Предложили ничью

5 ноября 2017 года в Ингушетии было совершено нападение на пост ДПС «Волга-17». В результате взрыва пострадали несколько сотрудников полиции, двое боевиков погибли. Вскоре после этого события, 14 ноября, сотрудниками республиканского центра по противодействию экстремизму был арестован Альберт Хамхоев, 9 ноября вернувшийся со спортивных сборов в Москве. Как выяснилось позже, поводом для задержания стал факт знакомства Альберта Хамхоева с участником подрыва поста — тренировались вместе. В доме семьи Хамхоева прошел обыск, во время которого ему — и это позже подтвердилось в суде — был подброшен пистолет. Из дома боксера забрали в ЦПЭ, где в течение нескольких суток подвергали изощренным пыткам, требуя признательных показаний. Но Хамхоев стоял намертво: «В тот день я отсутствовал в республике, к событию не причастен». В итоге в обвинении осталась только ст. 222 УК РФ — «Незаконное хранение оружия».

Адвокаты «Комитета против пыток», которых привлекли родители молодого боксера, зафиксировали множественные травмы, полученные их подзащитным в ЦПЭ, и эти травмы подтвердил уполномоченный по правам человека в Ингушетии Джамбулат Оздоев. В марте 2018 года адвокаты добились освобождения Хамхоева из СИЗО — под домашний арест. Также им удалось добиться возбуждения уголовного дела по факту пыток в отношении Хамхоева. Пока в этом деле единственный подозреваемый — сотрудник ингушского ЦПЭ Андрей Овада. Он находится под подпиской, а остальные до сих пор считаются «неустановленными сотрудниками».

Что же касается дела против самого Хамхоева, то весь ход расследования и в дальнейшем судебного следствия показал, что предъявленное ему обвинение весьма сомнительно. В суде одно за другим прозвучали несколько разрушительных для обвинения показаний. Так, сотрудник ЦПЭ, которому поручили вести видеосъемку задержания, рассказал, что, прибыв на место, получил от руководства указание стоять и ждать за закрытыми воротами, и снимал происходящее лишь в момент, когда Хамхоев уже стоял на вытяжке, под дулами автоматов у забора, а из-за пояса у него торчал пистолет.

Свидетели из числа соседей подтвердили, что слышали, как Хамхоев кричал: «Папа, что мне делать, они хотят подбросить мне пистолет».

Наконец, свидетель Тимур Албаков (ныне — бывший сотрудник ЦПЭ) на голубом глазу сообщил суду, что получил от своего руководителя Ибрагима Эльджаркиева прямое указание подбросить Хамхоеву пистолет, чтобы создать повод для его задержания.

Все это складывалось в такую картинку, из которой никак не вырисовывалось, что Альберт Хамхоев — преступник.

Между тем дело против боксера рассматривалось на фоне другого судебного процесса, против другого Хамхоева, Тимура, однофамильца Альберта. Тимур Хамхоев до 2016 года руководил республиканским ЦПЭ, и там регулярно пытали людей. Летом 2015-го в ингушском ЦПЭ от пыток умер задержанный. Это был громкий случай, однако он легко бы сошел руководителю ЦПЭ с рук, если бы он не вошел в клинч с местной ФСБ. И тут уж борцу с экстремизмом, а также шести его коллегам припомнили все жалобы на пытки, накопившиеся за последние лет десять. Получилось огромное уголовное дело. А в местном ЦПЭ в связи с этим приговором поменялись элиты, однако, как мы видим, методы остались прежними. И оправдание спортсмена Хамхоева совсем не пошло бы на пользу репутации ЦПЭ. Тем более за его спиной не стояло такой мощной группы поддержки, как та, что обеспечила посадку его однофамильца.

И вот Назрановский городской суд принял соломоново решение: назначить Альберту Хамхоеву полтора года условно. Получилось, что вроде как и прокуроры со следователями не даром свой хлеб ели, но и замученный и униженный Хамхоев не должен остаться в обиде.

Но ни адвокаты КПП, ни сам Хамхоев не были согласны с такой трактовкой понятия о справедливости. Они подали апелляционную жалобу, требуя отменить приговор. И их желание, апеллирующее к такой эфемерной ценности, как честное имя, очевидно, поставило ингушский суд в тупик: первое заседание по рассмотрению апелляционной жалобы не состоялось по причине самоотвода судьи Саварбека Цечаева. Теперь дело поступило на рассмотрение к судье Оздоеву.

Речи защитников Альберта Хамхоева заняли около 40 минут, прокурор же ограничился ровно 11 словами: «Приговор прошу оставить в силе, в удовлетворении ходатайства защиты отказать».

Судья Оздоев, председательствовавший в процессе, принял изящнейшее казуистическое решение. Постановив удовлетворить ходатайство защиты «частично», он снял с Альберта Хамхоева полтора года условного наказания, засчитав дни, проведенные юношей в СИЗО. Однако судимость, которая так тяготила парня, суд ему оставил.

Альберт теперь сможет вернуться в Москву и продолжать строить свою спортивную карьеру. Непонятно только, сможет ли он вернуться к самому себе прежнему, не испытавшему пытки, не пережившему соприкосновения с извивающимся правосудием.