«Какой Россия может быть...»

Оуэн Мэтьюз — ​британский писатель и журналист. Его первая книга «Антисоветский роман» (Stalin’s Children) — ​история любви родителей автора, британца Мервина Мэтьюза и москвички Людмилы Бибиковой, история трех поколений семьи Бибиковых на фоне советского XX века — ​переведена на 22 языка.

Русский перевод новой книги Мэтьюза «Грандиозные авантюры. Николай Резанов и мечта о Русской Америке» (М.: Бомбора, ЭКСМО, 2019) вышел недавно. 500 страниц документальной прозы, сотня страниц примечаний. Щедро рассыпанный по тексту архивный материал, редкие строки Державина, житие Германа Аляскинского, записки флотских лейтенантов… портрет Резанова дан на широком фоне с перспективой. Логика развития русского XVIII века, — ​как и движения за Урал, к Тихому океану, — ​прописана ясно. И «нашему» читателю фон лишним не будет.

Беседовали мы в Иркутске, на Международном книжном фестивале фонда «Вольное дело» (основан Олегом Дерипаской). Тему Резанова и Кончиты — ​краткой безумной любви на краю света и десятилетий ожидания корабля под Андреевским флагом у мыса Монтерей — ​не трогали. И без того «Ты меня никогда не забудешь…» способен напеть каждый гражданин Российской Федерации. Но в книге этой русско-американской балладе воздана полная дань.

А внутренний сюжет Мэтьюза — ​вечное наше проклятие, экстенсивность развития. Огромные жертвы, головокружительная героика расширения земли — ​и неумение прочно и домовито окопаться на территории, где поставлен флаг. Вечная способность и страсть мощно раздвигать свою территорию, но не особо возделывать ее.

Николай Резанов в «Грандиозных авантюрах» — ​игрок и прозорливец. Абсолютный человек своего времени — ​но с озарениями, далеко опережающими 1800-е годы. А как бы и не наш век. И это — ​главное в его сумасшедшей судьбе, с размахом расписанной в документальном романе.

— Исторический Николай Резанов был герой очень многогранный. Не только герой-любовник, как в «Юноне» и «Авось». …Хотя в поэме Вознесенского, в мюзикле тоже подчеркнуто: автор владеет историческими источниками, цитирует их.

Резанов — ​сложный, неоднозначный. Иногда и мерзавец. И одновременно имперский мечтатель. Он был, думаю я, одержим не только Кончитой, но огромной и властной имперской мечтой.

Самое главное, самое потрясающее: он — ​человек, который видел мир. И исходя из этого знания мыслил, какой Россия может быть. Был одержим мечтой поселить новую и лучшую Россию на берегах нового мира. От самых диких его берегов до Калифорнии, в 1800-х гг. тоже еще довольно дикой.

Резанов понял: главный двигатель империй в его время — ​не цари, не армии…

— Коммерческие компании! Нам сейчас это сложно представить, но по сути Индия была завоевана не британской короной, а британской Ост-Индской компанией. То есть в принципе — ​частной фирмой.

Но эта частная фирма властвовала судьбой 150 млн людей. Имела свою армию в двадцать тысяч душ, свой флот, свои деньги, свой флаг, пушечные и литейные заводы… И — ​полномочия от государства.

Так вот: Резанов создавал Русско-Американскую компанию по образцу Ост-Индской компании. Чтобы завоевать, освоить северо-западное побережье Америки.

— Там была пушнина. Одна шкура калана, морского бобра, стоила тогда 100 испанских долларов. Это зарплата матроса за полтора года. В 1803 году в Охотск пришел корабль «Мария». Груз стоил 2,5 млн рублей: это расходы императорского двора за два месяца. Один корабль! Резанов рано умер и идею не воплотил. Но она была гениальной.

Резанов был человек эпохи Просвещения. Петербуржец. Он видел море, мыслил морем. А в ходе карьеры оказался в Иркутске и увидел сухопутную торговлю. Со времен Шелкового пути остались «технологии»: караваны пушнины шли на юг, караваны чая — ​на север. Все через Кяхту.

