Тепловизор — ​глаза современной армии: он применяется в бронетанковых войсках, военной авиации, спецподразделениях. С его помощью боевые действия можно вести круглые сутки и в условиях плохой видимости. Ключевой элемент этого прибора — ​специальная матрица. Она производится всего в нескольких странах мира, и Россия на протяжении многих лет зависела от ее импорта. После введения санкций против военных предприятий России производство собственных матриц стало проблемой национальной безопасности.

Дмитрий Рогозин, курирующий ВПК в правительстве, еще в 2012 году пообещал, что мы вот-вот наладим производство собственных матриц.

В 2013-м под стратегическую задачу создали компанию, и в ее совете директоров тут же оказался «племянник Рогозина». С тех пор прошло пять лет…

Предприятие получило сотни миллионов рублей из бюджета; половина его долей меняла собственников в офшорах по очень странным схемам, чтобы в конечном счете оказаться у сына генерала ФСБ Сергея Беседы. Но серийное производство матриц так и не было налажено.

«Пока мы не производим матрицы для наших российских тепловизоров, но через год будем их делать. Фактически даны уже все указания правительством нашей промышленности. Я уверен, они исполнят! Через год у нас будет своя матрица для собственных тепловизионных приборов!» — ​со свойственной ему уверенностью и напором говорил Дмитрий Рогозин в эфире канала «Россия 24» в 2012-м году.

Через год, в сентябре 2013-го, в подмосковном Щелкове появилась компания «Фотоэлектронные приборы». Она создавалась как раз для того, чтобы наладить производство собственных матриц и избавиться от импортной зависимости.

«Фотоэлектронные приборы» находятся в здании государственного научно-исследовательского института «Циклон» — ​одного из немногих предприятий в России (входит в госкорпорацию Ростех), которое производит тепловизионные прицелы с помощью импортируемых матриц.

«Циклон» получил 50% в «Фото-электронных приборах»: государственный институт внес в уставной капитал право пользования своим имуществом на общую сумму 385 млн рублей. А другие 50% в компании, работающей над важной для России военной технологией, получила фирма, зарегистрированная на Кипре, — ​Rayfast Investments. Ее бенефициары прятались в более закрытых юрисдикциях: в Панаме и на Британских Виргинских островах.

В 2014 году, после начала войны на Юго-Востоке Украины, Сергей Беседа (в то время начальник Службы оперативной информации и международных связей ФСБ России) попал в санкционные списки США и Евросоюза как возможный куратор непризнанных республик Донбасса со стороны российских спецслужб.

У Сергея Беседы есть сын, Алексей. В том же 2014 году неизвестные хакеры взломали почту Алексея Беседы на сервисе mail.ru. В течение четырех лет в России об этом никто не знал, пока журналисты «Новой газеты» не обратили внимания на статью в известном издании The Intercept (его репортеры публиковали секретные файлы Эдварда Сноудена), основанную на документах из почты Беседы-младшего. Мы обратились в The Intercept, и сотрудник издания связал нас с человеком, который передал архив почты.

В нем мы обнаружили уникальные документы о сделках офшорных компаний, к которым имели отношение сын генерала ФСБ, а также его работодатель — ​предприниматель Константин Николаев (совладелец группы «Н-Транс»).

В частности, эти документы показывают, как доля в стратегическом предприятии — ​«Фотоэлектронных приборах» — ​оказалась, по сути, подаренной компании из Панамы Baron Commercial. Судя по письмам, за этой компанией могли стоять интересы Алексея Беседы и Александра Тарасова (в то время замдиректора государственного института «Циклон»).

Документы из электронной почты сверялись с данными из открытых источников; мы также связались с несколькими людьми из переписки, включая Алексея Беседу, и никто из них не стал отрицать ее подлинность.

Впервые имя Алексея Беседы стало известно широкой публике в 2013 году, когда газета «Ведомости» обнаружила, что сын генерала ФСБ в возрасте 26 лет стал обладателем 4,3 га дорогой земли и стоящих на ней дворцов в поселке Акулинино Московской области по соседству со знаменитым «шубохранилищем» Владимира Якунина.

Знакомые Беседы характеризуют его как скромного человека. «Он — ​не папа, почему он должен интересовать журналистов? Обычный парень. Живет с семьей в «двушке», ездит на обычной машине. По моим представлениям, он не похож на мажора, впрочем, может, я чего-то не знаю», — ​сказал «Новой газете» один из знакомых Беседы. Другие подтверждают: «Экстравагантных вечеринок не устраивает, ходит в обычные московские бары с друзьями, про своего высокопоставленного отца никогда не упоминал».

Беседа действительно не похож на сына влиятельного силовика. В его соцсетях нет фотографий шикарных машин или роскошных интерьеров; он продает подержанные вещи в интернете, зарегистрирован на каучсерфинге (сервисе, где пользователи могут бесплатно оставаться в гостях друг у друга). Беседа подписан на модные издания (The Village и FurFur), он читает оппозиционный паблик «Усы Пескова» и буддистского гуру Далай Ламу.

