Главноуговаривающий

Поначалу новый формат общения Путина со страной внушал робкий оптимизм. Честь задать президенту 20 главных российских вопросов выпала не Соловьеву, а Ванденко. Уже в одном этом чудилось дуновение весеннего ветра. Андрей Ванденко, конечно, не Дудь, но человек профессиональный и вроде бы ничем себя не замаравший. За идеей непростой операции по отвлечению народа от Сети пульсировала не просто напряженная мысль демиургов из АП, тут просматривалась даже смена парадигмы. Хотелось верить в закат пропаганды, которая надоела всем, включая ее идеологов.

В очередной раз убедились: глупо принимать перемену погоды за перемену климата. Магия эффектных цифр — 20 лет у власти, 20 главных тем, 20 интервью — таяла от серии к серии. Непривычная для федерального ТВ смелость вопросов Ванденко лишь оттеняла предсказуемость ответов. Документальный сериал не похоронил пропаганду, а, напротив, стал ее триумфом. В нем сошлись все смыслы, коды, шифры, которые годами внедрялись в коллективное бессознательное россиян. Трактовку какой проблемы ни возьми — от Украины до национальных проектов, от гонки вооружений до искусственного интеллекта, от стабильности до поддержки талантливой молодежи — от всего веет пыльным «Останкино».

Впрочем, у электората (не показного, телевизионного, а истинного) уже давно не осталось никаких вопросов к Путину. Каждое общение с нацией отличается гладкописью, основанной на завидной компетентности президента в любых сферах бытия. Разговор с Ванденко не стал исключением. Собеседник забуксовал разве что при обсуждении нюансов гражданского общества, резонансных дел, разгонов митингов. Тут Владимир Владимирович напомнил рецензента, рассуждающего о спектакле, которого он не видел. Ведь большая часть «московских дел» опровергает его главный тезис «дубинкой никто просто так не машет».

Проект «20 вопросов Путину» завершится 25 марта. 26 марта страна отметит 20-летие пребывания президента у власти. Жанр юбилея требует возврата к истокам. Без труда нашла в Сети ролик о первой выборной ночи Владимира Владимировича. Водоразделом времен смотрится такой эпизод — Путин в спортивной куртке стремительно проходит по коридору своего штаба в Александр-хаусе. Вокруг бушует прямой эфир, ньюсмейкеры прячут от телекамер неотредактированные лица, немигающий Центризбирком Вешняков мучительно справляется с долями процентов. «Общих реверансов не будет», — сказал, как отрезал, свежий президент России. Тот же президент двадцать лет спустя станет подводить итоги (промежуточные) своей деятельности исключительно в стилистике общих реверансов.

Почему так получилось? На этот вопрос предстоит ответить далеким потомкам. Из нашего сегодня видны лишь некоторые штрихи к портрету явления.

Взаимоотношения государства и общества исчерпываются списком личных благодеяний президента. При такой структуре власти ему остается, по сути, лишь одно — стать «главноуговаривающим». Так называли чуть больше века назад Керенского — министра юстиции, претендующего на роль спасителя отечества.

В одной из серий Ванденко задал вопрос собеседнику о двойниках. Путин улыбнулся: двойников нет. Это, наверное, правда, но не вся. Путин хочет быть двойником самому себе, прежнему, когда каждое его слово ценилось на вес золота. Однако за два десятилетия слова поизносились от частого употребления. Поэтому победоносный проект выглядит актом о капитуляции. С каждой минутой сложнее верить в то, что сейчас хорошо, а станет еще лучше.

Собственно, в этом и смысл очередного послания Путина в пустоту.

Чего-то демиурги глубинного государства не понимают про свой глубинный народ. На «20 вопросов» затрачена бездна креатива. Тем не менее цифры просмотров достаточно скромные. А к Дудю приходит не самый успешный актер Антон Лапенко (о котором многие, включая меня, слышат первый раз), и через несколько дней зафиксировано 10 миллионов просмотров.

Первая президентская ночь 20 лет назад началась с пророчества Михалкова. Уже тогда Никита Сергеевич как о решенном деле известил страну: новый президент будет у руля, конечно, не четыре года, отведенных Конституцией, а никак не меньше десяти. Замахнуться на большее даже у главного режиссера державы не хватало фантазии.