Большая часть медикаментов (более чем на 200 миллионов) — из поставки Минздрава России по федеральной программе «Семь высокозатратных нозологий». Эта программа обеспечивает бесплатными лекарствами больных раком, рассеянным склерозом и другими тяжелыми заболеваниями, а также пациентов, перенесших трансплантацию органов или тканей.
Шока новость не вызвала, потому что питерский комитет по здравоохранению отреагировал моментально и дал официальные комментарии, растиражированные всеми центральными СМИ:
«Возврат лекарственных препаратов поставщику в связи с невостребованностью не предусматривается контрактами. Они оказались не востребованы из-за появления более эффективных препаратов того же действия, а также из-за возникновения тяжелых побочных реакций.
С 1 января 2017 года законодательством предусмотрена возможность передачи лекарственных препаратов в другие регионы. Однако потребность в данных препаратах в других регионах также отсутствовала».
В комментарии также говорится, что лекарства для льготников закупались с 2008 по 2017 год и накапливались в карантинной зоне фармацевтической базы годами. Вывезти их было невозможно, так как «отсутствует законодательная база по порядку списания лекарственных препаратов». Короче, действовали питерские чиновники строго по букве закона. Точка.
Логика официального ответа питерского минздрава обнаруживает явление немыслимое — в России тяжелобольные люди массово отказываются от бесплатных лекарств. Иногда, правда, квартиры продают, чтобы спасти близкого человека. По миру с протянутой рукой ходят, в благотворительные фонды стучатся с последней надеждой. Все круги ада проходят, если пытаются лечиться бесплатно, то есть по гарантии Конституции.
И еще вот что непонятно. Лекарства не становились просроченными в одночасье, на следующий день после тендера. То есть на складе «Центральной фармацевтической базы» в Питере месяцами, а может, и годами хранились и приходили в негодность препараты, которыми можно было спасти или продлить чью-то жизнь.
Практически десять лет в центре города тихо таяли в ангарах шансы победить болезнь у тысяч людей. Знай они об этом — взяли бы штурмом склад.
Если забить в поисковой строке «Гугла» фразу «Купить иматиниб», средняя оптовая цена которого за единицу препарата составляет более 25 тысяч рублей, то на форумах можно обнаружить записи, сделанные практически под копирку:
- «Удалили опухоль в мае. Проживаю в Новосибирске. Столкнулся с проблемой покупки иматиниба, так как только в конце сентября (через четыре месяца) удалось получить через поликлинику. В поиске помогли друзья в Москве».
- «Я из Московской области, 35 лет. Диагноз поставили в августе 2016 г., была резекция желудка. Совсем в то время не ориентировалась в своем диагнозе, да и врачи не консультировали. Быстро вырезали и отправили домой к участковому онкологу. Только через полгода, в марте 2017-го, прописали иматиниб, по 400 в сутки».
Эти две записи (а на самом деле, подозреваю, их может быть и сотни) от больных людей, которые препарат иматиниб ждали месяцами и на побочные явления не сетовали, а готовы были терпеть их ради шансов на облегчение болезни.
Но вот минздрав считает, что препарат ушел на «лекарственное кладбище» из-за массовой невостребованности у пациентов.
Характерно, что питерский фармсклад имел все шансы и дальше пухнуть от просроченных лекарств, если бы граждане не забросали прокуратуру многочисленными жалобами на отсутствие в аптеках льготных препаратов и отказы врачей выписывать на них рецепты. Выяснилось, что на отсроченное обслуживание за три месяца в городе было поставлено 670 рецептов.
А отсроченный рецепт — это не отложенный спрос. Нельзя три месяца уговаривать больной организм дотянуть до лучших времен. Для некоторых эти «лучшие времена» так и не наступают.
В октябре в Саратове от осложнений диабета умерла 28-летняя Ольга Богаева. Ей на протяжении восьми месяцев не выдавали льготные лекарства.
По всей стране подобных примеров десятки тысяч. Не все с фатальным исходом, но все с непоправимым вредом здоровью в связи с прерванной терапией.
Но это все не в счет. Главное — сделать все по инструкции, которая написана и утверждена теми, кому нет необходимости экономить на здоровье. Зарплаты позволяют.
Просроченные лекарства на миллионы рублей, как и тысячи тонн раздавленной бульдозером еды, попавшей в разряд «санкционки», — это все про хроническую бомбежку Воронежа.
К слову сказать, правительство запланировало выделить на борьбу с раком 330 миллиардов рублей в ближайшие три года. И все они наверняка тоже будут потрачены по безупречно составленным нормативам.
Спасибо, теперь на почту вам будут приходить письма лично от редакторов «Новой»