Все в публичном облике Алексея Беседы говорит о том, что он не пользуется служебным положением своего отца. И только активы, записанные на его имя, могут говорить об обратном.

Алексей Беседа и его партнеры начинают обсуждать в переписке «Фотоэлектронные приборы» и производство матриц для тепловизоров еще летом 2013 года. В обсуждении проекта участвовали условно три стороны:

- Константин Николаев (инвестор, через своих менеджеров) - Александр Тарасов (представитель института «Циклон») - Алексей Беседа (медиатор между первыми двумя сторонами)

Об Александре Тарасове почти ничего не известно, кроме того, что в то время он трудился заместителем своего отца — ​генерального директора государственного института «Циклон» Виктора Тарасова.

Казалось бы, Тарасов-младший в переговорах должен был представлять интересы госпредприятия, которому принадлежит 50% «Фотоэлектронных приборов». Но в своих письмах Николаеву Тарасов вместе с Беседой больше беспокоятся о выгоде панамской компании Baron Commercial.

«Для реализации проекта требуется около 2,5 млрд руб. Из них вами финансируется менее 400 млн (около 15%), а для привлечения подавляющей части остальных 2+ млрд применяется бизнес и залоги от другой стороны (государственных предприятий. — ​Ред.). Нездоровая диспропорция», — ​пишет Тарасов в одном из писем менеджерам Николаева.

Можно было бы подумать, что Тарасов в этом письме отстаивает интересы той самой «другой стороны», то есть государственных предприятий, которые должны были предоставить «подавляющую часть» финансирования и залоги. Но нет: в этом письме Тарасов добивался лучших условий для панамской компании, Baron Commercial, которая получила долю в проекте по производству матриц в результате очень странной сделки:

- В сентябре 2013 года кипрская компания Rayfast Investments вместе с «Циклоном» учреждают «Фотоэлектронные приборы» (каждая сторона получает по 50%) - На тот момент 100% Rayfast Investments принадлежит фирме с Британ­ских Виргинских островов, Bluebell Invest­ments Trading. Судя по документам из почты Алексея Беседы, которые подтверждаются открытыми данными, бенефициар Bluebell — ​Константин Николаев - (ДОКУМЕНТ .PDF) 6 декабря 2013 года Bluebell продает 100% Rayfast Investments фирме из Панамы, Baron Commercial, за 10 тысяч долларов . Судя по тексту писем, за компанией Baron Commercial могли стоять интересы Алексея Беседы и Александра Тарасова - (ДОКУМЕНТ .PDF) Через четыре дня, 10 декабря 2013 года, Baron Commercial продает 50% Rayfast Investments фирме Rubyshine Ventures уже за 187 млн рублей (в то время 5,7 млн долларов). В документах из почты Алексея Беседы говорится, что бенефициаром Rubyshine Ventures был все тот же Константин Николаев.

Эта сделка выглядит так, как если бы вы продали кому-то двухкомнатную квартиру за одну тысячу рублей, а через четыре дня выкупили обратно одну комнату этой квартиры за 1 млн рублей.

Сам Николаев не стал объяснять «Новой газете» экономическую природу этой сделки. В ее результате панамская компания, близкая к сыну генерала ФСБ и сыну директора госпредприятия, получила 25% в «Фотоэлектронных приборах» и 187 млн рублей.

Александр Тарасов не ответил на звонки журналистов и через своего знакомого отказался разговаривать с «Новой газетой».

Архив электронной почты Алексея Беседы обрывается летом 2014-го. С тех пор структура собственников Rayfast Investments менялась еще несколько раз, пока в 2016 году единственным владельцем кипрской компании (через промежуточные структуры) не оказался Алексей Беседа. (Таким образом, сыну генерала ФСБ сегодня принадлежит половина предприятия по производству матриц.)

«Фотоэлектронные приборы» — ​яркий пример государственно-частного партнерства по-русски, где государство обеспечивало основное финансирование, брало на себя все риски, а частный офшорный инвестор оказывался в привилегированном положении.

Из переписки Алексея Беседы следует, что с момента основания «Фото­электронных приборов» в совет директоров компании входил Роман Рогозин — ​человек, которого зампред правительства Дмитрий Рогозин называл в твиттере «племянником».

В том же архиве почты есть проект письма вице-премьера Рогозина на имя директора Внешэкономбанка с просьбой выделить кредит «Фотоэлектронным приборам». Рогозин не стал подробно отвечать «Новой газете» на вопрос о том, лоббировал ли он интересы своего «племянника», а сообщил, что никакого племянника у него нет (подробно об этом — ​ниже).

Как бы то ни было, в 2015 году завод по производству матриц для тепловизоров был включен в программу поддержки инвестиционных проектов правительства. На сайте Минэкономразвития подробно расписывались условия кредита: Внешэкономбанк должен был выделить 2,3 млрд рублей под 11,5% годовых. При этом поручителями по кредиту выступали «Росэлектроника» и сам «Циклон»; они же должны были предоставить залоги (но позже структуры Ростеха отказались от этой идеи).

А все обязательства частного инвестора (Rayfast Investments) ограничивались только обещанием дополнительно инвестировать в проект «в случае непредвиденных обстоятельств» (так дословно было указано в заявке на кредит).

