4 июня 2020 года произошло два полярных события, затрагивающих судьбу осужденного на пожизненное бывшего сотрудника ЮКОСа Алексея Пичугина. В этот день в России ему снова отказали в помиловании. Совпадение: именно в тот момент, когда его прошение буднично заворачивали на родине, в Совете Европы Комитет министров после продолжительного изучения кейса Пичугина принимал специальную резолюцию, призывающую власти России все же исполнить решения Европейского суда. Страсбург несколько лет назад постановил, что судили бывшего сотрудника службы безопасности опальной нефтяной компании с большим набором нарушений, подтасовкой фактов, на основе ложных показаний и за закрытыми от публики и СМИ дверьми.
Два решения, два совершенно разных органа и мира — один «по понятиям», другой по закону. А Пичугин продолжает сидеть. Уже ровно 17 лет. В колонии для пожизненников «Черный дельфин», что в Оренбургской области.
Ходатайство о помиловании на имя президента Путина за последние годы он писал уже в третий раз. Отдельным письмом к президенту обращалась его мать. Но каждый раз отвечал не Путин, а региональные чиновники.
Вот и 4 июня было так. Комиссия по вопросам помилования администрации Оренбургской области заседала недолго. Прошение, написанное Пичугиным этой весной, члены комиссии завернули без какой-либо мотивировки и пояснений. До Кремля бумага так и не дошла.
Судебные процессы над Пичугиным в России, напомню, происходили в 2004-2007 годах. В конечном итоге Мосгорсуд приговорил его к пожизненному заключению по обвинению в организации серии убийств и нападений якобы в интересах ЮКОСа. Своей вины сотрудник службы безопасности никогда не признавал.
Один из судов над ним действительно проходил в закрытом от СМИ и публики режиме, наспех найденные свидетели обвинения — из числа реальных серийных убийц — признавались, что в обмен на смягчение им сроков и условий содержания следствие требовало от них оговорить Пичугина и руководство ЮКОСа.
Оговорили, следствие их кинуло, обещаний не сдержав.
Оговора следствие ждало и от самого Пичугина. Сразу после ареста к нему в СИЗО «Лефортово» наведывались сотрудники ФСБ, вели беседы без адвокатов, но зато с применением сильнодействующих психотропов — так называемой «сыворотки правды». Но не сработало. Показаний против себя и других Пичугин не давал.
Алексей Пичугин во время заседания Мосгорсуда, 2007 год. Фото: РИА Новости
Европейский суд дважды — в 2012-м и в 2017 годах — констатировал, что в ходе процессов над ним в Мосгорсуде была нарушена статья 6 Европейской конвенции о праве на справедливое судебное разбирательство. В связи с этим суд в Страсбурге указывал на необходимость проведения в отношении сотрудника ЮКОСа нового — справедливого — судебного разбирательства. Но Москва отказалась это делать.
В России о судьбе Алексея Пичугина напоминал разве что центр «Мемориал» (он же — «иностранный агент»), несколько лет назад признавший его политическим заключенным.
Именно «Мемориал» обращал внимание Комитета министров Совета Европы на кейс Пичугина.
В принятой 4 июня резолюции европейцы призывают власти РФ с учетом решений Страсбургского суда «принять индивидуальные меры, необходимые для скорейшего устранения последствий приговоров заявителю» — то есть провести над ним либо новый, справедливый суд, либо помиловать.
Причем, комитет министров Совета Европы установил конкретный дедлайн — до 30 ноября 2020 года. В противном случае Россию снова обвинят в нарушении обязательств Европейской Конвенции, которую она ратифицировала.
Спасибо, теперь на почту вам будут приходить письма лично от редакторов «Новой»