«Претерпевший до конца спасен будет»

Книга Ольги Васнецовой — семейная хроника разветвленного рода вятского духовенства. В XIX веке одна из ветвей расцветет и сделает имя всероссийски известным. Два сына, Виктор и Аполлинарий, отца Михаила Васнецова — священника из вятского села Рябово — станут художниками. Работы первого из них мы знаем с раннего детства. Тонким и вдумчивым мастером, воскресителем старой, по преимуществу допетровской Москвы был и младший брат Виктора Михайловича. В XX веке род Васнецовых даст новые художественные имена.

Но книга профессора-медика Ольги Васнецовой «Васнецовщина» (М.: РИП-Холдинг, 2019) обаятельна и важна не только сопричастностью к истории русского искусства. Кажется, не менее важен тут старый пушкинский принцип: но просто вам перескажу преданья русского семейства…

И послевкусие книги: любаятщательно и подробно воскрешенная история семьи — часть большой истории страны. Любая такая история проходит через тернии XX века, оставляя след в его необъятных мартирологах и списках эмигрантов. Любой семейный дом, включая знаменитый московский терем Васнецовых на зеленом всхолмии над Садовым кольцом, — был под угрозой. И, кажется, сражался вместе со своими обитателями за жизнь семьи и продолжение рода.

В «Васнецовщине» много документальных материалов. Огромный блок — письма Михаила Васнецова, сына художника, кузену Алеше. Эпистолярия 1900–1917 гг. поначалу гимназически наивна. И, конечно, блещет именами близких к этому дому, вспыхивает спорами Москвы Серебряного века: Поленов зашел обсудить эскизы, Горький принес корзину яблок, «сейчас были Мамонтовы… Верушка так и сияет счастьем, свадьба, кажется, будет 26 января…»(да, это «Девочка с персиками» выходит замуж за А.Д. Самарина), отец Михаила не принял «Снегурочку» в новом Общедоступном Художественном театре… чуть позже сестра Татьяна идет смотреть коллекцию живописи «некоего Щукина»… На любительский («детский» по сути) спектакль «Слово о полку Игореве» в дом Васнецовых приходят те же семьи, ближний круг: Мамонтовы, Самарины, Поленовы, Праховы («Был и Савва Иванович, но он пришел только к Половецкому стану»). А декорации к домашнему спектаклю выполнены в основном Виктором Михайловичем.

Письма юного Михаила Васнецова тем острее, что читатель хроники знает о дальнейшей судьбе автора: авиаполк Добровольческой армии, уход из России на перегруженном французском угольном судне, лагерь в Галлиполи… «Впоследствии я узнал, что оставшиеся в Симферополе офицеры и чиновники нашего полка были убиты (кроме большевиков)». Целая Лета протечет меж двумя эпохами — и воды этой Леты будут подплывать кровью. Первое письмо в дом своего детства отец Михаил Васнецов пришлет из Праги в 1946-м: «…Вот уже 13 лет, как я вступил на путь своего деда; кругом много горя и нужды, и многие нуждаются в духовном утешении. Господь ведет меня и дал мне служить алтарю вместе с людьми сильной веры и чистого сердца».

«Люди сильной веры и чистого сердца» — очень, видимо, важная формула для истории семьи Васнецовых. От испытаний XX века эти свойства не уберегали никак. Трудно даже гадать: давали ли они особую закалку, душевную защиту? Нет ответа. И все же — семья, род, рой устояли.

Письма Виктора Михайловича Васнецова родным придают книге особую ценность и обаяние. Особенно — подробные отчеты жене Александре Владимировне из Киева начала 1890-х о работе над фресками Владимирского собора («Работаю «Крещение Руси» — Бог даст, может, и окончу к Пасхе»). И странно думать, что эти фрески — а они из числа главных работ Васнецова и Михаила Нестерова — находятся ныне в другой стране, что эскизы к стенописи Владимирского собора (их много в блестящем, очень подробном изобразительном ряду «Васнецовщины») приобретают особую ценность: российский зритель новых поколений редко видит и не так уж хорошо помнит эти работы. Но еще ярче и важнее — письма художника начала 1920-х. С жесткой хроникой трудов и невзгод. И очень васнецовским, очень семейным (как понимаешь, прочтя хронику) заключением: «Но претерпевший до конца спасен будет».

«Васнецовщина», в конечном счете, — книга о силе рода, силе веры и силе духа. Чем и важна.