Как мы захотим

События многих фильмов разворачиваются в провинции. В «Простом карандаше» Натальи Назаровой петербурженка Антонина, художница средней руки, приезжает в глубинку, к мужу-писателю, отбывающему наказание в местной колонии. За политическую активность писатель приговорен к восьми годам. Его жена устраивается работать в местную школу учителем рисования. Так начинается ее поединок с двенадцатилетним учеником Мишей Пономаревым, который держит в страхе школу, а его брат-уголовник — весь поселок. Антонина вооружается простым карандашом. И постепенно ее ученики начинают рисовать раскрепощаясь, преодолевая собственную трусость. Простой карандаш — волшебная палочка. Прочертит кратчайший отрезок от глаз к глазам, от сердца к сердцу. Линией наполнит пустое пространство смыслом. Поможет рассмотреть за ложью правду, за криком — тишину, за дымом заводских корпусов красоту природы. «Не надо общаться с местным быдлом — сожрут, — уговаривают Антонину коллеги-учителя». Но она упрямо и безоглядно продолжает учить детей самому сложному: увидеть человека, беречь друг друга, любоваться друг другом. Рядом с поселком — карандашная фабрика: здесь режут из досок, складывают в штабеля совершенно одинаковые карандаши. Но каждый из них в руках художника способен творить мир.

Все больше независимого кино, снятого без поддержки государства. Независимое — далеко не всегда синоним талантливому. Но порой храбрости авторов изумляешься.

Автор сценария и режиссер фильма «Как мы захотим»— писатель Владимир Козлов, чей стиль критики именуют грязным реализмом. Микробюджетное, невиданной отваги, словно выпрыгнувшее из сегодняшней реальности кино. Герои андеграундной молодежной драмы — московские студенты Катя и Паша приходят в ночной клуб на панк-концерт. К ним привязываются нахрапистые менты. Спасая подругу, Паша бьет человека в погонах скейтом, и они убегают. Но от правоохранительных органов не скроешься. Хозяева города и страны правосудие понимают как расправу: «Мы власть, в конце концов!» Так начинается адский бег внутри плотно закрытой банки системы. В фильме много запиканного мата. Много примет времени. Помимо садистов ментов, выколачивающих деньги и чувство достоинства из своих «подопечных», есть вуз, в котором устанавливаются новые правила. Кате советуют отказаться от диплома про «красные бригады», ректор — мракобес и сталинист — подобного не допустит. Назвать фильм полноценным художественным произведением сложно. Скорее, это остросоциальный киноплакат. Но во времена сладкоголосой велеречивости отечественного кино подобные радикальные опусы приветствуются.

Большая жизнь «маленького человека» — одна из сквозных тем выборгской программы.

«Седьмой пробег по контуру Земного шара»режиссера Виталия Суслина — про людей обочины. История 58-летнего художника Михаила, который работал в автопарке сначала слесарем, потом сторожем. Потом и вовсе работу потерял. Кладовщица Наталья предложила ему «легкий заработок» — сдать хранящееся на складе еще с советских времен ржавое железо в пункт приема металлолома. Вот и посыпались большие проблемы на маленького человека. В этом кино все происходит на стыке советского, увядшего и нового, путаного, непонятного, алчного времени. Облупленные стены коптерки, плакаты о чистоте рук, фанерный Ленин, обрывки портретов членов политбюро среди кусков штукатурки и засохшего цемента — вот мир обитания героя. Он и сам — обшарпанный осколок, выпавший из прошлого, да не долетевший до настоящего. Михаил пишет свои картины: церкви, цветочки, любуется пригородными красотами природы. Но в художники его не берут, даже детей учить не позволяют. Вот и везет он на своей развалюхе металлолом, нарушая закон. О чем ему и напомнят бдительные органы. Коготок увяз — всей птичке пропасть. Как же ему в этой ситуации вывернуться, купить дочке коляску для будущего ребенка. При всей утлости жизни героя, неприхотливости «картинки» фильм Суслина пропитан добросердечным ощущением жизни, как и незамысловатые пейзажи народного художника.

Помнится, Наталья Рязанцева одним из главных качеств Ильи Авербаха назвала эстетическую совесть. Они учились, как на обочине жесткой системы сохраниться и сохранить себя. Опыт этот вновь востребован и актуален.