В том же 2015 году государственный Фонд развития промышленности выделил «Фотоэлектронным приборам» кредит 500 млн рублей под 5% годовых.

Впрочем, как рассказал «Новой газете» источник, знакомый с деталями проекта, в последний момент что-то пошло не так, и кредит Внешэкономбанка, уже одобренный на уровне Министерства экономического развития, не был выдан. По словам источника, в последний момент структуры Ростеха отказались предоставить залоги по кредитам.

Во Внешэкономбанке эту информацию подтвердили. «В последний момент материнская компания не одобрила залоги. Мы два года готовили проект, торопились, чтобы попасть в программу, насколько я понимаю, все начальники были в курсе. Но это жизнь, это бизнес, такое случается…» — ​сказала «Новой газете» сотрудник Внешэкономбанка, которая отвечала за проект.

Стратегический для страны проект, в который госструктуры уже вложили почти 1 млрд рублей, так и не сложился.

Константин Николаев умеет выбирать партнеров по бизнесу. Свою первую крупную компанию он развивал вместе с владельцем «Северстали» Алексеем Мордашевым. Давний друг Владимира Путина, Аркадий Ротенберг, был партнером Николаева в строительстве дороги через Химкинский лес, а с другим хорошим знакомым президента, Геннадием Тимченко, он владел компанией-перевозчиком нефти и нефтепродуктов.

Производство матриц для тепловизоров — ​тоже не единственный опыт партнерства Николаева с родственниками генерала Беседы и вице-премьера Рогозина.

В 2010 году Николаев стал совладельцем группы компаний «Промтехно­логии», которая построила завод по производству винтовок Orsis. Первый генеральный директор завода Алексей Соколов рассказывал в интервью, что Николаева привела в этот бизнес жена Светлана — ​страстная любительница высокоточной стрельбы.

А вот кто привел на завод сына тогдашнего представителя России при НАТО Дмитрия Рогозина, Алексея, — ​неизвестно. Но с момента создания «Промтехнологий» Алексей Рогозин работал в компании заместителем гендиректора.

В 2012 году, когда его отца, Дмитрия Рогозина, назначили вице-премьером, курирующим ВПК, разразился скандал. Рогозин-старший был вынужден написать эмоциональный пост на своей личной странице в фейсбуке: «На семейном совете мы с сыном приняли трудное решение о необходимости ему уйти с родного предприятия, чтобы ни в коем случае не давать повода говорить о «конфликте интересов». Наша семья всегда, можно сказать веками, имела непосредственное отношение к армии. Понятие честь, порядочность, репутация — ​для нас не пустой звук».

В 2012 году «Промтехнологии» приобрели доли в двух патронных заводах — ​Тульском и Ульяновском, которые за последние пять лет продали боеприпасы различным силовым и военным ведомствам почти на 2 млрд рублей.

Из квартальных отчетностей обоих оборонных предприятий следует, что в том же 2012 году в их советы директоров вошли Александр Беседа (второй сын генерала ФСБ и брат Алексея) и заместитель генерального директора «Промтехнологий» Роман Рогозин — ​человек, которого вице-премьер Рогозин неоднократно упоминал в соцсетях.

Например, в 2010 году он писал: «Мой племянник Роман получил первую боевую награду. Мой респект». В 2011 году он снова упоминает родственника: «Племянник Роман Рогозин служит в армии и по выходным публикует забавные заметки в ЖЖ». Дата рождения ЖЖ-юзера, на которого ссылался зампред правительства, совпадает с датой рождения Романа Рогозина — бывшего члена совета директоров заводов по производству матриц для тепловизоров и патронов.

Журналисты «Новой газеты» заблаговременно связались с представителем вице-премьера и попросили прокомментировать работу его племянника в предприятиях курируемой им сферы. Спустя несколько недель после запроса, помощник Рогозина Никита Анисимов неожиданно сказал «Новой газете»: «У Дмитрия Рогозина нет племянника по имени Роман. И вообще нет племянника».

А спустя еще некоторое время после нашего разговора с помощником Рогозина, твиты о племяннике стали пропадать из аккаунта вице-премьера (хотя большинство из них до сих пор доступны в кэше гугла).

После того как проект по созданию матриц на базе компании «Фотоэлектронные приборы» не сложился, государственные структуры, видимо, решили самостоятельно наладить их производство, без помощи инвесторов из офшорных юрисдикций и родственников чиновников военной сферы.

В июле 2016 года новый директор «Циклона» Александр Борисов в ходе единого дня приемки военной продукции в Министерстве обороны даже заявил, что силами «Циклона» создан опытный образец российской матрицы: «Получены образцы, соответствующие по параметрам мировому уровню. Создано производство микродисплеев с объемом выпуска до 10 000 штук в год».

Впрочем, в пресс-службе «Циклона» «Новой газете» позже пояснили, что Борисов неправильно выразился и что производство еще не налажено, а только планируется его наладить.

А в годовом отчете «Циклона» говорится, что институт до сих пор вынужден импортировать «микроболометрические матрицы необходимого формата» для производства тепловизоров.