Парадоксы житейской мудрости

Один человек изменял своей жене довольно часто — ​пять, а то и шесть раз в год. В общем, примерно один раз в два месяца. Но он легко прощал себе эти измены. Потому что это была либо внезапная страсть, солнечный удар, шок — ​и полная готовность все бросить и начать жизнь с чистого листа (чего, впрочем, никогда не случалось). Либо же беззаботный и безобидный одноразовый секс, пошалить в отпуске, в командировке или на даче, когда приехал присмотреть за мастерами, а соседка вдруг позвала помочь перетаскать дрова для камина. То есть либо что-то очень серьезное, либо уж совсем несерьезное. Кто бросит камень? Он, во всяком случае, сам в себя камнями не кидал.

Жена его знала об этих изменах через общих знакомых. Но молчала. Она сама изменяла ему, и считала себя просто образцом нравственности, потому что сделала это всего два раза. Всего два любовника у нее было за двадцать лет жизни в браке, «причем не симультанно, а сукцессивно», — ​смеялась она, подпуская умное иностранное слово: то есть не одновременно, а последовательно. За двадцать лет всего два любовника было, понимаете? То есть один был, а другой продолжался, потому что это были постоянные любовники. И секс на стороне у нее был гораздо чаще, чем у мужа, — ​раза три в месяц самое маленькое.

Говорят, они продолжают жить вместе.

* * *

У одного сравнительно молодого человека была девушка, с которой он жил почти год. Сначала они просто наслаждались любовью, безо всяких взаимных обязательств, но потом она мало-помалу начала намекать насчет женитьбы. Он, конечно, делал вид, что ничего не понимает, но когда она поставила вопрос ребром, ответил: «А зачем связывать себя узами гражданского состояния? Мы же любим друг друга! Что тебя, собственно, не устраивает?» То есть отказался на ней жениться. И она тут же с ним рассталась, прямо в тот же день.

Он не ожидал от нее такой резвости, сильно расстроился, но довольно скоро забыл о ней. Но потом — ​лет через десять — ​вдруг узнал, что она живет вольной богемной жизнью, меняет любовников — ​то у нее художник, то переводчик, а то вообще — ​давно женатый крупный деятель театра. Этот факт его очень сильно задел и оскорбил.

Однажды он ее подловил на какой-то тусовке и прямо спросил:

— Вот я одного не могу понять, Аленушка. Ты так настаивала на законном браке, так обиделась, что я не побежал с тобой в ЗАГС. А теперь живешь, как вольная гетера, с женатыми мужчинами, и прекрасно себя чувствуешь. А со мной жить просто и свободно — ​не захотела. Отчего так?

— Оттого, — ​серьезно ответила она, — ​что я тебя очень любила и хотела быть твоей женой. А все вот эти — ​ерунда.

У него на минуту занялось дыхание, но уже ничего нельзя было поделать, потому что он был уже семь лет женат, сыну скоро в школу.

Да и она, если честно, уже разлюбила и его, и свои мечты о доме, муже, ребенке.

* * *

Одна женщина, вдоволь помыкавшись после трагедий своей молодости, в конце концов снова сошлась с мужчиной, который был причиною многих ее несчастий. Дочь, которая прекрасно помнила ее унижения и страдания, спросила ее:

— Мама, как же так? Ведь он…

Но она перебила:

— Просто у меня больше никого нет.

— Даже меня у тебя нет? — ​изумилась дочь.

Кровно обиделась и перестала с ней общаться. Впрочем, они и раньше-то виделись три раза в год. Два дня рождения и Пасха.

Но потом дочь вдруг осталась одна с ребенком и без денег, заболела — ​и написала матери письмо. Та засобиралась к ней в другой город. Мужчина был против, тем более что он помнил, как плохо к нему относилась эта девушка. Он сказал: «Или она, или я!»

Женщина сказала: «Конечно, она!» Но не потому, что она так уж сильно любила свою дочь, а потому, что ненавидела ультиматумы.

* * *

От одного человека всегда сильно пахло котлетами. Свежими, домашними, вкусными. С размоченным в молоке хлебушком и, главное, с чесночком.

Поэтому его не повышали по службе и не брали на другую работу, а жена ему изменяла с какой-то презрительной легкостью, считая себя вправе.

Хотя она сама готовила ему эти котлеты, вот что удивительно.