Россия опять не вписалась

Трудная судьба «Брексита»

За ужином в среду лидеры стран обсуждали «Брексит». До выхода Великобритании из союза осталось пять месяцев, но желаемого соглашения о будущих отношениях между Альбионом и континентом пока нет, и переговоры о нем зашли в тупик. Если в срок его не будет, то отношения будут строиться «на общих основаниях». В Брюсселе уже готовы сценарии на этот случай, чтобы избежать хаоса.

Ожидалось, что Тереза Мэй привезет «креативные решения», скажет о новых уступках Лондона (остающиеся 27 членов ЕС заявили, что им уступать уже нечего). Ближе к ночи по пресс-центру пронеслось со ссылкой на «источники»: ничего нового в своем 15-минутном выступлении Мэй не сказала, хотя переговоры продолжатся до упора и слабая надежда на сдвиг с мертвой точки все же есть.

На следующий день получаю информацию, что называется, из первых рук. Сначала в переполненном зале где проводят пресс-конференцию председатель Евросовета Дональд Туск и глава Еврокомиссии Жан-Клод Юнкер.

«Сегодня у меня ощущение, что мы ближе к окончательным решениям и соглашению, — говорит Туск. — Это, может быть, больше на уровне эмоций, чем рассудительности, но, как вы знаете, эмоции также важны в политике».

Переговоры об условиях развода Соединенного Королевства с ЕС блокирует проблема границы между Ирландией, которая остается в объединенной Европе и британской провинцией Северной Ирландией. Пока не получается согласовать такую сеть безопасности (backstop), какая необходима для того, чтобы на острове не возникла настоящая граница. Прозрачность границы — это одна из основ «Соглашения Страстной пятницы» 1998 года, на котором держится мир в Ольстере. Позиции Лондона и Брюсселя по этому вопросу на данный момент непримиримы, что они и подтвердили в ходе саммита.

ЕС предлагает оставить Северную Ирландию в таможенном союзе и на европейском едином рынке, а таможенную границу провести по проливу, если не будет найдено другого решения. Лондон хочет, чтобы все Соединенное Королевство оставалось в едином таможенном пространстве с континентом до подписания более широкого соглашения о свободной торговле. Но Великобритания потому и выходит из ЕС, что не хочет выполнять все условия единого рынка, прежде всего свободного передвижения рабочей силы.

После пресс-конференции поднимаюсь на второй этаж в британский зал, где заинтересованные журналисты ожидают брифинга Терезы Мэй. Она не заставила себя долго ждать и пребывала в неожиданно хорошем настроении для столь напряженной ситуации. В торге с ЕС у нее ограниченное поле для маневра из-за трудностей в получении поддержки у себя дома, в своей партии, в парламенте.

Улыбалась и шутила. Называла знакомых журналистов по именам, давая им слово для вопроса: Лора, Том, Джеймс… Сама любезность.

«Мы считаем, что в будущих отношениях вопрос о границе между Северной Ирландией и Ирландией решится, — сказала она. — Никто на самом деле не хочет, чтобы «backstop» действительно применялся».

В переговорах о соглашении — «значительный прогресс», хотя и остались «некоторые трудности». Она обещала сотрудничать с Брюсселем и коллегами в странах ЕС, чтобы «решить эти проблемы как можно скорее». Надеется на «хорошее соглашение» между Британией и ЕС. Мол, время само поставит все на место.

В соседнем, французском, зале уже в разгаре брифинг Эмманюэля Макрона. Я протиснулся поближе к трибуне, размещенной на фоне французского триколора и синего флага ЕС.

«Это fake news», — отвечал Макрон британскому репортеру. Тот поинтересовался, правда ли что после «Брексита» Франция введет для британских туристов визы.

«Я хочу успокоить всех насчет «следующего дня», я не намерен сеять панику, — сказал он, комментируя домыслы некоторых британских газет. — Принять все меры в случае отсутствия соглашения — это наша ответственность. Именно так, чтобы продолжалась нормальная жизнь, чтобы это не затронуло полеты, суда, транспорт и бизнес. Но с новыми правилами».

