Я попробовала поговорить со своими сверстниками на тему секса, и их реакция, к моему удивлению, разделилась пополам. Первый тип — ​те, кто придерживается либеральных взглядов на секс. Они считают, что подростковый секс — ​норма жизни, и поддерживают идею введения в школах уроков полового воспитания.

Второй тип реакции — ​«ой, не надо». Они стесняются разговора «об этом», потому что в их семьях тема секса строго табуирована, и потому не очень много даже знают о контрацепции.

Не знаю, кого больше — ​первых или вторых.

Дети знают намного больше, чем думают взрослые. Чем больше тема замалчивается — ​тем слаще плод. Табуирование темы секса может привести к нежелательным беременностям в шестнадцать лет и соответствующим заболеваниям. Напомню, что более миллиона людей в России инфицированы ВИЧ.

Именно поэтому в школах нужно вводить уроки полового воспитания (и не в формате «воздержание — ​лучшее средство контрацепции») и нужно создавать информационные порталы для подростков.

Мы все равно узнаем про секс все, что захотим. Но в силах взрослых помочь нам узнать это раньше, чем одна из нас забеременеет, один из нас впадет в депрессию из-за ощущения неполноценности собственной сексуальности.

Подростку с нетрадиционной сексуальной ориентацией сейчас живется… довольно легко. Да, друзья и сверстники часто не понимают и фыркают. Да, учитель порекомендует тебе не рассказывать на ЕГЭ по английскому, как ты гуляешь со своей второй половинкой своего пола, потому что проверяющий подумает, что ты просто путаешь слова «girlfriend» и «boyfriend». Но зато нас не выкидывают в мусорные баки, не окунают головой в унитаз, не льют клей на стул, не лечат в принудительном порядке, потому что очень многим людям наплевать на твою сексуальную ориентацию. Да, они считают, что ты выпендриваешься, но прямую агрессию среди подростков сложно получить.

Другое дело — ​разговоры об этом со взрослыми. Самый сложный разговор с мамой у меня состоялся год назад, когда я захотела поговорить с ней о своей ориентации. Когда моя мама слышит от меня слово «секс», она делает большие глаза и говорит что-то вроде «я в твоем возрасте слов таких не знала, даже думать об этом не могла». Обычно на этом наш разговор заканчивался, но в тот раз я подумала, что она оценит мою откровенность, и спросила, хочет ли она, чтобы я познакомила ее со своей девушкой (девушки у меня, конечно, никакой не было). В результате я получила слезы, метание подушек и крики «о боже, кого я родила!».

Лучше все-таки принимать выбор своих детей спокойно. Все равно, даже если в это верить не хочется, вы не сможете изменить своего ребенка, так что пока у вас есть шанс, оправдайте его доверие: дайте понять, что любите его любым, будь он голубым или розовым, — ​это ваш ребенок, и он такой, какой есть.

Вопрос о гендерной идентификации — ​действительно актуальный. У меня есть подруги, которые говорят о себе в мужском роде, носят мальчишескую одежду и называют себя мужскими именами. У меня есть одноклассница, которая выглядит и ведет себя как обычная умная девушка, но о себе говорит исключительно «я пошел» или «я сделал». Есть друг-мальчик, который любит красить себе ногти. И всем живется достаточно комфортно.

Некоторые из моих друзей удивили меня тем, что вообще не испытывают сексуального влечения: «Все известно, и нет никакого желания это пробовать и проверять на практике. Ко всему прочему учеба отнимает у меня много времени» (Лера, 17 лет).

В одной статье, посвященной теме опасности секса подростков (авторы настаивали, что вступать в сексуальные отношения раньше восемнадцати лет не стоит), я встречала мнение о том, что часто подростков к сексу толкает желание быть взрослым, подражать сверстникам и т.д. А вот это не совсем так. Причиной первого секса порой становится не только влюбленность, но и простой интерес.

Не думаю, что секс современных подростков сильно отличается от взрослого секса (все-таки физиологически мы довольно рано зреем). Разве что нам нужно ждать, пока родители уедут на дачу, и покупать презервативы иногда страшновато. Сделайте, пожалуйста, презервативы в коробке от воздушных шариков для особо стеснительных! И сколько можно этих скучных прозрачно-белых презервативов с рифлением и пупырышками, дайте нам Дарта Вейдера, Ситрипио и нарисованных на резинках котиков!

У некоторых первый раз случается лет в двенадцать. Родители, удосужьтесь к этому возрасту объяснить детям, что и как работает.

Особенно сильно моих друзей волнует табуированность темы секса у взрослых. «Это ведет к тому, что подростки просто шутят про секс, не вникая в суть. Я считаю, что «об этом» нужно говорить через красоту, а не через школьные уроки. Мне кажется, что это будет менее скучно. Доносить основы информации нужно индивидуально. Я думаю, что с просветительской миссией прекрасно справятся литература и компьютерные игры» (Маша, 16 лет).

Мы комплексуем по поводу того, что наши чувства обесценивают и родители любят поговорить о том, какие дети испорченные: секс в шестнадцать лет, мастурбация и т.д. (Поэт Бродский в стихотворении «Представление» говорил: «Между прочим, все мы дрочим!»)

Может, все-таки стоит включить дополнительные главы в учебник по анатомии и начать нормально преподавать строение репродуктивной системы? Сколько вам нужно беременных несовершеннолетних и больных СПИДом подростков, чтобы ввести в школе уроки полового воспитания и создать пособия, составленные не священниками?

Взрослые с нами об этом не говорят. А мы можем только надеяться на более открытое общение (Чихе, 17 лет).

Марина Травкова:

— Актуальных исследований в области подростковой сексуальности и гендера в нашей стране не ведется уже лет десять, поэтому у меня нет возможности сослаться на научные данные, я могу только обозначить некоторые контуры проблемы.

Подростковая сексуальность была, есть и будет. Она диффузна: желания и влечения блуждают, подростка может возбуждать даже платоническая строчка стихотворения или возня со сверстниками в спортзале. Практически все в это время проходят через период телесных нежностей — ​объятий, хождения за ручку. И бывает, что первый опыт поцелуев подростки — ​чаще девочки — ​получают с человеком своего пола. И это говорит только о том, что их сексуальность ищет себя.

Тема секса и гендерной идентификации в нашем обществе табуирована — ​поэтому очень вероятен подростковый бунт: все такие, а я другой. Или человек, наоборот, может перепугаться: я не такой, как все. В обществе, где тема не так напряжена, меньше соблазна в это играть. В целом все сложнее, чем бинарное деление на девочек и мальчиков. Человек может меняться в течение жизни: известно, например, что гетеросексуальные люди в закрытых общностях (в тюрьме, в монастыре) могут переходить к гомосексуальным контактам, а потом возвращаться к прежнему образу жизни. Бывает, что замужняя женщина уходит от мужа к подруге. Здесь нет окончательного варианта даже у взрослых — ​множество разных вариантов, и нет никакой необходимости эти варианты классифицировать.

Подростковый возраст — ​это кипящий бульон. С одной стороны — ​подросткам доступен интернет, где есть порно, происходит спонтанное самопросвещение — ​и они начинают идентифицировать себя: я пансексуал! а я асексуал! — ​и это поле эксперимента, и оно существует для всех и всю жизнь. С другой стороны, у них нет твердых опор, нет возможности логично и спокойно идентифицировать себя, а есть давление общества и государства, которое наталкивается на встречный эпатаж. Самое важное сейчас — ​гуманные ориентиры: не должно быть стигмы, нужно адекватное просвещение, чтобы подростки могли научиться понимать себя.