Почти год назад, в ноябре 2017-го, в Саратове был арестован Сергей Рыжов, сторонник Вячеслава Мальцева. Как уже рассказывала «Новая», в квартире, где находился молодой человек, были изъяты тротиловая шашка весом 196 граммов с наклейкой запрещенной в РФ «Артподготовки» и пять бутылок со смесью бензина и ацетона. По мнению регионального УФСБ, с помощью этого арсенала Рыжов (физик-теоретик, окончивший университет с красным дипломом и работавший системным администратором) планировал захватить здание областного правительства, Театральную площадь и почтамт.
Сергей Рыжов уже десять месяцев находится в СИЗО. За это время следователь не разрешил ему ни одного свидания. Его мать, Лариса Рыжова, тратит почти всю пенсию на поездки в Лефортовский суд, регулярно продляющий саратовцу арест, и на продукты для передачек.
Лариса Рыжова живет на пятом этаже запущенной «сталинки». Дверь в подъезд открыта, пахнет кошками, на стенах — проплешины отвалившейся штукатурки. Почти год назад, около 17.00 1 ноября по этой лестнице поднялись сотрудники ФСБ — четверо оперативников в гражданской одежде и двое понятых.
«С улыбочкой спросили: «Ну где же ваш сын?» Хотя сами прекрасно знали, что он задержан еще в семь утра», — вспоминает Лариса Владимировна.
Сложно представить, что спецслужба рассчитывала найти в этой квартире. Крохотная кухня, почти половину которой занимает растянувшаяся на полу кошка. В зале — сервант с сервизом и складной полированный стол, таким обзаводился почти каждый советский инженер (Лариса Рыжова работала проектировщиком в приборостроении).
Лариса Владимировна знала, что после осмотра (официально это был даже не обыск) ей обязаны выдать копию протокола. «Сейчас все оформим!» — обрадовались оперативники и предложили заскочить за бумажкой в областное управление. Оказалось, женщина добровольно приехала на опрос, который продлился до 23.30. Ларисе Владимировне предложили подписать заявление, что она не против проведения опроса в ночное время.
Сын позвонил на следующий день, попросил привезти еду и воду — почти двое суток задержанным не давали пить и спать. «Сережу мучило чувство вины перед парнем, у которого его задержали. Это его старый приятель, не имеющий отношения к политике».
После задержания Рыжова по телеканалам крутили запись штурма: спецназ бросает светошумовую гранату в окно кухни на первом этаже девятиэтажки, где, как предполагается, засели «террористы» с взрывчаткой. В квартире нашли тротиловую шашку с фирменными наклейками мальцевской организации. Как полагает следствие, это Рыжов приготовил шашку и пять бутылок с зажигательной смесью, чтобы захватить Театральную площадь, региональное правительство и почтамт в День народного единства. Уголовное дело возбудили по ч. 1 ст. 30 и ч. 1 ст. 205 УК РФ «Подготовка к теракту». Сергей Рыжов своей вины не признает, говорит, что улики ему подбросили.
Лариса Владимировна увидела сына на суде по избранию меры пресечения. «Он был спокойный, собранный, не раскисший, не подавленный», — вспоминает мать. Для нее это важно: Сергей держался с достоинством.
«Когда его только арестовали, я по улице шла и выла. Но адвокат сказала: кроме меня и вас у Сергея — никого. Мой муж умер, близких родственников нет. И я держу себя в руках», — говорит Лариса Владимировна.
«Он всегда такой серьезный. Даже грустный», — мама разглядывает фотографию с моря. Сын в бескозырке послушно позирует на фанерном кораблике с надписью «Анапа-95».
На 16-летие Сергею подарили шоколадный торт в форме книги с надписью кремом «Квантовая физика». После школы он поступил на физфак СГУ. Окончил с красным дипломом по специальности «теоретическая и математическая физика». Легко нашел работу системным администратором. Как говорит Лариса Владимировна, Сережа мечтал заниматься фундаментальной наукой». «Деньги не входят в число его приоритетов. Одежду я ему покупала, он ворчал: зачем, у меня все есть. Аскетично относился к еде, к бытовым условиям. Для него это действительно не важно».
В 2011–2012 годах молодой человек ходил на митинги саратовских «белоленточников». Участвовал в разных общественных движениях, в том числе саратовского общества трезвости (он принципиально не употребляет табака и алкоголя). Вместе с коммунистами проводил акции за свободный интернет, в поддержку саратовского спорта, за честные выборы. Общался с националистами, «яблочниками», со сторонниками Навального. Устраивал одиночные пикеты с критикой саратовского губернатора. С 2016 года смотрел канал Вячеслава Мальцева.
Однажды в организацию, где работал активный молодой человек, пришли сотрудники Центра «Э». Предложили сотрудничество. «Он отказался. «Эшники» прошли к руководству. Вечером директор сказал: твоя должность, к сожалению, сокращается», — вспоминает Лариса Владимировна. После этого Сергею пришлось несколько раз менять работу по той же причине.
После шествия 26 марта 2017 года Рыжова первый раз арестовали. «Продержали двое суток. Это был ужас. Я себе столько кошмаров представила». Затем административные задержания следовали одно за другим, но дело ограничивалось штрафами.
С ноября прошлого года следователь не разрешил матери ни одного свидания. Она видела сына шесть-семь раз — на судах по продлению ареста. «Его ведут по коридору в наручниках. Сажают в железную клетку. Следователь просит объявить заседание закрытым, хотя что секретного может быть в обсуждении меры пресечения? Эти пять минут мы стараемся смотреть друг на друга. Но пристав у клетки встает так, чтобы сына было не видно. Нарочно».
С декабря саратовец находится в Лефортово. Сергей писал матери, что условия там лучше, чем в саратовском СИЗО. В камере площадью восемь квадратных метров сидят по двое. Каждые два-три месяца арестованных переселяют и меняют соседей. В камере есть холодильник и окно. Подследственных выводят гулять на специальный балкончик. В библиотеке СИЗО Рыжов оформил подписку на научные журналы. «Пишет, что строит в уме математические модели».
Мать возит сыну ручки, бумагу, конверты, продукты. Закупается в Саратове — здесь дешевле. Передачи принимают только по понедельникам и средам. Лариса Владимировна приезжает в Москву на самом дешевом поезде, который прибывает днем. В Лефортово уже выстраивается очередь, Рыжова оказывается в четвертом десятке.
В месяц можно передавать не больше 30 кг продуктов и вещей. В это число не входят почтовые посылки. Но за них нужно платить. Плацкартные билеты до Москвы и обратно обходятся в 4,5 тысячи рублей. Пенсия Ларисы Владимировны — 14 тысяч рублей. По 6 тысяч рублей в месяц нужно отдавать за ЖКУ. «Я даже уборщицей не могу подработать, потому что нужно постоянно ездить в Москву».
«В СИЗО заходить, конечно, страшно. Но это мелочи. Гораздо тяжелее возвращаться домой. Открываю дверь — и никого нет».
Неизвестно, ведутся ли сейчас с Рыжовым следственные действия. В мае он прошел психиатрическую экспертизу в институте Сербского. Провел месяц в одиночной палате, где нет ни раковины, ни туалета. «С собой не разрешают брать никаких личных вещей. Прогулок нет. Читать нельзя. Сережа написал, что там было тоскливо».
Сергею Рыжову грозит до десяти лет лишения свободы. Мать не верит, что суд будет объективным. «Я сейчас разговариваю, смеюсь, пеку пироги. Но на самом деле моя жизнь кончилась в прошлом ноябре».
Спасибо, теперь на почту вам будут приходить письма лично от редакторов «Новой»