Информационным поводом для праздничной колядки послужил вневременной фейк, всплывший в канун Нового года на просторах Рунета. И хоть сама «новость» была датирована еще сентябрем 2018 года, для цифрового информационного пространства баян — не помеха: любую чушь можно репродуцировать ad infinitum, лишь бы в ней содержался намек на сенсацию.
В данном случае «сенсация» была намазана толстым слоем бреда. Оказывается, цитирую:
вырванная журналистом из контекста цитата митрополита климента
«В одной из своих проповедей митрополит Калужский и Боровский Климент сказал, что в изучении большого числа иностранных языков есть духовная опасность: «Почему кому-то приходится бороться со страстью алкоголизма, и для него будет личным достижением выпить не шесть рюмок, а пять. А другой человек, из семьи полиглотов, в это время учит шестой иностранный язык. Какие разные судьбы! И судьба второго, на внешний взгляд, привлекательнее. Но если смотреть с точки зрения спасения, Господь не будет с нас спрашивать: сколько мы знаем иностранных языков и в каком объёме. Или умеем ли мы решать интегралы, извлекать в уме корни из больших чисел и так далее. Эти навыки нужны исключительно для земной жизни. Да, лучше учить иностранный язык, чем пьянствовать, наркоманить или блудить. Но и тут есть своя духовная опасность, например, впасть в гордость, решить, подобно приточному фарисею, что «я не таков, как прочие человецы». Все выпивают и транжирят время, а я развиваюсь. Неизвестно, что опаснее для духовной жизни».
Митрополит Климент. Фото: РИА Новости
Сравнение знания многих иностранных языков с алкоголизмом, разумеется, не могло оставить меня равнодушным. Хотя бы потому, что последние 40 лет своей жизни я большую часть времени провожу как раз за этим греховным занятием. Однако еще больше задела меня вся эта ментальная конструкция, которую неведомый недалекий акулёнок пера зачем-то приписал митрополиту Клименту.
Впрочем, ясно зачем: чтобы в очередной раз «доставить». Доставить праздной тусовке удовольствие от созерцания (мнимого) церковного мракобесия: вот, поди ж ты! Православная церковь у нас против изучения иностранных языков, которые страшнее пьянства.
А всё почему? Тут же память услужливо подсказывает больной псевдолиберальный силлогизм:
1. наша власть в очередной раз взяла курс на цивилизационное и культурное обособление, а изучение иностранных языков — самый короткий путь к пониманию помыслов и обычаев других народов;
2. русская церковь, как нам рассказали, последние 300 лет — исправная служанка власти;
3. ergo: попы нам навязывают в интересах власти чувство греховности изучения иностранных языков, кои хуже пьянства, ибо сродни гордыне любомудрия.
Читатель пока даже не представляет, до какой степени фейк с «цитатой» из проповеди Климента, как и все притянутые к ней ментальные конструкции далеки от истины! Да что там «далеки» — бесконечно лживы в каждой своей детали.
Во-первых, достаточно поднять исходный текст проповеди митрополита Климента, чтобы удостовериться: никаких противопоставлений, тем более — уподоблений! — изучения иностранных языков пьянству в первоисточнике нет. Есть традиционный для христианства дискурс о важности личных усилий в борьбе со своими слабостями и прегрешениями. Часть этих слабостей мы развиваем сами, часть наследуем от родителей. Соответственно, усилия потомственного пьяницы, направленные на преодоление своего недуга, несопоставимо ценнее в глазах бога, чем усилия потомственного полиглота, направленные на изучение шестого языка.
Тем более, что отказ пропойцы от шестой рюмки после пятой сопряжен со страданием, тогда как изучение нового языка — всегда великое удовольствие.
И да, по себе знаю: идущее от гордыни.
Во-вторых, величайшая нелепость подозревать православную церковь в борьбе с изучением языков, поскольку истоки знаний иностранных языков в России с этой самой церковью и связаны. На протяжении столетий сколько-нибудь серьезное освоение языков только и велось в стране, что при монастырях.
Есть, однако, в-третьих, ради которого я и затеял весь разговор. Поскольку и первый контраргумент, и второй лежат на поверхности — было бы желание не поверить очередной подтасовке эпохи Post Truth и провести банальный факт-чекинг. Зато третье обстоятельство неочевидно и требует эмпирических знаний. Желательно из первых рук.
Речь идет о расхожем заблуждении, что изучение иностранных языков способствует лучшему пониманию традиций и мышления других народов и, как следствие, ведет к преодолению страха перед чужим и неизвестным, а в итоге — к более терпимому отношению к инаковости.
Это заблуждение тем опасно, что распространено повсеместно и подает себя в виде непререкаемой истины. В реальности всё гораздо сложнее и совсем не так однозначно, как кажется на уровне здравого смысла.
Дело в том, что чем больше вы изучаете иностранные языки, тем сильнее убеждаетесь, до какой степени ваша собственная национальная идентичность уникальна!
До какой степени ваши родные традиции, предрассудки, поведенческие клише, иллюзии, фобии, идеалы не похожи на то, что переживают, чувствуют и практикуют другие народы.
