятки. Опер обещал фигуранту уголовного дела по 228-й «решить вопрос» с прокурорскими и судейскими, чтобы приговор был условный. Сам Тарасов отправился в колонию на год.
Расследуя дело Зорина, следователь Смирнова хотела допросить еще двух полицейских, участвовавших в оперативных мероприятиях, Малова и Витушкина. Но они уже были арестованы, потому что, по версии следствия, пообещали обвиняемому изменить меру пресечения с ареста на подписку и смягчить обвинение, попросив за это два миллиона рублей.
Тем не менее Андрею Швецову и Андрею Зорину светят большие сроки.
То, что Швецов употребляет наркотики, не означает, что он торгует ими.
Он запуган, как и вся его семья, полицейским говорил все, что попросят, но даже в его показаниях, продиктованных следствием, много нестыковок и пробелов.
Наркотики, изъятые сотрудниками Федеральной службы безопасности. Стоп-кадр видео, предоставленного ФСБ РФ / РИА Новости
А Зорин выглядит неким благотворителем для наркозависимых. Он выплачивает 6300 рублей за приобретение наркотиков, чтобы, по версии следствия, получить прибыль. При этом в обвинительном заключении говорится, что два гражданина собирались приобрести наркотик у Зорина и даже заплатили, один — 1000 рублей, второй — 2000. Получается, что Зорин «из корыстных побуждений» за 3000 рублей продал то, что приобрел за 6300 рублей. Каков навар!
Нет сомнений, что и следствию очевидна бессмысленность обвинения, увидят ее и прокуроры, и суд.
Кстати, городской суд — одно из самых сильных моих впечатлений от посещения Бора. Здание состоит из двух корпусов, соединенных туннелем. Вокруг разруха, кучи мусора, внутри обшарпанные стены, стеллажи, валяется всякий хлам.
Самое подходящее место, чтобы рассматривать дела такого качества, как Швецова и Зорина.
Спасибо, теперь на почту вам будут приходить письма лично от редакторов «Новой»