Ромео Кастеллуччи: «То, как мы уходим, — самое важное»

Живого классика европейского театра, худрука театральной программы Венецианской биеннале —2005 и Авиньонского фестиваля — 2008 не нужно представлять российскому зрителю. Многие спектакли Кастеллуччи были у нас на гастролях. Весной 2019 года его «Жанна на костре» (Пермский театр оперы и балета) получила «Золотую маску» как лучшая оперная постановка сезона. Сам Кастеллуччи был награжден «Маской» как сценограф пермской «Жанны…»

11–13 ноября на фестивале «Сезон Станиславского» — спектакль Ромео Кастеллуччи «Лебединая песня D744» (московская площадка гастролей — ТКЗ «Дворец на Яузе»).

В «Лебединой песне D744» — поздние Lieder Франца Шуберта — одушевлены сопрано Керстин Авемо (Швеция). Помимо главных партий, на оперных сценах Стокгольма, Цюриха, Парижа, Франкфурта, фестиваля в Экс-ан-Прованс она исполняла и записывала Баха, Генделя, Моцарта, Грига, Бриттена.

Вторая участница — французская актриса Валери Древиль. Ученица Антуана Витеза играла у лучших мастеров Европы: от Хайнера Мюллера до Томаса Остермайера. А Москва хорошо помнит ее в спектакле Анатолия Васильева «Медея-материал».

Перед гастролями Ромео Кастеллуччи рассказал «Новой» о своем спектакле и планах.

— Тема этого цикла — Небытие. Тоска о том, чем мы не являемся, чем не смогли стать, чем могли бы быть. О любви, которую могли бы подарить и не подарили, о любви, которую хотели бы получить и не получили. Одним словом, Шуберт.

— Это мы сами «уходим со сцены». То, как мы уходим, — самое важное. Намного важнее, чем то, как мы приходими остаемся.

Певица хотела бы уйти, сбежать из этого места, ставшего мучительным, невыносимым. Сбежать со сцены. Но сцена не отпускает. Героиня привязана к своей роли и к своей судьбе. Она стремится уйти в забвение. Предпочла бы, чтобы за нее говорила пустота. Чтобы пустота играла ее роль. В финале пустая сцена становится призывом ко всем нам.

— Певица и актриса. Музыка и театр. Дух и тело. Дух воспаряет в ариях. Тело и голос актрисы воплощаются на подмостках, они буквально рвут сцену криками боли. Актриса показывает нам пропасть, открытую Музыкой. Пропасть, которая зовет заглянуть в нее. Что это за пропасть? Я не могу вам сказать, но она связана со словом «бытие».

— Мы познакомились в 2008 году на Авиньонском фестивале. И там у нас зародилась замечательная дружба. В 2013 году тоже в Авиньоне, когда создавался Schwanengesang, я впервые работал с Валери Древиль. Надеюсь, у нас еще будут общие проекты.

— Это тоже хорошее прочтение. Важно, чтобы зритель задавался вопросом о том, что связывает эти две фигуры. Движения этих двух женщин похожи, но задачи различаются. Актриса как бы допрашивает зрителя, общается с ним, ставит сложные вопросы. Зрителю приходится осознать, что смотреть — это тоже действие, имеющее свои последствия.

— Эта постановка — часть моей работы в музыкальной сфере. А она в последние годы стала для меня очень важна.

— Вашу «Весну Священную», сделанную в сотворчестве с Теодором Курентзисом и его российским оркестромMusica Aeterna, очень ждали на Дягилевском фестивале в Перми. К сожалению, в 2015 году гастроли не состоялись. Есть ли надежда у российского зрителя увидеть этот спектакль у нас?

— Все еще надеюсь, что да. Проблема в технической стороне. В постановке участвуют 48 машин. Ими управляет компьютерная программа. 48 агрегатов запрограммированы определенным образом «взвивать в воздух» костную муку. Ее вихри, ее снегопады, потоки света и исполняют у нас балет Стравинского. Но, чтобы установить эту систему за сценой, нужно много дней монтажа и работа множества техников. Это сложно.

— Планируется привезти в Москву «Реквием» Моцарта и театральный перфоманс «Новая жизнь».

Перевод с итальянского Веры Анисимовой