Ну-ка разгони!

Протесты не стихают ни днем, ни ночью. Люди ночуют в палатках или под открытым небом (ночью в это время года около 30 градусов), на городских площадях, проспектах и автострадах между городами. Владельцы продуктовых магазинов и кафе, а также простые граждане организовали бесплатную раздачу еды, установлены биотуалеты. Со сцен выступают музыканты и рядовые участники протеста: политиков каких-либо партий на эти сцены не пускают.

Приостановлена работа госучреждений, школ, университетов, банков. Закрыты многие магазины, торговые центры.

Во многих странах прошли пикеты в поддержку ливанского митинга.

Народ вышел на улицы после того, как 17 октября по итогам обсуждения проекта бюджета на 2020 год министр связи Мухаммад Шкейр заявил, что в стране будет введен налог на пользование мессенджером WhatsApp. Это позволило бы привлечь в доходную часть бюджета порядка 200 миллионов долларов. Между тем в Ливане мобильная связь — самая дорогая в мире. Звонки через мессенджер дают возможность экономить. После того, как правительство посягнуло на эту возможность, страна встала на дыбы.

К исходу первых суток протеста первоначальные требования об отмене нового налога ушли на второй план. Теперь протестующие требовали отставки президента, кабинета министров, роспуска парламента — в связи с тотальной коррумпированностью. Вспыхнувшие поначалу точечные беспорядки прекратились — армия встала на сторону протестующих: теперь армейские подразделения по сути охраняют митинги.

За минувшую неделю четыре члена кабинета министров ушли в добровольную отставку. Все они — члены христианской партии «Ливанские силы». Другие же остаются на своих местах, как и президент, и парламент. Народ тоже не уходит с площадей.

Президент Ливана Мишель Аун всю неделю отказывался от публичных комментариев по поводу происходящего в стране, и вот в четверг утром было объявлено, что в 12 дня в прямом эфире он обратится к народу. Но прямая линия не состоялась: сначала объявили о переносе, а потом в эфир телеканалов пустили наспех смонтированную запись речи президента. Монолог, слепленный из кусков, очевидно, записанных в разное время, не сообщал ничего нового, кроме того, что президент никуда не собирается уходить, хотя и поддерживает требования протестующих в части борьбы с коррупционерами в руководстве страны.

Может ли он руководить страной? И кто руководит страной, если сам Аун этого уже делать не может?

Президент Аун находится в своем кресле относительно недавно — с октября 2016 года. В восьмидесятые, во времена сирийской оккупации Ливана, он был командиром ливанской армии, в 1990-м бежал во Францию, откуда продолжал критиковать присутствие сирийцев на территории Ливана.

Сирийские войска вышли из Ливана в 2005 году, вскоре после этого Аун вернулся на родину, избрался в парламент и предложил свою кандидатуру на должность президента, однако парламент 2,5 года не мог утвердить его в этом качестве. Интересно, что после возвращения в Ливан, Аун серьезно пересмотрел собственные взгляды на отношения между Ливаном и Сирией и стал активно продвигать идею налаживания отношений с режимом Ассада. Собственно, его утверждение в президентской должности состоялось только благодаря «Хезболле» и «Амаль» — шиитским партиям в ливанском парламенте, которые исторически близки с сирийским руководством. В эти дни «Амаль» и «Хезболла» возвращают свой долг: по сути, это единственные силы, которые на фоне протеста выступили в поддержку президента.

И эта поддержка дорогого стоит: шиитские партии имеют собственные вооруженные армии. У «Хезболлы» это армия с внушительным опытом участия в вооруженных конфликтах: в Сирии, на стороне Ассада и Ирана, на юге Ливана — против Израиля. («Хезболла», финансируемая Ираном, во многих странах мира признана террористической организацией, но в России таковой не считается, несмотря на давнюю непростую историю отношений, включающую даже эпизод с похищением и убийством советских дипломатов).

В течение минувшей недели имели место несколько столкновений между сторонниками «Хезболлы» и «Амаль» — и протестующими, среди которых появились уже и сирийские беженцы с антиасадовскими лозунгами. (Официально Ливан принял около полутора миллионов беженцев из соседней воюющей Сирии). Каждый раз ливанская армия тушила эти столкновения.

К слову, нынешний командир ливанской армии Жозеф Аун (однофамилец президента) ливанскими политологами рассматривается как наиболее вероятный претендент на президентское кресло в случае отставки нынешнего президента. Согласно ливанской конституции, президентом страны может быть только христианин-маронит (премьером — суннит, спикером парламента — шиит). Утверждает президента парламент. Жозеф Аун — маронит, публичная фигура, снискавшая в этом протесте поддержку представителей всех религий. У вновь избранного парламента (а то, что старый парламент уйдет в отставку, никто в Ливане не сомневается) не будет шансов не поддержать народного любимца.