21 марта в центре Челябинска развернулась спецоперация. Семеро бойцов Росгвардии с автоматами и в касках, сопровождаемые тремя полицейскими, пробежали, пригнувшись, ко второму подъезду шестиэтажного кирпичного дома 90-х годов постройки. Без сопротивления они зашли в подъезд, пробежали на пятый этаж и оказались около коричневой металлической двери с номером квартиры — «36».

В квартире живет семья военного пенсионера Сергея Зарубы: он, его жена Татьяна и их сын Федор, студент.

Было около 11 утра. Федор уже ушел в университет. А пенсионеры только просыпались.

— Мы с женой поздно ложимся спать, около 2–3 часов ночи. И поздно встаем, — рассказывает Сергей Заруба. С Сергеем и Татьяной мы встречаемся около их дома через три дня после спецоперации. — Я еще только вышел из ванной, когда раздался стук в дверь. Причем какой стук! Двери содрогались!

К двери первой подошла Татьяна, посмотрела в глазок и, по ее собственным словам, решила, что сошла с ума: «Какие могут быть автоматчики?»

Но стук повторился. За дверью стали кричать: «Откройте, или выломаем!»

— А я в плавках, — вспоминает Сергей. — Говорю им: «Сейчас оденусь, откроем». Там напирают: «Пилить будем! За минуту должны открыть!» В итоге быстро натягиваю футболку, брюки, открываю дверь, и тут же в квартиру врываются люди в масках. Меня двое ставят к стене, руки вверх, ноги на ширину плеч, автомат к спине приставляют. Остальные забегают в комнаты, на кухню, двое бегут на второй этаж — у нас двухуровневая квартира.

О каких документах речь, Сергею и Татьяне объяснили не сразу. Но когда объяснили — вопросов только прибавилось.

— Одного из проводивших обыск полицейских его товарищи называли Артемом. Сам он нам не представлялся, — говорит Сергей Заруба. — Артем потребовал, чтобы мы предоставили документы на спил двух берез, которые росли у нас во дворе. Я являюсь председателем товарищества собственников недвижимости (ТСН) в нашем доме. И у нас около подъезда росли две березы. Росли они под углом 30 градусов, могли рухнуть. И мы их спилили. Причем сделали это официально: с разрешения управления экологии. Я сказал: «Конечно. Если вам нужны документы на березы — сейчас предоставлю».

Помимо берез полицейских заинтересовало обращение Зарубы на имя губернатора Челябинской области Бориса Дубровского (ныне отправлен в отставку) насчет психолого-педагогического центра, который находится в доме на цокольном этаже — пенсионер считает, что цоколь является коллективной собственностью жильцов дома, а своего одобрения на размещение центра они не давали.

Кроме того, полицейские изъяли договор товарищества собственников с управляющей компанией.

О реальной причине обыска Сергею и Татьяне сказали лишь перед его окончанием.

После обыска Сергея увезли в отдел полиции «Советский». Там ему рассказали об уголовном деле подробно.

Оказалось, что дело по ст. 159.2 УК РФ («Мошенничество при получении выплат») против Зарубы было возбуждено еще в сентябре 2018 года. Однако самому пенсионеру об этом не сказали. В постановлении о возбуждении дела старший дознаватель отдела полиции «Советский» А.Г. Сорокина указала: «О принятом решении сообщено лицу, в отношении которого возбуждено уголовное дело, — Антонову К.Г.». Вероятно, некий Антонов и получил уведомление о возбуждении уголовного дела против Зарубы.

Суть обвинений такова:

— Эта надбавка полагается неработающим пенсионерам. А меня в апреле 2017 года избрали председателем товарищества собственников недвижимости, — объясняет Сергей. — Я просил сотрудников пенсионного отдела военкомата эту надбавку снять. Но они почему-то сделали это не сразу, а лишь через год после моего трудоустройства.

На допросе Заруба сообщил, что у него имеются аудиозаписи разговора с сотрудниками военкомата относительно прекращения выплаты надбавки. В распоряжение «Новой газеты» он предоставил письмо из военкомата, согласно которому надбавку ему должны были прекратить выплачивать автоматически с октября 2017 года.

В военном комиссариате Центрального и Советского районов Челябинска, к которому прикреплен Заруба, комментировать ситуацию с пенсионером отказались.

Сам Сергей Заруба отмечает, что когда военкомат обнаружил, что ошибочно выплачивает ему надбавку, из его пенсии стали удерживать часть средств. И на сегодня удержали даже больше, чем переплатили, — 28 000 рублей.

На следующий день после разговора с Зарубой отправляюсь к челябинским силовикам. Главный вопрос, который меня интересует:

В ГУ МВД по Челябинской области мне сразу говорят, что дать комментарий сможет только начальник пресс-службы Ольга Штерк, но она в отъезде. И просят положить запрос в почтовый ящик. Даже брать его в руки сотрудница пресс-службы отказывается: говорит, не уполномочена.

В управлении МВД по городу Челябинску пресс-секретарь Светлана Калмыкова берет запрос, но тут же объясняет: «Мы не можем давать комментарии федеральным СМИ без согласования с областным УМВД». В пресс-службе Росгвардии также ссылаются на внутреннюю иерархию, отмечая лишь, что действительно — сотрудники ведомства принимали участие в обыске.

К начальнику отдела полиции «Советский» Андрею Подрезову, подчиненные которого инициировали и проводили обыск у Зарубы, — меня сначала приглашают на личный прием. Но когда прихожу — говорят, что начальника нет, и прием переносится.

Один из собеседников «Новой газеты» в полиции отметил, что у Зарубы есть право обжаловать действия силовиков «и в прокуратуру, и президенту».

Всем силовым ведомствам, связанным с делом Сергея Зарубы, редакция «Новой» направила официальные запросы. Их позиция будет опубликована по получении.

Сергею Зарубе по ч. 1 ст. 159.2 УК РФ грозит штраф до 120 000 рублей.