Итальянцы — нарушители финансовой дисциплины

На том же этаже, в глубине коридора, — итальянский зал. Прохожу туда. Начался брифинг председателя правительства Джузеппе Конте. На заданный по-английски вопрос отвечает по-итальянски. Насколько я сумел понять сказанное, на этом саммите ЕС про Россию речь почти не шла. Повестка дня другая.

При этом Конте напомнил позицию нынешнего итальянского правительства. Оно считает, что санкции не должны быть бесконечными, потому что являются инструментом достижения определенных целей. 24 октября, когда Конте полетит с визитом в Москву, он для начала будет добиваться расширения сотрудничества итальянского бизнеса с малыми и средними предприятиями России, которые не затронуты санкциями, а также с гражданским обществом. Но дал понять, что Италия будет согласовывать свои решения с ЕС. Всему свое время, сказал он. И Еврокомиссия дойдет до того, что отменит эти санкции.

Италии не было в повестке дня саммита ЕС, но она попала под огонь критики — прежде всего, за нарушениё финансовой дисциплины еврозоны. Правопопулистское правительство приступило к выполнению своих предвыборных обещаний, увеличив расходы бюджета. Конте пришлось объясняться в беседах один на один с Ангелой Меркель, Эмманюэлем Макроном и премьер-министром Нидерландов Марком Рютте, а Еврокомиссия направила в Рим письмо, в котором официально потребовала «разъяснений» о его «беспрецедентном» бюджетном разгуле. Брюссель просил дать ответ до полудня понедельника 22 октября и пригрозил отклонить проект итальянского бюджета 2019 года.

Канцлер председательствующей сейчас в ЕС Австрии Себастиан Курц, которого мы встретили в кулуарах, заявил, что Италия отходит от норм Маастрихта (установленных для стран еврозоны), а значит, она не выполняет своих обязательств. Другие члены ЕС не хотят столкнуться с риском взять на себя ее долги. Итальянский долг (131% ВВП) сейчас второй после долга Греции, которую пришлось спасать всем миром. Италия — член еврозоны и вряд ли решится расстаться с евро…

Несговорчивые китайцы

Охранник перед турникетом перехода между зданиями Совета ЕС притормозил меня и просил подождать десять минут.

— Сейчас, только пройдет китаец, — объяснил он.

В корпус «Европа» уже начали прибывать участники саммита АСЕМ, который открывался сразу после завершения встречи лидеров ЕС. Но только для главы китайского правительства Ли Кэцяна были предусмотрены такие усиленные меры безопасности. Потом на протяжении всего форума он будет окружен особой заботой и подчеркнутым вниманием.

С ним постараются переброситься парой приветственных фраз почти все основные участники в зале перед рассадкой. Он в сопровождении Туска открывает шествие по красной ковровой дорожке вокруг гигантского глобуса на официальное групповое фотографирование. Меркель, Мэй и Макрон где-то рядом, одинокий Медведев почти в хвосте. Китаец в центре группового фото, которое для пущего эффекта кроме армии фоторепортеров снимает барражирующий в застекленном пространстве дрон.

На фоне протекционизма Дональда Трампа и объявленной американцами торговой войны Европа разворачивается на восток — к Китаю и «азиатским тиграм».

По пути в зал заседаний АСЕМ к журналистам подошла Меркель:

— Европа и Азия хотят установить базирующийся на порядке мир. Мы производим почти две трети мирового ВВП, на нас приходится две трети объема мировой торговли и две трети населения планеты. Наша цель— установление связи, и поэтому мы заключаем соглашения о свободной торговле. Уже несколько лет действует такое соглашение между ЕС и Южной Кореей. Год назад подписано соглашение с Японией, а сейчас с Сингапуром. Это признак того, что в мире создается ситуация, когда страны желают взаимной выгоды, то есть, что выгодно одному, выгодно и другому. Конечно, мы должны в двусторонних отношениях продвигать права человека и наши ценности, поскольку страны у нас разные.

