Идея правительства — обязать мессенджеры уточнять у сотовых операторов, действительно ли номер телефона зарегистрирован на того или иного пользователя.

Если пользователя не оказалось в базе данных оператора или проверка продлится дольше указанного времени — к работе с мессенджером его велено не допускать. Помимо этого, каждый российский оператор связи должен будет указывать в своей специальной базе, к каким мессенджерам привязан номер телефона, а также «уникальный код идентификации» пользователя. В случае прекращения обслуживания номера оператор связи должен также уведомить мессенджер — чтобы пользователь указал новый номер.

Сейчас в большинстве мессенджеров для подключения необходимо пройти верификацию по SMS. При этом пользователь может использовать номер, зарегистрированный на другого человека, SIM-карту зарубежного оператора связи или, например, воспользоваться специальными сервисами, предоставляющими на время виртуальный номер телефона для получения разового SMS.

Постановление должно было разъяснить принятый в июле прошлого и вступивший с 1 января этого года запрет анонимных мессенджеров в стране. Всех пользователей закон обязал предоставлять номера телефонов, доступ к нарушающим закон мессенджерам предполагалось блокировать, а их владельцев штрафовать на сумму до миллиона рублей по вступившей тогда же в силу статье 13.39 КоАП.

«Сложно представить, как мессенджеры привести к единому знаменателю, ведь многие из них изначально предоставляют пользователям максимальный спектр анонимизации и, например, позволяют не указывать свой контактный номер телефона», — рассказал «Новой» руководитель проекта «Роскомсвобода» Артем Козлюк.

Дополнительная сложность: до сих пор неясно, что поправки в закон «Об информации» подразумевают под «организатором сервиса обмена мгновенными сообщениями» — под такое описание подпадают не только мессенджеры. Соответствующего реестра в России с тех пор так и не появилось.

Представляющий в суде интересы одного из самых популярных мессенджеров — Telegram — глава международной группы «Агора» Павел Чиков считает, что в условиях правовой неопределенностидействие закона распространяется на «организаторов распространения информации». Но и их статус не до конца определен российским законом: сбой в определении понятия как раз произошел на Telegram.

«Порядок внесения в реестр ОРИ предполагает добровольное участие, что впервые было нарушено в случае с Telegram, которого первого и пока единственного включили в реестр насильно. Возможно, остальных власти тоже будут включать [в реестр], — предполагает собеседник «Новой». — Но вряд ли они будут это делать, потому что конфиденциальность общения является сейчас элементом бизнес-модели любого мессенджера, и раскрывать данные властям российским никто не побежит».

Чиков отмечает, что

которые уже активно сотрудничают с правоохранительными органами. Оно даст возможность получать информацию о пользователях мессенджеров и соцсетей не напрямую от самих организаций, а от операторов связи, что и без того упростит им работу: «Сейчас, в случае того же «ВКонтакте», сотрудникам правоохранительных органов требуется в ручном режиме формулировать, отправлять запрос и потом еще какое-то время ждать на него ответ».

Прошлогодний запрет анонимных мессенджеров и новое постановление правительства могут использоваться для давления на сервисы, до последнего отказывающиеся использовать номер телефона для идентификации пользователей, считает IT-эксперт, основатель сервиса TgVPN Владислав Здольников. «Власти боятся, что на фоне каких-то грядущих репрессий из-за терроризма — например, на фоне событий в Архангельске (подросток взорвал самодельную бомбу в приемной ФСБ — Ред.) — но тогда люди начнут переходить на какие-то совсем анонимные мессенджеры — Signal или Threema», — приходит к выводу эксперт.

По мнению Здольникова, акты об ужесточении контроля над мессенджерами принимаются в связке с «пакетом Яровой», который обязал операторов связи хранить голосовые сообщения и SMS в течение 30 дней, а интернет-компании — в течение полугода. «Ни один из таких законов не работает: ни «пакет Яровой», ни закон, обязавший предоставлять ФСБ ключи шифрования, ни реестр организаторов распространителей информации, ни этот, — отметил собеседник «Новой». — Эти законы инициируются от полного непонимания того, как устроен современный интернет, механизмы шифрования и современные мессенджеры».

«До какого-то момента российские власти верили, что угрозы блокировки работают, но на примере Telegram мы увидели, что и блокировкам можно противостоять. И про этот закон все забудут через несколько лет, — уверен Здольников. И вдруг вспоминает: — Кто сейчас скажет, что стало реестр блогеров Роскомнадзора?»