Дмитрий Быков: Соучастническое

Соратник — отвратительное слово. Его теперь везде встречаю я. Оно как будто знак всего плохого: напыщенности, пафоса, вранья. Словечко это в нынешнем формате себя дискредитирует само: соратники — у тех, кто любит рати, а любят их не ратники, а чмо. Подобный сленг употребляют сдуру, чтоб веса аппаратного набрать, лишь те, кто видит жизнь, литературу и русских — как одну большую рать. Такие никогда не понимали, что значит вкус; и перли напролом. Недаром же у Розановой Марьи «Нас рать!» висит над письменным столом.

Союзник — тоже слово не из лучших. Им прикрывают ложь и кумовство. (Есть более приличное — попутчик, — но РАПП скомпрометировал его). Оно гнетет каким-то долгом, грузом, какой-то подневольностью к тому ж: не знаю, что такое — брат по узам. Супружеские узы — тоже чушь. Один российский царь, напрягши мускул, сказал, коль современник нам не врет, что только два союзника у русских, и эти двое — армия и флот; и этот слоган воспевают музы, и лидер видит в нем девиз страны… Сегодня к нам никто не хочет в узы. Лишь нефть и газ… но тоже неверны.

Сотрудник — подозрительное слово. Мне как-то от него не по себе. Оно не значит ничего другого, как тайный соработник КГБ. Среди сомнений тягостных подспудных приглядываясь к некоторым тут, бывало, спросишь: это не сотрудник? В ответ тебе уверенно кивнут. И кстати, труд — не главное занятье в Господнем ослепительном ряду, а наше первородное проклятье, и я не верю в братство по труду.

Есть слово неприятное «коллега». Само оно неплохо, но, увы, — его употребляет суперэго, что тут у нас на должности главы. В войсках, на рыболовном ли ковчеге, в гостях и дома, в тундре и в Крыму — ко всем он обращается «коллеги»; но мы же не коллеги же ему! Я не желаю чуждого ночлега, от бегства, так сказать, спаси Аллах, — но я ему нисколько не коллега в его весьма сомнительных делах. Когда минуют эти передряги и ночь уступит первому лучу, его коллеги будут все в Гааге, а я там не бывал и не хочу.

Во временах счастливых и несчастных, пригодных для проклятий и поэм, мне симпатично слово «соучастник». Оно тут применяется ко всем. Отечество вошло неудержимо в глубокий клинч, как предсказал Немцов:

История не знает слова «жалость». Здесь нету индульгенций для меньшинств. Ты воздержался (или воздержалась)? Отнюдь. Ты соучастник. Распишись. Увы, нейтралитета больше нету. Альтернатива — лишь небытие.

И вот — я выбрал «Новую газету» и числюсь соучастником ее.

Вложись в нее. К чему тебе посредник? Надежнее вложенья нынче нет. Я сам — ее сотрудник, «Собеседник» (где тоже соучастник тридцать лет). Нет выбора, коллеги. Жребий брошен. Зову вас русским стансовым стихом: давайте соучаствовать в хорошем.

Иначе все окажемся в плохом.