В Сибири Николай Петрович Резанов встретил как бы старый мир, который пора сломать. Да, казаки завоевали и освоили Русскую Америку. По той же схеме, что Сибирь: гнались за пушниной, истребляли ее в каких-то землях, шли дальше. Камчатка, Алеутские острова, Аляска…

Резанов понял: пора ломать эту средневековую систему и перейти в новый мир:

— Ну, нет! Все сложнее. Недавно вышли мемуары попутчиков Резанова по первой российской кругосветке. Записки И.Ф. Крузенштерна хорошо известны, но в новом издании восстановлены «купюры». То, что было вырезано. Там очень много желчи! Особенно в отзывах о Резанове.

И есть записки Левенштерна, лейтенанта корабля «Надежда», который очень смешно и страшно ехидно описывает почти каждый день плавания, бесконечные скандалы между Крузенштерном и Резановым. Они так перессорились, что, когда приплыли в Бразилию и ремонтировали корабли, Крузенштерн велел плотникам сделать перегородку в кают-компании.

Судно 45 метров, на нем 65 человек, из них 20 господ офицеров. Каждый день обедают вместе… но Резанов — ​за перегородкой!

Очень смешные записки Левенштерна! Его немецкоговорящие потомки (лейтенант был из балтийских немцев) какие-то скабрезные части рукописи предка потом вырезали ножницами. Например, об отношениях с девушками на островах Тихого океана: девушки приплывали к кораблю, залезали — ​и за тряпочки исполняли все желания. Но человек, который редактировал Левенштерна, явно на кириллице не читал. И там уцелели прекрасные подлинные реплики Резанова, соленый русский язык XVIII века…

Видно по письмам: тяжелейшие, чудовищные условия Русской Америки и кругосветки расшатывают психику героя. Он словно отчасти сходит с ума. И не он один: стоит «Надежде» и «Неве» войти в любой порт — ​

А почта движется в Петербург, и никто там не понимает, получив пакет сумасшедших документов, что на этом несчастном судне происходит.

Но это тяжелейшее плавание и прочистило его ум каким-то образом. И подтолкнуло к удивительным и дальновидным мыслям.

— Это даже не главное. Да, он доплыл до Калифорнии и увидел там, что гарнизон Сан-Франциско состоит из 30 человек. Что номинально правит в колонии Испанская империя — ​абсолютно уставшая и неэффективная. И что любая активная держава (он думал, что это будет Россия, оказалось — ​не Россия) может завоевать эту территорию за одно мгновение.

Но я говорю о других идеях и прожектах Резанова. Куда смелее.

Он ведь не первый задумался о близком соседстве России и Америки в северных широтах: еще Ломоносов, потомок поморов, очень интересовался этим. Ломоносов и нарисовал первую карту мира сверху, с Северным полюсом в середине. Там мы видим: Россия напрямую примыкает к Аляске. И Екатерина II отправляла в те края экспедицию.

Но все разбивалось о слабое кораблестроение — ​и о человеческий фактор. И вот об этом Резанов многое понял!

Он увидел на личном опыте: чем дальше движешься на северо-восток по Российской империи, тем труднее найти людей для таких свершений. Чем дальше забираешься, тем крепче отчаянная смесь преступников, авантюристов, беглых крестьян, такой «дикий Запад» Сибири. А уж чтобы попасть в Русскую Америку… надо, чтоб и «дикий Запад» отверг человека.

И Резанов под конец жизни понял: люди — ​самая фундаментальная проблема. Чтоб создать стабильную колонию, которая может действительно жить своей жизнью в тысячах верст от метрополии, надо было создать там класс вольных крестьян-землевладельцев. Почти казаков, собственно.

Россия этого не сделала. И, между прочим, Испания этого тоже не сделала. Колонии обеих стран держались на экономике конфискации и эксплуатации. И независимые землевладельцы, как в Северной Америке, оказались куда надежней для «закрепления флага» далеко от метрополии.

— Можно сказать: он был профессиональным политиком. И многому научился в молодости в Петербурге, когда был заместителем личного секретаря Платона Зубова — ​последнего и самого корыстного, видимо, фаворита Екатерины II.

