Агентесса влияния

Так же, как и Чапман в 2010 году, 29-летняя уроженка Барнаула Мария Бутина, задержанная ФБР в минувшее воскресенье, обвиняется в том, что она работала в США в качестве иностранного агента без надлежащей регистрации в минюсте. В отличие от Чапман, о которой до ареста никто в США, кроме ФБР, не слышал, Бутина упоминалась в десятках статей и была вхожа в консервативные круги Америки благодаря своим связям в Национальной стрелковой ассоциации (НСА) и знакомству с республиканским политтехнологом Полом Эриксоном.

Последний был в прошлом членом правления влиятельной организации «Американский консервативный союз», которая проводит ежегодные «Консервативные конференции политического действия». Эриксон впервые появился на общеамериканской сцене в 1984 году, когда он был казначеем студенческой республиканской организации.

«Эриксон принимал участие в праймериз всех президентских кампаний республиканцев с 1980 года и был главой избирательного штаба Пэта Бьюкенена, когда тот баллотировался в президенты, — говорилось два года назад в статье «Форбса».

Иными словами, Эриксон – почти Пол Манафорт.

Группа захвата ФБР арестовала Бутину в вашинтонской квартире, в которой они, по выражению федеральной прокуратуры, «сожительствовали» с Эриксоном. Убеждая судью не выпускать Бутину под залог, представитель прокуратуры в среду подчеркнул, что ФБР нашло у нее дома коробки с упакованным вещами и письмо домохозяину, в котором россиянка просила не продлевать ей договор на аренду квартиры, истекающий 31-го числа.

По словам прокуроров, все это доказывало, что Бутина собиралась уехать в Россию, с которой у США нет договора о выдаче. Однако, по сведениям СМИ, Бутина собиралась переехать к Эриксону в Южную Дакоту. Еще полтора года назад Тим Мэк (сайт The Daily Beast) писал, что хотя Бутина и жила в Вашингтоне, номер ее мобильника начинался с кода этого захолустного штата.

Именно в Южной Дакоте Эриксон открыл в феврале 2016 года компанию Bridges LLC, объяснив, что она должна была финансировать учебу Бутиной в аспирантуре Американского университета в Вашингтоне.

Есть теория, что, поскольку в безлюдной глухомани следить за Бутиной было бы сложнее, чем в людном Вашингтоне, ФБР решило взять ее до отъезда.

Бутина приезжала в США много раз в обществе своего ментора Александра Торшина — бывшего сенатора и зампреда Центробанка. Они прилетали на мероприятия НСА, пожизненными членами которой оба являются.

Юная Бутина владела в Барнауле семью мебельными магазинами, но продала шесть из них и перебралась в Москву, где скоро основала общественную организацию «Право на оружие», которую несколько лет возглавляла, а потом была членом ее правления.

Американские зашитники права на оружие, которые в последние годы чувствуют себя в осаде, охотно принимали своих российских единомышленников и ездили к ним в Москву. Юлия Йоффе, бывшая москвичка, привезенная ребенком в Америку, напечатала в 2012 году репортаж о встрече с Бутиной в московском тире и отметила в тексте, что «Право на оружие» не относится к оппозиционным движениям, а его основоположница голосовала за Путина.

Он познакомились с Бутиной в Москве, куда Эриксон приезжал с делегацией НСА. Тот же Тим Мэк рассказывает о том, как 12 ноября 2016 года, то есть через несколько дней после победы Трампа, Бутина справляла свой день рождения в кафе «Делакс» около Американского университета. На костюмированную вечеринку пришли несколько сотрудников трамповского штаба и Эриксон, утверждавший, что его взяли в переходную команду Трампа.

Именинница была наряжена императрицей, а Эриксон – Распутиным. Как пишет Мэк, стоя на фоне ледяной скульптуры, изображавшей бутылку водки с серпом и молотом, Бутина хвасталась, что участвует в переговорах трампистов с Россией, и потом повторила это утверждение на занятиях в аспирантуре.

«Она заявила об этом у меня на занятии, — говорит бывший профессор Американского университета Светлана Савранская. – И несколько раз повторила это в последнем семестре. Она бывшая журналистка и сохраняет связи в России. И она также работает на члена российской думы и утверждает, что сохраняет с ним связи».

Я не удивлюсь, если прокуратура, которая называет этого «члена думы», то есть, очевидно, Торшина, «куратором» российского агента Бутиной, теперь вызовет Савранскую свидетельницей обвинения. Ведь Бутиной также вменяют попытку наладить тайный канал связи между трампистами и Москвой.

Она имела полное право его налаживать, но лишь предварительно зарегистрировавшись в минюсте. Прокуроры говорят, что следов ее регистрации там не нашли.

Эриксона и Бутину часто видели вместе, например, на эксклюзивном «Балу свободы» после инаугурации Трампа, или в «Раша Хаусе» — баре а ля рюс на вашингтонском Дюпон-Серкле. Осенью 2016 года Эриксон рассказываал на одной пьянке, как он представил Михаила Калашникова бывшему президенту НСА Дэвиду Кину, у которого, кстати, в молодости работал стажером нынешний советник Трампа по нацбезопасности Джон Болтон, записавший по просьбе Бутиной и Эриксона небольшое видеообращение к россиянам в защиту права на оружие.

В своем последнем ходатайстве прокуроры не жалеют Эриксона, упоминают их с Бутиной разницу в возрасте (ей 29, а ему — 56), — по американским понятиям совершенно ненормальную, — утверждают, что россиянка рассматривала их отношения просто как необходимый аспект своей работы, и отмечают, что она относилась к перспективе дальнейшего сожительства с ним «с презрением».

Создав эту зияющую рану, они тут же сыпанули на нее соли, сообщив, что, «по крайней мере, один раз» Бутина якобы предложила другому мужчине секс в обмен на должность в некоей лоббистской организации.

По словам ее адвоката Роберта Дрисколла, в апреле дома у Бутиной был произведен обыск, что, однако, не побудило ее незамедлительно вернуться на родину: Бутина продолжала ходить в аспирантуру и в мае закончила ее с магистерской степенью по международным отношениям.

Несколько месяцев назад она дала показания за закрытыми дверями в сенатском комитете по разведке и, как утверждает Дрисколл, представила туда тысячу документов. Если верить адвокату, Бутина была готова сотрудничать со спецпрокурором Робертом Мюллером, но тот не изъявил желания этим воспользоваться.

Дрисколл отрицает, что Бутина являлась российским агентом, и говорит, что она заводила знакомства с влиятельными американцами из невинных побуждений.

Прокуроры же утверждают, что она делала это по заданию Торшина, который попал под американские санкции и, видимо, нескоро снова появится на съездах НСА, а то и ФСБ, адрес одной из структур которой был обнаружен в электронном списке контактов Бутиной.

Прокуроры, однако, не упоминают разведдонесений Бутиной и, главное, прослушек, без которых не обходится в посдение годы практически ни один федеральный процесс в США. Они, впрочем, обильно цитируют избранные места из ее переписки с Торшиным, подчеркивая такие фразы, как «ожидаю дальнейших приказаний»

Обвинение также многозначительно цитирует прошлогоднее письмо Торшина, которое последовало за появлением в США ряда статей о Бутиной. Торшин поздравляет ее с тем, что она перещеголяла Анну Чапман, которая позирует с игрушечным оружием, «а ты публикуешься с настоящим», и спрашивает, начали ли уже просить у Бутиной автографы. Таким образом, исходя из логики прокуроров, раз Торшин уподобляет Бутину Анне Чапман, то Бутина тоже агентесса.

специально для «Новой»,
_Нью-Йорк_