А канцлер Австрии Курц подчеркнул приверженность участников саммита АСЕМ принципам свободной торговли, которую «некоторые в мире ставят под вопрос», намекая на Трампа.

Но с Китаем у европейцев разговор непростой. На форуме европейские лидеры пытались уговорить китайского премьера увеличить объем иностранных инвестиций в экономику страны, чтобы противостоять протекционизму США. Но натолкнулись на привычное сопротивление Пекина в части государственных субсидий. Лидеры Франции, Великобритании, Германии, Италии и Европейской комиссии встретились каждый отдельно с Ли Кэцяном, надеясь на расширение доступа компаний ЕС ко второй экономике мира. Но никакого прорыва. Китай не пускает прямые европейские инвестиции практически никуда, кроме капитального строительства. Из итогового коммюнике выпал и призыв к прекращению государственного субсидирования торговли.

«Некоторые жесты сделаны, но надо двигаться дальше», — сказал европейский чиновник, комментируя итоги переговоров.

Медведев в Брюсселе

Россия — член АСЕМ. Поэтому для участия в форуме в Брюссель прилетел Дмитрий Медведев. Он вел себя подчеркнуто скромно, держался в стороне. Перед началом заседания, пока президенты и премьеры не расселись и активно общались друг с другом, он не участвовал в общей тусовке руководителей государств и одиноко сидел на своем месте, деловито перелистывая бумаги. И только раз камера запечатлела, как он поднялся навстречу Макрону, который подошел к нему поговорить.

Медведев выступил с речью на пленарном заседании, имел несколько двусторонних встреч, в частности, с Меркель, председателем Еврокомиссии Юнкером и президентом Швейцарии. О визите и встречах он рассказал, уже покинув Совет ЕС, на пресс-конференции во дворце Эгмонт, в гостях у своего бельгийского коллеги Шарля Мишеля.

Прежде всего, констатировал «абсолютную деградацию» отношений между Россией и Евросоюзом, о чем и говорил при встрече Юнкеру. Саммитов Россия–ЕС уже нет несколько лет, отношения между министрами осложнены. Между тем Евросоюз остается крупнейшим партнером России, а Россия для него — четвертым по значимости партнером.

Много Медведев говорил о продаже российского газа в Европу. Это было темой его беседы с Меркель. Конечно, обсуждался «Северный поток — 2» и «всякого рода заявления по его поводу, которые звучат из-за океана». Премьер не стал конкретизировать, что сказала по этому поводу Меркель. Но отметил, что «борьба с российским природным газом на европейском континенте — пример недобросовестной экономической конкуренции, которая одета в одежды некоей политической заботы о европейских партнерах». Это «просто некрасиво и неправильно», ибо Россия «никаких коварных планов» в отношении Европы не вынашивает.

Он отметил, что за последние годы потеряна половина товарооборота с ЕС, а потери ЕС, по подсчетам Москвы, составляют порядка 100 миллиардов евро.

«Для нас все эти санкции — не вопрос жизни и смерти. Это раз. Второе — не мы эти санкции начали вводить и не нам прекращать их действие. Хотят европейские партнеры их прекратить — пусть прекращают, не хотят — мы будем жить и дальше с санкциями», — сказал он после переговоров с премьером Бельгии. И напомнил, что Советский Союз десятилетиями жил под санкциями. Но добавил, что в этом ничего хорошего нет.

Хозяин встречи был исключительно вежлив и любезен. Высказался за поддержание диалога с Москвой, даже при всех противоречиях, чтобы снизить напряженность, избежать эскалации, которая идет во вред безопасности. И напомнил, что для Европы «санкции не являются самоцелью».

Медведев и Мишель и тут говорили на разных языках. Один упирал на экономический ущерб, потерю денежной выгоды, не углубляясь в причины деградации отношений. Другой подчеркивал, что санкции неспроста, и волновался за безопасность…