Резанов много впитал при дворе. Стал умным манипулятором. Смотрите: он очень умело при трех царях, то есть при Екатерине II, ее сыне Павле и потом при Александре I — ​постоянно лавировал. Лоббировал интересы своего детища, Русско-американской компании. А у каждого из этих трех абсолютных монархов, таких разных, надо было лоббировать свое дело по-другому. Он был хитрым и эффективным политиком.

Но был и игроком. Играл всегда за очень большие ставки. У него была — ​особенно когда проекты срывались — ​смелость и дерзость, самолюбие… не знаю… тщеславие. Можно по-разному называть, но он всегда играл ва-банк.

— Я был в Сан-Франциско, в калифорнийском Форте Росс. В Ситке — ​это бывший Новоархангельск, на Кадьяке, на разных островах Алеутских, на Камчатке. В Охотске не был: в эпоху моего героя это был главный тихоокеанский порт, а сейчас там запустение. И доехать невозможно.

Был в Иркутске. В Санкт-Петербурге, естественно. В Пскове.

Самое великолепное: встречать таких же одержимых, как ты сам. Везде были краеведы, музейные работники, интеллигентнейшие женщины, которых тоже бесконечно интересуют маленькие забытые кусочки прошлого.

И сразу начинается такой внятный разговор своих со своими… Ну просто как в песне: сказал кочегар кочегару.

Той же породы люди меня возили по Аляске — ​в свое свободное время, на своих машинах. Монахов вызывали с острова Спрус.

…Спрус айленд, Еловый остров в заливе Аляска, — ​там живут монахи, там скит. Они выходят два раза в неделю на какой-то мыс, где ловится мобильный сигнал из Кадьяка, чтобы получать СМС-сообщения. Потом отзванивают — ​и уходят в обитель.

Там все православные, все алеуты православные, все священники православные, но при этом американцы. Православные, в рясах, но служат на английском. Все иконы подписаны на английском — ​Сент-Майкл, а не Михаил Архистратиг. Очень интересно.

И вот: договорились с монахами, они переплыли двухкилометровый залив в определенное время, мы их ждали на черном песке. Плывет монах, прямо как с картины Нестерова. Лодка причаливает, меня забирает. В гости, в скит.

— Я в этом году выпустил две новые книги. «Безупречный шпион» — ​биография Рихарда Зорге. Это первая книга, которая вышла на Западе, но ссылается на советские источники, на работы блестящих историков Михаила Алексеева, Владимира Чунихина, на данные досконально изученных ими советских архивов. О Зорге на Западе вышло около ста книг, но почти все — ​на японском. И никто, кажется, до моей книги не сводил два пласта данных в одной биографии.

Еще я написал триллер «Черное солнце» на основе мемуаров академика Андрея Сахарова. Действие происходит в закрытом городе Арзамас‑16 в октябре 1961 года, в кругу ученых, которые строят РДС‑220. Так называемую «Царь-бомбу». В 5 тысяч раз мощнее, чем та, которая снесла Хиросиму.

За десять дней до испытания этой бомбы, самой большой термоядерной бомбы, которая когда-либо была взорвана, — ​Андрей Сахаров заменил ее корпус. Она была из урана. 26 тонн урана.

Его заменили на свинец, потому что у Сахарова была рабочая группа, допускавшая в своих расчетах, что «Царь-бомба» спалит атмосферный водород и сожжет атмосферу планеты Земля.

Бомбу взорвали над архипелагом Новая Земля, на высоте 4 тысяч метров. Взрывом выбило стекла в Финляндии — ​на расстоянии 900 километров. Взрывная волна обошла земной шар три раза. С мощностью 5,5 балла по шкале Рихтера.

Меня интересовало мышление, психология людей, которые работают с такими материями. И то, что Сахаров решил сильно погасить мощность своей же бомбы. Это в основе сюжета. Все точно соответствует реальности.

— Сorpus недавно приобрел права на книгу о Зорге. У триллера «Черное солнце» русского издателя на сегодня нет.