Шахматисты в Сан-Марино

Один раз я была в Сан-Марино. Крошечная республика с большим количеством магазинов tax free посреди Италии, но не Италия. И там живут сан-марийцы, которых вообще-то с ходу очень трудно отличить от итальянцев, у них только паспорт другой. И еще они все поголовно говорят по-русски. А если не говорят, то у них работает специальная женщина, которая уж точно говорит. И я гуляла по Сан-Марино и удивлялась, почему так. То есть приятно думать, что просто им так захотелось, потому что русский такой великий и могучий язык, но нет. Можно еще предположить, что это все благодаря туристам, которых массово сюда заносит из соседнего Римини за дешевым лимончелло и фирменными очками без НДС, но тоже вряд ли.

Потом последний автобус из Сан-Марино ушел, и меня подвозил до Италии колумбиец, который живет в республике уже десять лет. И я не могла не спросить, что вообще происходит, почему русский, почему, например, не китайский. Что за отсталость, весь мир уже давно рисует иероглифы, тренируется говорить «нихао» без акцента, какой русский, ну зачем. И колумбиец так широко улыбнулся колумбийской своей улыбкой и сказал: «Ааааа, рашен мафия». Он объяснил, что Сан-Марино — особая экономическая зона, и за это ее очень любят русские богатые, которые тут «вкладывают деньги» и «легализуют деньги». В общем, делают с деньгами все то, что принято делать богатым русским.

Весь вечер я, честно говоря, потом не могла успокоиться. Все думала, как весело было бы встретить вот так какого-нибудь чиновника в очереди за сардинами. Мне даже захотелось поиграть немного в Навального, я открыла инстаграм и рассматривала фотки прекрасных женщин по тегу «Сан-Марино». Потому что теперь ведь любая из них могла оказаться женой или любовницей какого-нибудь губернатора или главы корпорации. Или даже чьей-то женой и чьей-то любовницей одновременно, что тоже ведь случается постоянно в нашем неидеальном мире. Правда, была проблема: я, к сожалению, не знаю в лицо не то что любовниц, жен даже не знаю, если быть честной. Губернаторов-то я бы тоже вряд ли опознала без пиджаков и их естественной среды обитания. Хотя, наверное, вот Настю Рыбку бы узнала. Но, с другой стороны, кто теперь Настю Рыбку не узнает? Правда, геотег солнечного Таиланда она, похоже, не скоро сможет сменить.

Но шансы, что где-то в Сан-Марино какая-то другая Настя постит фотокарточки с другим миллионером или даже госслужащим, весьма высоки. Потому что это в кино многомиллионные аферы всегда со сложным сценарием, погонями, переодеваниями и шампанским. А в жизни каким-то странным образом люди думают все время как-то очень недалеко, что ли. Даже на, казалось бы, высоком уровне. У кого-то попадают в кадр часы за много миллионов, кто-то гордо фотографируется на фоне новой квартиры в Париже, не забыв подписать, что это новая квартира и именно в Париже, а кто-то берет с собой на яхту Настю Рыбку. И все эти истории вскрываются всегда как-то очень нелепо. То есть мог бы еще очень долго воровать и увозить в Сан-Марино, а потом кто-то случайно взял и решил похвастаться, и все. Или даже просто фотографировал, ну не знаю, может, кота, а на заднем плане — компромат. С другой стороны, можно понять: эти все богачи из «русской мафии» — они же тоже простые люди, не агенты ГРУ какие-нибудь. В конце-то концов, что с них взять, какую предусмотрительность можно ожидать. Хотя да, ладно, с агентами ГРУ я погорячилась, тут тоже спорно. Даже Штирлиц иногда может быть близок к провалу.

Но вообще, конечно, больше всего в жизни я уважаю шахматистов, потому что они способны думать хотя бы немного на перспективу. Мне кажется, эти люди не стали бы покупать все ценное на жену, что-то интереснее бы придумали точно, как в каком-нибудь голливудском кино с Ди Каприо. И если бы я была, например, президентом, то обязательно бы ставила на все ответственные должности тех, кто умеет играть в шахматы. Прямо тест бы проводила. Хочешь тендер выиграть — выиграй сначала хотя бы онлайн в шахматы. А в спецагенты, не знаю, только через матч с Гарри Каспаровым. И это ведь могло бы решить много проблем. Ну или, как минимум, сделало бы потом работу следователям интереснее.

Наталия Ромашина, журналист