В основе «Танца с саблями» — история создания одного из самых исполняемых произведений в мире, которое Арам Хачатурян написал всего за восемь часов. Фильм Юсупа Разыкова о взаимоотношениях художника и власти.

События разворачиваются в 1942 году в городе Молотове (Пермь). Здесь в эвакуации находится Ленинградский академический театр оперы и балета имени Кирова. Арам Хачатурян живет в общежитии вместе с артистами театра, тяжело болеет, вспоминает детство, мысленно общается со своими армянскими соотечественниками. Живыми и мертвыми. Он вообще мыслит звуками. Звуки соединяют его с родиной. Связь эта неразрывна, поэтому Вторую симфонию он посвящает геноциду армян. Участвует в репетициях балета «Гаянэ», который никак не принимает представитель доблестных органов. Товарищ Пушков давно подозревает, что музыке доверять нельзя, она может таить сомнительный политический подтекст. Не случайно же Вагнер стал главным композитором Третьего рейха. Поэтому в театр привозят новый финал балета «Гаянэ»: после клятвы у репродуктора пограничники отправляются, чеканя шаг, на фронт… без музыки Хачатуряна. Под занавес весь зал хором поет «Священную войну» композитора Александрова. В этом городе Молотове зябким днем встречаются три выдающихся музыканта, сталинские лауреаты Хачатурян, Ойстрах и Шостакович. Выпивают, разговаривают. И примечают на рыночной площади инвалида с гармошкой. Решив поддержать местного музыканта, они играют здесь же для народа «Мурку» и знаменитый хачатуряновский вальс из «Маскарада». Вальс — предчувствие трагедии. И когда в финале звучит сочиненный за ночь «Танец с саблями», ясно: в него автор вложил всю страсть борьбы с молохом. Победить в этой бешеной битве почти невозможно. Но и проиграть тоже. Честное, хотя и старомодное кино.

На открытии фестиваля показали «Конец сезона» Константина Худякова и «Он не может жить без космоса» Константина Бронзита. Оба о силе и хрупкости семейных связей.

Константин Бронзит снял вторую часть своей космической дилогии. В первой части была история дружбы и беспредельной мечты, которая сильнее жизни. Во второй — сопер

ничество врожденной влюбленности в космос и материнской любви, которая сильнее гравитации привязывает нас к дому. Роковая фанатичная приверженность небу как трагедия непроницаемого одиночества. Минималистскими средствами (художник Рома Соколов) воссоздана притча о блудном сыне, который рвет пуповину с землей и возвращается из звездного космоса в пустой дом с засохшими цветами на подоконнике. Снимет скафандр, встанет босыми ногами на траву и сделает последнее солнышко на своих детских качелях. Было бы здорово показывать в кинотеатрах оба фильма — головокружительное погружение в тайную, необъяснимой силы и трагичности связь человека с космосом.

«Конец сезона» — неуклюжая вариация на тему чеховских «Трех сестер» с телевизионным криминальным привкусом. В смутные 90-е в балтийском городке сестры (Юлия Пересильд, Юлия Снигирь, Анна Чиповская) страдают, мечтают, влюбляются. Одна никак не может забеременеть, вторая — встретить избранника, третья — вернуть потерянную любовь. А лихие люди тем временем пробираются в их уютный дом с дивным запахом кофе. И, разумеется, все мечтают вырваться в Москву.

Если говорить о насущных проблемах — в центре внимания индустрии проблема взаимоотношений режиссера и продюсера. Два режиссера, фильмы которых участвуют в официальной программе, сняли свое имя из финальной версии фильма. Олег Асадулин разошелся во взглядах на монтаж с продюсером Сергеем Зерновым, и имя режиссера исчезло из титров фильма «Подкидыш» (вольный ремейк советской комедии с Фаиной Раневской). Имени Алексея Красовского (скандальный «Праздник») не сыскать в титрах конкурсного фильма «Элефант», истории об известном детском писателе с дурным характером.

Мы окончательно вступили в эру продюсерского кино. Власть режиссера тает на глазах, вне зависимости от его профессионализма и таланта. В российском кино с его традициями режиссерской диктатуры проблема эта особенно остра. Продюсер отвечает за проект не только репутацией, но подчас и собственными средствами, оставляя за собой право на свое видение финальной версии. Дискуссия «Продюсерское кино: плюсы и минусы» — возможность сформулировать различные взгляды на проблему, но главное — найти цивилизованные способы диалога.