С последствиями скандала в банковской сфере уже несколько месяцев пытается справиться соседняя Латвия: в феврале финансовая разведка США обвинила один из крупнейших банков, ABLV, в коррупции, отмывании денег и связях с организациями, финансирующими ракетную программу Северной Кореи. В результате оттока капиталов, последовавшего за публикацией доклада американской финразведки, банк заявил о самоликвидации, а латвийские чиновники заговорили о новых законах, которые позволят лучше бороться с отмыванием средств. Главные меры — запрет банкам на работу с так называемыми фирмами-пустышками, который уже принят, и ограничение числа нерезидентов среди банковских клиентов до 5% по стране — это еще в планах.

В Эстонии пока не говорят об ограничении нерезидентов на законодательном уровне, однако банки все больше ужесточают требования к клиентам-иностранцам.

Согласно опубликованному в прошлую пятницу докладу, Эстония в последние годы активно использовалась для отмывания средств. Большая часть схем, в которых оказались задействованы банки страны, так или иначе известны по соседней Латвии. Так, около 1,6 миллиарда долларов было проведено через Эстонию по российско-молдавской схеме «Ландромат» в 2011–2014 годах.

В рамках «Ландромата» деньги выводились из России следующим образом: две зарубежные компании заключали фиктивный договор займа, поручителями сделки выступали российская компания и гражданин Молдовы; когда приходило время оплаты фиктивных долгов, зарубежная компания обращалась в молдавский суд, который обязывал российскую компанию-поручителя выполнить исковые требования и перевести деньги в молдавский банк. Уже оттуда они перечислялись на счета зарубежных компаний в европейских банках.

Кроме того, эстонские банки оказались замешаны в молдавской «краже века»: выводе одного миллиарда долларов со счетов трех крупнейших молдавских банков. Опять же по большей части деньги выводились через Латвию, через Эстонию прошли лишь несколько миллионов.

В период с 2012-го по 2014-й год представители правящей элиты Азербайджана переводили деньги на счета подставных компаний в зарубежных банках. Потом эти деньги использовались, в том числе, для взяток европейским чиновникам в обмен на лоббирование интересов официального Баку на международном уровне, где массовые аресты азербайджанских правозащитников и журналистов вызывали резкую критику. Основная часть средств тогда прошла через эстонский филиал датского Danske Bank. В 2017 году банк был оштрафован на 1,7 миллиона евро за несоблюдение законодательства Дании о борьбе с отмыванием денег.

Кроме того, согласно докладу, с 2012 года через Эстонию прошло множество сомнительных транзакций из России на общую сумму в 7,3 миллиарда евро. В большинстве случаев схема была такая: российские компании покупали различные акции и облигации, затем передавали их компаниям или физлицам (в основном — нерезидентам), имеющим счета в эстонских банках, а уже после этого ценные бумаги продавались. Вырученная прибыль, как правило, переводилась в другие европейские страны. По словам главы финансовой разведки Эстонии Мадиса Рейманда, пока нет достаточных улик, позволяющих связать эти деньги с конкретными преступлениями, однако массовый характер таких сделок, а также

В отличие от соседней Латвии, где до скандала с ABLV на долю нерезидентов приходилось около трети всех вкладов, в Эстонии число нерезидентов составляет, по последним данным, 11,7% от всех банковских клиентов. Однако именно обслуживание нерезидентов чаще ксего вызывает проблемы. В конце марта Европейский центральный банк по предложению эстонской финансовой разведки аннулировал лицензию Versobank, которым владели граждане Украины Вадим Ермолаев и Станислав Виленский. Лицензия, согласно официальному пресс-релизу Банка Эстонии, была аннулирована в связи с систематическим нарушением законодательства об отмывании средств. В частности, Versobank в 2016 году оказался в центре скандала в Латвии, где не был зарегистрирован ни как филиал, ни как дочернее учреждение, однако по факту предоставлял банковские услуги: прежде всего, обслуживая российских клиентов и предлагая им различные способы легализации средств.

В Эстонии Versobank также преимущественно обслуживал нерезидентов — на их долю приходилось порядка 87% вкладов.

На официальном уровне в Эстонии пока не говорят о том, чтобы еще больше снизить и так незначительное число нерезидентов. Большие надежды возлагают на новый закон о противодействии отмыванию денег и финансированию терроризма, который вступил в силу в конце ноября.

Кроме того, закон обязывает банки лучше изучать своих клиентов: в частности, проверять не только законность происхождения их средств, но и обоснованность транзакций.

Бюро данных по отмыванию денег (специальное подразделение полиции, в функции которого входит отслеживать сомнительные транзакции) настаивает на необходимости реформировать законодательство дальше, чтобы облегчить борьбу с отмыванием. Сейчас доказывать факт преступления, если есть основания для подозрений, должна полиция — по сути, презумпция невиновности. Однако в банковской сфере она не всегда работает эффективно.

«Сейчас бюро имеет возможность заморозить транзакцию на 60 дней и провести расследование, но зачастую это расследование ни к чему не приводит, и тогда они обязаны транзакцию пропустить, — говорит эстонский финансовый аналитик Дмитрий Куравкин. — Это единственный инструмент, который могут применять правоохранительные органы, и в большинстве случаев он заканчивается тем, что запрет просто снимается. Они добиваются того, чтобы изменить систему: если есть подозрения, то клиент будет обязан доказать, что средства из законного источника».

Тем временем, хотя регулятор пока никак не ограничивает банки в работе с нерезидентами, сами банки все менее охотно открывают счета клиентам-иностранцам. Это понятно: во-первых, в свете новых штрафов работать с потенциально более рискованными клиентами, законность транзакций которых сложнее проследить, может быть просто невыгодно. Во-вторых,

«В Эстонии нет какого-то запрета или ограничений на работу с нерезидентами, — говорит Дмитрий Куравкин. — Но это позиция банков: они зачастую решают отказать нерезиденту, чтобы снизить расходы на персонал, который занимается противодействием отмыванию средств, и не рисковать большими штрафами».

Для государства позиция банков порождает определенные проблемы. В Эстонии уже несколько лет действует программа э-резидентства, которая позволяет любому гражданину другой страны, который хочет, например, вести бизнес с Эстонией, получить статус э-резидента и свой уникальный идентификационный номер. Это дает ряд преимуществ: возможность легко и быстро зарегистрировать коммерческое объединение и удаленно управлять им, подписывать цифровой подписью документы, подавать в цифровой форме налоговые декларации и так далее. Однако для любого бизнеса нужен счет в банке, а с этим у нерезидентов Эстонии в последние месяцы большие проблемы.

«Это довольно забавная ситуация, — считает Дмитрий Куравкин. — Есть программа э-резидентства, которая поддерживается государством. С другой стороны, э-резиденту, как и любому другому нерезиденту, очень сложно открыть счет. Это касается не только частных лиц, но и компаний, где есть нерезиденты. Сейчас тенденция такова, что если нерезиденты есть в правлении или структуре собственности компании, то банки боятся их обслуживать. Есть реальные примеры людей, которые причастны к эстонской экономике, но их счета были закрыты банками».