Живая школа

14 июня прошел второй выпуск проекта «Учитель для России». Два года несколько десятков молодых людей отработало учителями в городских и сельских школах. После выпуска в школах продолжат работать не все. Они рассказывали свои истории, и из этих историй — печальных, веселых и романтических — было ясно, что о школе можно говорить без жалоб. А жалобных разговоров о школе не сосчитать. Педагоги жалуются на удушение отчетностью, родители — на пренебрежение со стороны педагогов, администрация твердит о консерватизме преподавательского состава. Кажется, чтобы не жаловаться, нужно быть совсем особенным: богатой частной школой в Москве или малокомплектной школой в глубинке.

Между полюсами благополучия и заброшенности лежит средняя общеобразовательная школа. Та самая, в которой оказались участники проекта «Учитель для России». И тут обнаруживается, что школы-то все не похожи друг на друга. За статистическими эффектами прячется огромное разнообразие условий, в которых учат и учатся. Школа только называется средней и общеобразовательной. Но при этом ни одна в точности не укладывается в норматив. К тому же знания не расфасованы на порции, не поступают в готовом виде, а рождаются во взаимодействии.

Наготове сразу продолжение: конечно, школа же воспитывает. Пусть учит не всегда, не всех и не везде, зато всегда, всех и везде воспитывает. Поэтому она и про людей. Только штука в том, что воспитание не работает в одну сторону: от прекрасного учителя к нерадивому ученику. И участники проекта «Учитель для России» говорили об этом неоднократно: важно не только дать детям знания, но и взять что-то от них. Ощущение тоскливой обязательности воспитательных задач, «держания дистанции» мешает многим российским школам решать их не карикатурным образом. А между тем стоит только изменить постановку задачи, как воспитание — страшно сказать — становится интересным делом.

И я не про то, чтобы учителю притвориться ребенком. Так не получится. Зато можно изменить систему отношений. Скажем, написать в конце учебного года каждому своему ученику письмо, маленькое объяснение того, чем именно он или она запомнился учителю, чем дорог. И потом с радостью получить много-много детских писем в ответ. Определение школы не спускается с академических высот, не укладывается в канву дисциплинарного знания. Но что такое этот обмен письмами между учителем и учениками, как не попытка исследовать на практике этические правила школьной жизни? Получение «среднего» образования зачастую приравнивается к получению оценок, а воспитание обычно сводится к усвоению специфического этикета в обращении с учителями. Школа тренирует детей быть учениками, приспосабливает их к себе.

Однако если школа — место открытого взаимодействия, тогда именно разность условий существования помогает выявить общее. Да, бытовые условия в школах часто тяжелы, но главный вызов для учителя содержится в формировании сообщества, с учениками, их родителями, коллегами по школе. Может ли сообщество заработать, если школу окружает высоченный забор и пускают туда только по паспорту?

Опыт «Учителя для России» вдохновляет потому, что в нем не проводят границы между школой и жизнью вокруг. Это сильно отличается от идеологии так называемых «хороших школ», существующих обычно в крупных городах. Да, в «хороших школах» уважают личность ребенка и общаются с ним на равных. Только при этом учителя и администрация школы встают на сторону детей в их войне с окружающей действительностью. Вместо заборов из металла «хорошие школы» строят социальные перегородки.

Только если отдать себе отчет в том, что школа не вырезана из социального контекста, а погружена в него, энергия совместного действия, вырабатываемая школой, становится моментом преобразования этого контекста. Говоря иначе, школа превращается в узловую точку социальной инфраструктуры, будучи одним из немногих универсальных социальных институтов. В период между первым и девятым классом дети, живущие в России, получают опыт совместного освоения общих культурных форм и ценностей, которого у них могло не быть до этого, в семье, и зачастую не будет после.

Петр Сафронов, философ, член Ассоциации исследователей образования