Сибирское пальто

Впервые технический кандидат (Коновалов) выиграл первый тур у хозяина (Зимина, представителя ЕР, 10 лет здесь правившего) со столь огромным отрывом. Впервые за долгие годы кампания стала конкурентной, а теледебаты — реальными. Впервые действующий губернатор снялся с выборов по настоянию Москвы. Впервые вслед за ним последовательно снимались прочие кандидаты. И лишь один статист вдруг отказался играть в поддавки. В ответ на протестное голосование, на голый негатив в умонастроениях избирателя власть нашла, как ей казалось, адекватный ответ: когда от нее — просто никого, когда физически нет объекта, против которого можно голосовать. И в конце концов народу дали не привычное жанровое представление — борьбы и единства жабы с гадюкой, а голосование референдумного типа. Но это и не воскрешение советского опыта (и некоторого регионального опыта первой половины 90-х в Чечне, Ингушетии, Татарстане, Кургане), поскольку единственный предлагаемый кандидат выступал отнюдь не от партии и правительства.

Что Коновалов ничем, кроме партячейки, не руководивший, не готов к управлению регионом, демонстрировалось со всей очевидностью, в то же время президент прислал «на месяц» врио главы — Михаила Развожаева, и тот заявил, что готов будет остаться в республике и принять участие в новых выборах (которые назначили бы в феврале, если бы Коновалова «прокатили»). Тем не менее не прокатили; купировать протест не удалось. В реальности, прислав Развожаева, президент сыграл на Коновалова — помог хакасскому избирателю выйти из ситуации неопределенности к привычной истории: ведь если Коновалов герой, то должна быть хоть видимость борьбы, должен быть антагонист, причем куда ресурснее героя, иначе тому негде проявлять героизм. И любовь избирателя не завоевать.

По-видимому, во внутренней политике нет единого центра принятия решений, нет никакого Кремля, а есть башни, и они дудят в разные дудки. Идея затягивания выборов и постоянного переноса тоже оказалась неудачной, лишь подогрела негативизм. Дошло до хватания за оружие на массовых акциях и поджога дома тещи Олега Иванова, главы комитета по бюджету и налоговой политике Верховного совета Хакасии (эксперты в поджоге усомнились, но кто бы их в такой обстановке слушал?).

Одно дело идти на выборы, когда ты знаешь за кого, и совсем другое поднимать себя, чтобы просто сказать нет одному кандидату.

Если 58% за Коновалова это во многом протест против нынешней власти, то этот 41% — голоса во многом вообще против всего. А ведь есть еще то угрюмое большинство, что по-прежнему молчит.

Почему клин сошелся на Хакасии? Мало где столь наглядно, как в Хакасии, видно: государство перераспределяет все, что еще осталось от России, в пользу имущего меньшинства. Здесь мощнейшая промышленность и энергетика, гигантские ресурсы, при этом республика — наглухо дотационная, над ней впервые в российской практике уже введено внешнее финуправление. Пенсионная реформа, демонтаж социального государства лишь ускоряют развитие все того же хрестоматийного классового конфликта — имущих и неимущих.

Выборы помогли всколыхнуть и разбудить исторические пласты. Коновалов выступал на фоне бюста Сталина. И в Абакане на улице я случайно услышал, как ни с того ни с сего парень лет 25 взвился:

В Бограде мне рассказали, что революция 1905 года началась отсюда, с рудника «Юлия», коммунистом Боградом. И — «на нас сейчас смотрит вся страна», это вообще лейтмотив.

Насчет Сталина комментировать нечего, а про 1905-й — чушь, на руднике «Юлия» в 1918-м при помощи местных белые Бограда схватили (и потом в Красноярске расстреляли). И позже Хакасия оставалась последним очагом сопротивления большевикам. В Ширинском районе, в Соленоозерном, стоит памятный камень и высокий крест атаману Ивану Соловьеву сотоварищи: они бились с большевистскими частями особого назначения (одно время ими командовал Аркадий Гайдар, отозванный за зверства над мирным населением) аж до 1924 года, когда гражданская война уже давно закончилась. Соловьева поддерживали местные: учителям-хакасам год не давали зарплату, и они отказывались нести красную пропаганду в массы.

А теперь Ширинский район за коммуниста Коновалова дал голосов больше всех — 69,3%.

Хакасия никогда не была в красном поясе, здесь как раз всегда антикоммунистические настроения были сильны исторически. В соседнем (через Енисей) Шушенском в августе 1991-го райком партии разогнали быстрее всех, заняли все кабинеты, а два года назад смежные здания администрации района и райцентра неизвестные мстители чуть не сожгли, связав охранника.

Краснота Хакасии сегодняшняя — целиком заслуга нынешнего режима. Люди готовы голосовать во вред себе, вопреки разуму, главное — против власти.

Минувшим летом Америка наблюдала в прямом эфире, как енот забирается по отвесной стене на крышу небоскреба в Сент-Поле. Животное напугали спасатели, и вот оно лезло, а американцы сварганили ему аккаунт и хэштег в твиттере, телеканалы организовали онлайн-трансляцию восхождения. Оно длилось сутки. На крыше енота ждали те же спасатели. С кормом для кошек.

Я сейчас не про конкретного Коновалова, а в целом про осмысленность подвигов коммунистов. Выступают на виду у всех спойлерами в пользу единороссов либо подбирают за ними вывалившуюся власть, собирают протестный электорат — для чего? Идут, чтобы стать звеньями властной вертикали? А как же их левые убеждения, никому в этой вертикали не интересные? Коновалов не может не понимать, что его ждет после восхождения (беготня по министерствам в Москве, где его просто не будут принимать). Какой-то сомнительный карьеризм: губернаторов местный народ избирает для защиты своих интересов, но губернатор в сибирском регионе — это всегда (и сейчас это особенно выражено) колониальный смотрящий от метрополии.

Однако состоявшиеся выборы — вообще не про коммунистов, не про Коновалова, а про народ, перемены в нем. И про сломавшиеся политтехнологии и инструменты власти. Что бы та ни придумывала теперь, если народ видит слабину — он додавит. На всех сентябрьских выборах, где губернаторы не выиграли сразу, в следующем туре их окончательно топили. Пусть даже голосуя за их же спойлеров. Пусть даже те ничего собой не представляют. Пусть даже, кажется, под такое голосование никакие рациональные доводы и смыслы вообще не подводимы. Сейчас это не важно. Главное — раздавить власть. Встряхнуться от нее — как псам от грязи — всем телом. Есть, говорят, такое чувство. Везде на второй тур — додавливать — народу приходило больше, чем на первый, вот и в Хакасии явка сейчас составила почти 44% против 41,8 в первом.

А она пока только в этом — рассчитаться с прежним, о будущем — потом. И это в то самое время, когда российская власть взялась рассуждать о транзите себя с окончанием конституционного срока полномочий Путина.

«Сибирское пальто?» — спросила (недавно в Стамбуле) по-русски Меркель, обернувшись к Путину. Тот рассмеялся: «Наверное». В русской культуре (от Пушкина) заячий тулуп обозначает справедливость: что — ты, то и тебе. Важно не само «пальто» (оно сразу на плечах Пугачева разошлось по швам), а душевный порыв Гринева. Который потом его и спас от смерти. Выборы в Хакасии — такой же тулуп для Кремля, такой же порыв вне рациональных расчетов. Это самое точное знание о том, что творится в душах в далекой Сибири.