Вечером 12 сентября гражданин Такжикистана Далерджон Буриев был освобожден из СИЗО Екатеринбурга. Его задержали на улице сотрудники полиции несколько месяцев назад. При проверке документов выяснилось, что у себя на родине Буриев находится в розыске по подозрению в религиозном экстремизме, о чем он сам не имел ни малейшего понятия. К моменту задержания Буриев находился в России чуть больше полутора лет, после того как вынужден был уехать из родной республики, спасаясь от преследования властей.
Известно, что Далерджон Буриев поддерживает таджикское общественно-политическое движение «Группа 24» — объединение, которое выступает за демократические изменения в стране. Таджикское правительство преследует сторонников движения как на территории республики, так и за ее пределами, заочно заводя уголовные дела по различным обвинениям, объявляя в розыск и требуя экстрадиции. Так случилось и с Буриевым. Сразу же после задержания в Екатеринбурге Буриев обратился к российским властям с просьбой предоставить ему убежище, подробно изложив свою историю. Ему было отказано. Экстрадиционная проверка шла полным ходом. Но 11 сентября Буриева внезапно освободили из СИЗО, и он исчез. Тогда адвокаты обратились в ЕСПЧ. И 11 сентября Европейский суд применил к нему Правило 39 своего Регламента — категорический запрет на насильственное возращение человека на родину, где к нему могут быть применены пытки со стороны властей.
Как стало известно позднее, при выходе из СИЗО Буриева схватили сотрудники полиции и отвезли в Центр временного содержания мигрантов, спустя несколько часов его отправили в аэропорт, а оттуда в ночь с 12 на 13 сентября самолетом «Уральских авиалиний» прямым рейсом депортировали в Таджикистан, где Далерджона Буриева тут же арестовали таджикские спецслужбы.
За неделю до этого похожая история произошла и с гражданином Кыргызстана Хамидулло Камбаровым. 6 сентября его депортировали на родину. А в ЕСПЧ правоохранители представили расписку о якобы его добровольном согласии на отъезд.
В Кыргызстане этнический узбек Хамидулло Камбаров разыскивался по подозрению в участии в беспорядках в Оше и Джалал-Абадской области в 2010 году. Он приехал в Россию в ноябре 2017 года, в декабре его задержали по запросу кыргызских властей об экстрадиции. Тогда Камбаров попросил убежища в России. Через полгода в МВД ответили: в предоставлении убежища отказать.
Правоохранители не захотели проходить долгую процедуру экстрадиции и 29 августа приняли решение о депортации Камбарова. Для этого Камбарова выпустили из СИЗО задолго до истечения экстрадиционного ареста и тут же задержали снова. 4 сентября юристы добились от ЕСПЧ решения о применении срочных мер в соответствии с Правилом 39 и запрете на высылку Камбарова до рассмотрения в ЕСПЧ его жалобы на нарушение Конвенции по правам человека — документ Страсбург направил в Минюст России. Но, несмотря на это, уже 5 сентября Хамидулло Камбарова доставили в аэропорт Домодедово. Камбаров и его адвокаты отчаянно сопротивлялись, используя все легальные механизмы. Только с третьей попытки спустя сутки полицейским все же удалось посадить его на самолет и отправить в Бишкек. При этом Минюст России представил в Стасбург расписку Хамидулло Камбарова, в которой он якобы изъявляет желание добровольно покинуть территорию России и отправиться в Кыргызстан. «Я видел его в аэропорту, — рассказал адвокат Камбарова Кирилл Жаринов, — он категорически не хотел лететь домой. Знал, что его там ждет». По прилете в Бишкек Хамидулло Камбарова задержали, сейчас он находится в СИЗО города Джалал-Абада.
Решение ЕСПЧ о применении к Буриеву Правила 39
«Истории Далерджона Буриева и Хамидолло Камбарова не единичны. За последние несколько лет Россия депортировала десятки граждан Средней Азии, которые у себя дома объявлены в розыск», — говорит адвокат Дарья Тренина, глава программы «Право на убежище» российского Института прав человека.
Программа «Право на убежище» занимается помощью иностранцам, ищущим убежище в России, которым в случае возвращения на родину грозят преследования по этническому, религиозному или политическому основанию. «После того как человек обращается к нам, наши специалисты проводят с ним ряд собеседований, мы проверяем документы и по своим каналам пытаемся верифицировать его историю. Если у нас появляется хотя бы малейшее сомнение в правдивости его рассказа, мы не связываемся с таким человеком и отказываемся вступать в дело», — рассказывает Тренина.
В России в основном ищут убежища граждане бывших советских республик, больше всего граждан из Средней Азии. Дома их массово преследуют правительственные структуры за их политическую или религиозную деятельность, а иногда и за этническую принадлежность, как, например, в Киргизии преследуют этнических узбеков по подозрению в участии в Ошских событиях 2010 года.
Европейский суд уже не раз устанавливал, что люди из этой категории — особо уязвимая группа, поскольку применение к ним пыток в ходе следствия стало повсеместной практикой.
Российские власти никогда особо не церемонились с узбеками, таджиками и киргизами и высылали их при малейшем интересе со стороны спецслужб в обход не только российских, но и международных соглашений и законов. Этому способствует и договор о сотрудничестве между спецслужбами стран — участниц Шанхайской организации сотрудничества, куда помимо России входят и республики Средней Азии.
Уже давно пора официально признать, что в отношении этих людей институт убежища в России не работает. Случаев предоставления им статуса беженца в России неизвестно. Случаи же предоставления временного убежища сроком на год очень редки и происходят в основном после применения Европейским судом экстренной меры, запрещающей высылку, — Правила 39.
Однако с 2016 года российские правоохранительные органы нашли простой способ отправлять таких людей на родину: им просто стали заменять экстрадицию депортацией. «Иностранцу, который содержится в СИЗО по запросу об экстрадиции, оформляют распоряжение о нежелательности пребывания, чтобы не связываться с длительной экстрадиционной процедурой, предусматривающей обжалование в судах двух инстанций, включая Верховный суд РФ, — объясняет Дарья Тренина. — Затем его освобождают из СИЗО, тут же задерживают и депортируют. Якобы все законно, но нет никаких эффективных средств приостановки депортации и не учитываются риски в стране назначения».
Подобных случаев год от года становится все больше, ситуация катастрофически ухудшается. По данным организации «Право на убежище», только за последний месяц им известно семь случаев депортации с нарушениями. Особенно адвокатов и правозащитников настораживает случай Хамидулло Камбарова.
«Раньше, работая над делами и самостоятельно рассылая факсы о примененном ЕСПЧ Правила 39 российским органам, мы думали, что Минюст, который должен быть заинтересован более чем кто-либо в соблюдении международных конвенций, просто бессилен, — говорит Элеонора Давидян, юрист программы «Право на убежище». — Полагали, что у них нет современных средств связи, может, недостаточно авторитета и что они вынуждены краснеть за действия МВД и ФСБ, не имея реальных ресурсов что-то изменить. Но тот факт, что за полдня до депортации Камбарова, который активно сопротивлялся высылке, сотрудникам Минюста удалось получить вовремя написанную в идеально подходящем формате «расписку», заставляет задуматься о реальной роли Министерства юстиции во всех случаях нарушения Россией требований Европейского суда».
Спасибо, теперь на почту вам будут приходить письма лично от редакторов «Новой»