Допускаю, что сейчас я транслирую лишь собственный опыт, и у кого-то изучение иностранных языков вызывает совершенно иные эмоции, однако рискну предположить, что эмоции эти — лишь элемент сознания неофита. Поясню мысль на личном примере.
Первым языком, который я выучил, был румынский. Я провел детство в Молдавии, ходил в Кишинёве в школу до 6-го класса и с детского сада был вынужден изучать язык титульной нации. На улице, по телевидению и радио — отовсюду лилась незнакомая речь, которую я поначалу не то, что не мог освоить, но даже почти ненавидел. Не думаю, что для кого-то будет великим откровением, если скажу, что всё русскоязычное население Молдавской ССР разделяло схожие чувства. Догадываюсь, что в других национальных республиках отношения русскоговорящих с языками титульных нации складывались аналогично.
Румынский язык по-настоящему я стал изучать лишь на филфаке МГУ. Причем, изучать зверски: 28 часов еженедельных занятий, постоянная практика с делегациями на линиях, синхронный перевод на международных конференциях и кинофестивалях. Меня довели до такого состояния, что я не только говорил, но и думал на румынском. Неудивительно, что с таким тотальным глубинным погружением пришло и тотальное очарование. Подобно всем своим коллегам я влюбился в язык, в культуру, в традиции и менталитет другого народа.
Именно на этом этапе и рождается миф о том мостике, который, якобы, прокладывает к взаимопониманию и дружбе народов изучение иностранного языка. На самом деле речь идет не о взаимопонимании, а просто о понимании. Иными словами, профессиональное знание иностранного языка рождает адекватное понимание носителей языка. Не более того.
Эта эмпирика не имеет ни малейшего отношения ни к дружбе народов, ни к терпимости. Потому что и дружба народов, и терпимость — это атрибуты внутренней культуры и национальных традиций, а не продукт каких бы то ни было знаний.
Там же на филологическом факультете МГУ я выучил португальский, французский и немецкий языки. То есть выучил в прямом смысле слова: с академической подготовкой и интенсивной практикой перевода — литературного, линейного и синхронного.
Могу сказать, что сложно было изучать только второй — португальский — язык, и то лишь потому, что он похож на румынский и это иногда вызывало путаницу. Дальше алгоритмы изучения достигают автоматизма, так что добавление новых языков превращается в рутинное занятие. За немецким последовал хинди, затем иврит, потом греческий, потом венгерский.
Выбор всякий раз определялся исключительно желанием поближе узнать тот или иной народ. Мое глубокое убеждение: учить нужно языки только тех народов, которые вам интересны. Необязательно нравятся, а именно интересны. У вас непременно должно быть желание общаться с носителями языка, который вы взялись изучать, что-то должно притягивать в культуре, истории, в традициях. Без такого априорного любопытства любые усилия обречены на провал.
А теперь самое главное: чем больше языков я осваивал, тем сильнее влюблялся… в родной язык! Влюблялся в родную ментальность, в родные реакции на события, в родные оценки, иллюзии и суеверия.
И тем сильнее отдалялся от всех тех народов, чьи языки так упорно, настойчиво и обстоятельно изучал. Да что там изучал — продолжаю изучать и сегодня: не проходит и дня, чтобы я не читал информационной ленты на всех «своих» языках, и чем дальше, тем сильнее осознаю безбрежность и безграничность процесса их освоения.
Как бы там ни было, но анализируя греческую реакцию на маневры турецких кораблей в Эгейском море, израильскую критику очередной выходки депутатов, нескончаемое венгерское причитание по поводу ужасной исторической судьбы своей нации, бравурную и сумбурную беспомощность ходов индийских политиков, метаморфозы бразильской прессы, сумевшей всего за год эволюционировать от ненависти к Жаиру Болсонару к чуть ли не обожанию, понимаешь, насколько всё это курьезно и… далеко от меня, от нас, от моей и нашей вселенной.
В сухом остатке после изучения девяти (надеюсь, не последних!) языков у меня сохраняется лишь одно чувство: обожания собственного языка и собственного национального космоса.
Под занавес вопрос на засыпку: помогают ли изученные языки понимать другие народы? Наверное, помогают. Повышают ли языки терпимость и доброжелательное отношение? Нисколько!
Я бы даже сказал, что мешают. Потому что доброжелательность и терпимость, как я уже сказал, это атрибуты личности, культуры и воспитания, а не изученных языков.
Почему тогда языки мешают? Потому что с помощью языков ты узнаешь много того, что не предназначалось для посторонних глаз и ушей. Люди на родном языке во всем мире пишут совсем не то, что выдают на экспорт. Не скажу, что открываются какие-то страшные тайны, но море неведомых комплексов узнаешь точно. Иногда смешных, иногда неприятных, иногда откровенно враждебных.
Короче говоря, изучайте иностранные языки! Не столько потому, что это отдалит вас от болезни Альцгеймера и углубит знакомство с чужими культурами, сколько потому, что это заставит полюбить вас родной язык и культуру так, как не мечталось ни одному пропагандисту.
Ну и конечно же не нужно читать большевистских газет по утрам: рекомендация профессора Преображенского в эпоху интернета нисколько не утратила актуальности. Тем более, что клеймение попов — прямо-таки сквозная традиция шариковых.
Спасибо, теперь на почту вам будут приходить письма лично от редакторов «Новой»