Сюжеты · Общество

«Это важно для всех невинно преследуемых»

За семь лет незаконных преследований — 700 тысяч рублей

Вера Челищева , репортер, глава отдела судебной информации
Ольга Зеленина. Фото: Анна Артемьева / «Новая»
Тверской суд Москвы на этой неделе частично удовлетворил иск ученого-химика Ольги Зелениной и вынес в ее пользу решение о взыскании с Минфина 700 тысяч рублей компенсации за незаконное преследование по «маковому делу», растянувшееся почти на 7 лет.
Все началось в 2010 году, когда ФСКН задержала на брянской таможне принадлежавшие предпринимателю Сергею Шилову (у него был крупный бакалейный бизнес) две партии кондитерского мака и возбудила в отношении него уголовное дело о «контрабанде наркотических средств». Экспертиза обнаружила в маке присутствие следов алкалоидов опия. Шилов силился доказать, что присутствие следов опиодов на семенах мака — естественное явление, что мак сам по себе является наркотическим растением, и даже после самой тщательной его очистки (а Шилов чистил свой мак очень дотошно) на семенах все равно сохранится ничтожное количество веществ опийной группы, извлечь которые невозможно. Однако у экспертов ФСКН была своя логика, служившая сугубо меркантильным интересам наркоборцов и на которую Шилов, бывший военный, никак не мог согласиться. Взятку ФСКН он дать отказался.
Защита Шилова обратилась за помощью в пензенский НИИ сельского хозяйства. По поручению директора института ученый-химик Ольга Зеленина подготовила проект ответов на вопросы адвокатов, в котором среди прочего указала, что полностью очистить мак от веществ опийной группы невозможно. В августе 2012 года ее арестовали за это письмо, обвинив в «пособничестве преступному сообществу», однако вскоре под давлением общественности и ученого сообщества отпустили под подписку.
Расследование и суды растянулись на 7 лет, по делу проходили 13 человек, пятеро из них отсидели под стражей более 4 лет, материалы неоднократно возвращались судом на повторное расследование. И только в декабре 2018 года присяжные в Брянске полностью оправдали Зеленину и остальных 12 обвиняемых. Тем самым присяжные пришли к выводу:
сотрудники ФСКН и судьи почти 10 лет создавали и расследовали дело в более чем 1700 томов, в то время как в деле не было даже события преступления.
Зеленина обратилась в Тверской суд Москвы, требуя от несправедливо преследовавшего ее на протяжении 7 лет государства 6 миллионов рублей компенсации. Будучи под подпиской, обязанная находиться в Москве Зеленина, несмотря на многочисленные просьбы к следствию, не смогла проститься с тяжелобольной матерью. Та в итоге не дождалась дочери.
Представители Минфина или кто-либо еще, ответственный от государства, на заседании Тверского суда отсутствовали, судья Иванов постановил рассматривать иск без них. Зеленину и ее адвоката Ильнура Шарапова из правозащитной группы «Агора» суд слушал час (те обосновывали заявленную сумму по каждому пункту, ссылаясь на решения судов), еще 10 минут судья совещался в комнате и в итоге удовлетворил иск частично: вместо 6 миллионов — 700 тысяч рублей. Из чего исходил господин Иванов и чем мотивировал сумму — пока неясно, решение на руки еще не выдали. В течение 10 дней решение может обжаловано.
Дома у Ольги Зелениной. Фото: Анна Артемьева / «Новая»
— Муж сказал, неважно, выиграешь ты или нет, главное — что присяжные вынесли свой вердикт и все закончилось, — рассказала «Новой» Ольга Зеленина. — Но тем не менее я считаю, что оставлять это просто так нельзя. Мы уже оправданы, а на сайте Генпрокуратуры, например, до сих пор про меня висит негативная информация, я уже не говорю о ряде СМИ, которые с подачи следствия несли тот ужасный и ложный поток информации о нашем деле. Я в своем иске обосновала каждый день, за который мне должны компенсировать моральный вред. И 700 тысяч рублей я не считаю справедливой компенсацией. Адвокат Ильнур Шарапов меня поддержал, говорит: нужно однозначно подавать апелляционную жалобу и ломать систему таких несправедливых решений. Я согласна: любой судья должен понимать, что каждое его несправедливое решение будет обжаловано. Это важно не столько лично для меня, сколько для всех невинно преследуемых.