В правительственном проекте федерального бюджета на 2019 год выросло количество засекреченных трат. Секретные расходы российского бюджета превысят 3 трлн рублей, что составляет 2,9% российского ВВП. Еще более внушительной эта цифра выглядит, если учесть, что она равняется 17% всех расходов федерального бюджета. Что именно скрывает наша страшная бюджетная тайна?
Введение в бюджет секретных статей можно назвать общемировой практикой. Однако даже в странах с очень большими оборонными расходами, такими как США и Израиль, засекреченными является лишь очень ограниченный список расходов, связанных со спецоперациями и контртеррористической деятельностью. Этот же лаконичный список подразумевается и действующим российским законом о государственной тайне. Авторы проекта бюджета явно импровизируют с правоприменением, когда засекречивают целые сектора расходов.
Причем это касается не только трат на национальную безопасность (здесь полностью засекречены, например, статьи, связанные с пограничной службой и почти целиком — на спецслужбы), но и парадоксальным образом расходы на СМИ, физическую культуру, образование и здравоохранение. Причем, согласно правительственным планам, наращивать бюджетную секретность нужно будет и дальше, и к 2021 году довести ее объем до 21% расходов бюджета или 4 трлн рублей.
Как отмечают эксперты Института Гайдара, секретность снижает уровень нашего понимания того, что происходит в национальной экономике. Отслеживать, куда и как тратятся деньги, и как бюджет влияет на состояние рынков, становится труднее.
Коротко говоря, вы не можете одновременно иметь непрозрачные государственные расходы и качественное государственное управление.
А следовательно засекреченный бюджет мешает экономике расти. И тут придется выбирать приоритеты. Как и по многим другим вопросам, в бюджетном планировании государство предпочитает для себя судьбу диверсанта-разведчика. Секретность ценится больше, чем интересы российского бизнеса и потребителей. Бюджетное планирование проводится в режиме спецоперации, и за него потом кому-нибудь выдадут боевые награды.
В политическом отношении смысл происходящего еще проще: до пятой части государственных денег официально выведено из-под общественного контроля.
С подачи Алексея Навального еще лет десять назад мониторинг госзакупок стал разновидностью национального спорта, и с этим, конечно, нужно было что-то делать.
Сыновьям генпрокурора Чайки присваивали секретные имена, а бюджет постепенно прикрывали государственной тайной. Официальная позиция состоит в том, что деньги налогоплательщиков тратятся, куда надо, и пытаться разнюхивать детали в этом вопросе — значит подрывать обороноспособность страны. Только предатели и «пятая колонна» могут требовать прозрачного бюджета, государственники же охотно отдают последний рубль на любую прихоть правительства.
Такая конструкция могла бы быть правдоподобной при условии безоговорочного доверия к начальству со стороны граждан. Но согласно всем социологическим данным, это доверие именно сейчас — после триумфальной пенсионной реформы, заложившей фундамент для профицитного и секретного бюджета, — падает. При этом даже несекретные траты государства в России крайне неэффективны — так что граждане постоянно переплачивают за все. Так что, возможно, тайна бюджета 2019 года заключается как раз в том, что секретность нужна не столько для защиты от иностранных шпионов, сколько для того, чтобы жители России задавали поменьше вопросов.
Спасибо, теперь на почту вам будут приходить письма лично от редакторов «Новой»